Борис Тартаковский - Мальчишка ищет друга

Варвара Ивановна была невысокого роста, полная, с круглым приветливым лицом. А Николай Сергеевич был, напротив, высок, худощав и, казалось, вырос из своего коричневого костюма.

Внимательно выслушав Николая Сергеевича, старушка одобрительно закивала:

— Чего-чего, а работы у нас хватит Тебя как звать, рыбонька? — обратилась она к девочке.

— Таня. Таня Калмыкова.

— Очень приятно, Таня. Значит, будем вместе… За коровой уже ходила?

— Не ходила.

— Это ничего, научимся, — успокоила Варвара Ивановна.

Собираясь уходить, Николай Сергеевич предупредил:

— Недельки две, Танюша, посмотрим, умеешь ли ты работать. Даст Варвара Ивановна хорошую рекомендацию, примем в кружок и получишь постоянный пропуск в зоосад.

— Значит, сегодня меня ещё не примут? — огорчилась Таня.

— Нет. Заслужить надо.

Таня с тоской посмотрела вслед Николаю Сергеевичу.

— Стро-огий у нас Николай Сергеевич, — покачала головой Варвара Ивановна. — Но учёный человек. Всех животных знает и подход к ним имеет. Любят они его. А почему, как ты думаешь? — Не дождавшись ответа, Варвара Ивановна заключила: — Добрейшая душа, Сергеич, — вот оно что! А животные чувствуют ласку.

Неожиданно Варвара Ивановна заторопилась.

— Заговорились мы с тобой, а работа не ждёт. Вот тебе ведро, а вон и тряпка на плетне сушится. Пойди в лабораторию и хорошенько пол помой. А я тем временем свёклы нарублю.

В лаборатории было тепло и чисто. Так чисто, что Таня стала сомневаться, нужно ли мыть пол.

Хорошенько намочив в ведре тряпку, Таня начала усердно возить ею по полу. Полы пальто и обшлага рукавов намокли. Таня сняла пальто и подоткнула юбку, как делала в таких случаях мама, но от этого легче не стало. Вода растеклась по всему полу, и её никак нельзя было собрать. К тому же вода была очень холодной. Руки сразу покраснели, пальцы свело.

Таня бросила тряпку и стала греть руки. «Неужели все знаменитые дрессировщики начинали с того, что мыли пол в лаборатории?» — чуть не плача, спрашивала себя Таня. Раньше она думала, что юннаты в зоологическом саду только наблюдают, как ведут себя всякие звери, а грязную работу делает кто-то другой.

Размышляя о своей судьбе, Таня и не заметила, как вошла Варвара Ивановна.

— Ой, рыбонька моя! Кто же так моет пол? — И Варвара Ивановна стала объяснять, как это нужно делать.

Она принесла горячей воды, показала, как надо выкручивать тряпку, чтобы насухо вытереть половицы. Скоро пол был чисто вымыт и вытерт.

— Теперь сменим подстилку у Зозули и покормим её, — сказала Варвара Ивановна. — Только халат надень.

Они перешли в коровник.

Таня осторожно ступала, чтобы не запачкать туфли, и брезгливо морщилась. «Как это люди здесь работают целый год?» — думала она.

Сменив подстилку в стойле, Таня стала собираться домой. Варвара Ивановна заметила, что девочке не очень нравится работа в коровнике.

— Пить молочко все любят, — вздохнула она, — да не все знают, сколько это молочко трудов требует…

Было ещё не поздно. Таня медленно шла по улице, думая о Родьке и о Варваре Ивановне.

Возле дома её кто-то окликнул. Это был Шура Чоп. В руках он держал крольчонка и ласково поглаживал его.

— Ну, как поживают львы и тигры? — спросил Шура.

— Лучше, чем твои несчастные кролики, — сердито ответила Таня.

Её слова задели Шуру. Однако он засмеялся.

— Ладно, смотри только, чтобы Фараон не сожрал тебя, как мокрую курицу, ха-ха-ха…

Пока Таня собралась ответить, Шура зашагал прочь от неё.

— Сам ты мокрая курица! — закричала Таня вслед. Настроение у неё совсем испортилось. В зоосад она решила больше не ходить.

В отряд пятого «А» класса прислали нового вожатого. Он был студентом третьего курса педагогического института.

Сначала у них был вожатым Костя Лубенец из восьмого «А». Его называли «попрыгунчиком», потому что Костя во время перемены прыгал сразу через пять ступенек.

Костя вожатым был недолго. После каникул Таисия Павловна привела Петьку Короля из девятого «Б» и сказала, чтобы ребята его слушались и уважали, так как теперь он назначен вожатым.

Таисия Павловна ушла, а Петька Король остался сидеть у стола, выстукивая пальцами марш из «Весёлых ребят».

— Хотите, — спросил он, — играть в футбол?

Все мальчики закричали, что хотят.

— Мы организуем свою команду, — пообещал Петька, — и вызовем на матч пятый «Б».

— А что будут делать девочки? — спросила Катя Руденко, заплетая кончик своей длинной косы.

Подумав, Петька сказал:

— Девочек мы организуем в кружок кройки и шитья.

Но девочки запротестовали:

— Кройку и шитьё мы изучаем на уроках труда.

— Что же вы от меня хотите? — удивился Петька. — Тогда сами придумайте, чем вам заняться. Я не хочу сковывать вашу инициативу.

— Болейте за нашу команду, — предложил Васька Крыжак. — А то какая это будет футбольная команда без болельщиков?

Петька сказал, что посоветуется насчёт девочек со старшей вожатой.

После этого Петька несколько раз приходил во время большой перемены и спрашивал, как ведут себя ребята.

— Не хулиганите? Ну, молодцы! А футбольная команда у нас обязательно будет — не беспокойтесь.

Вот какой был Петька Король!

А теперь пришёл новый вожатый, совсем не похожий ни на Костю Лубенца, ни на Петьку Короля.

— Ребята, — сказал новый вожатый, — зовут меня Юра, а фамилия — Погорелец. Правда, грустная фамилия?

— А по-моему, смешная, — отозвался Шура Чоп.

— Почему смешная? — удивился вожатый. — Ты, Шура, наверное, не знаешь, кого называют погорельцами?

— Откуда вы знаете, что я Шура?

— Догадался, — улыбнулся вожатый. — А быть погорельцем не так уж весело. — И он обратился ко всему отряду: — Знаете, почему у меня фамилия Погорелец?

— Почему? Расскажите! — попросили ребята.

— Вот слушайте. — И вожатый рассказал, как стали погорельцами односельчане его прадеда. Многие крестьяне, в том числе и прадед Юры, погибли в огне, спасая свои пожитки. Тогда женщины взяли осиротевших детей и ушли в город. Они ходили из дома в дом и просили: «Помогите погорельцам, дайте хоть кусочек хлеба…» Детей пристроили на работу. Много маленьких детей тогда работало на фабриках. Машин не было, всё делали руками, а детский труд ценился дёшево. Малыши работали по двенадцать часов в сутки и получали гроши. — Моему дедушке в ту пору шёл девятый год, — рассказывал вожатый, — и его охотно взяли на канатную фабрику. «Ты кто такой?» — спросил его мастер, чтобы записать в свою книгу. «Погорелец», — ответил мальчик. «А имя?» — «Мишутка». — «Михайло, значит? Так и запишем: «Погорелец Михайло». И мастер записал: «Погорелец Михайло, ученик сучильщика».