Тамара Михеева - Лысый остров

Когда начали сгущаться сумерки, к нам в шалаш пришёл Игорь.

— Ярослава Андреевна, вас вызывает Совет Отцов. Даже не знаю, почему только вас, — едко усмехнулся он. — Держитесь достойно, дитя моё. И помните: спасти вас сможет только Посланник Богов, Игорь Онтов будет бессилен.

До чего же противная у него улыбка! А раньше я считал его даже красивым!

Роська растерянно оглянулась на нас. Максим пожал её руку и еле заметно кивнул: держись, мол.

Когда Игорь с Роськой ушли, мы решили пробраться к беседке Отцов и послушать, что там будет происходить, но не тут-то было. Немой Хвост, крепко взяв нас за плечи, вернул в шалаш. Подумаешь! У нас давно есть лазейка.

Совет Отцов собирался в круглой беседке, совсем не похожей на все другие сооружения анулейцев. Семь столбов упирались в деревянную крышу, увитую плющом и вьюном, пол был земляной, а вокруг беседки густо разрослись шиповник, малина, боярышник. Около каждого столба стояла каменная скамейка, украшенная затейливым орнаментом.

В беседке даже в самый жаркий день было прохладно и сумеречно.

Хвост, сопровождавший Роську до входа, почтительно поклонился и ушёл. Все Отцы были уже в сборе, пустовало только одно место, предназначенное для Локи. Игорь стоял у входа, скрестив руки на груди.

— Кажется, он волнуется, — шепнул Максим.

Мы с ним нашли укромное местечко в зарослях. Отсюда было всё отлично видно и слышно. Правда, приходилось лежать на земле и не шевелиться, но нам было не до комфорта. Замерев и почти не дыша, мы наблюдали за тем, что происходило в беседке.

Роська переступила порог. Все Отцы смотрели на неё, но она смелая, она не испугалась, не растерялась, она открыто смотрела на Вождя, не опуская глаз. И правильно! Почему мы должны бояться? Мы пришли к ним с миром. Пусть Игорь боится.

Вождь наконец-то перестал разглядывать Роську, оглядел всех Отцов, вздохнул и сказал:

— Солнце и Дождь вашим словам и мыслям.

Потом повернулся к Роське:

— Мы слышали, тебя зовут Роса?

— Да, — сказала Роська. — Роська, Ярослава.

Вождь досадливо покачал головой, не понимая.

— Ты дочь Дождя?

Все внимательно смотрели на Роську. Мы с Максимом переглянулись. Она была в замешательстве. Ведь от её ответа сейчас зависит, быть может, что с нами будет. Может, если она скажет «да», нас отпустят? Если, конечно, поверят. Слишком уж много вестников Богов свалилось в последнее время на анулейцев. Роська, наверное, тоже об этом подумала, потому что решительно вскинула голову и сказала правду:

— Нет, я просто девочка. Меня зовут Ярослава Осташкина, я живу в Посёлке. Я не хочу вам зла, мы хотели подружиться с вами. И я не стану обманывать вас, как это делает он!

И она бросила гневный взгляд на Игоря. Отцы начали горячо переговариваться. Игорь прикрыл глаза и стиснул зубы. Может быть, от злости, а может быть, подумал: «Глупая девчонка, я же тебя предупреждал». Вождь поднял руку, и шёпот стих.

— Ты знаешь этого человека? — спросил Роську Вождь.

— Да.

— Кто он?

— Его зовут Игорь Онтов. Его родители тоже живут в Посёлке, а он., он специально пробрался к вам, чтобы… чтобы… Я не знаю, для чего, но хорошего от него не ждите!

Вождь сдвинул брови, а Игорь вдруг рассмеялся, и мы поняли, что Роська сказала что-то не то.

— Девочка, — вздохнул Вождь. — Этот человек приведёт нас к морю, а это главное для анулейского народа. У тебя божественное имя, но, видно, оно досталось тебе по ошибке.

— Нет! — раздался звонкий голос. И на широкие перила беседки вскочил Локи.

Он был совсем тощий, будто ничего не ел целый месяц. На голове — ежик волос непонятного цвета, а кожа была выскоблена, правда, оставалась серой от въевшегося гуталина. Одет он был не в шорты, а в анулейскую одежду из мешковины. Он спрыгнул с перил, приложил руку к сердцу и сказал почтительно:

— Да пребудут с вами Дождь и Солнце, мудрые Отцы. Выслушайте меня.

Все всполошились. Они, конечно, понимали, что видят ведуна Ньюли Бона, но теперь не могли не узнать в нем Локи. У Игоря исказилось и побелело лицо, он сделал шаг назад, собираясь уйти, пока все заняты Локи, но за его спиной неслышно выросли два Хвоста, и Игорь замер с неподвижным лицом. Локи сказал величественно, как будто сам был Вождем:

— Прошу вас всем сердцем: выслушайте меня. А я приму любое ваше решение.

И Локи рассказал свою историю, которую мы уже знали. А когда закончил, открыто посмотрел Игорю в глаза:

— Прости, ты спас мою жизнь, но ты хочешь смерти моих друзей и зла моему народу. Тогда, когда ты прервал мой путь в Небесный Дом, ты сказал, что это Боги послали тебя мне на выручку, потому что мне суждено вместе с тобой вернуть энко нашего народа. Ты сказал, что Богам больно смотреть на мои мучения. Я поверил тебе тогда, но теперь знаю, что это не так. Ты, наверное, жил в Старом Городе, подкрадывался к нам, как дикий зверь, смотрел на нас, принюхивался. Когда зверь охотится, он осторожен. И ты был очень осторожен. Нет, Боги не пожалели меня. Но и ты не пожалел. Ты просто увидел, что если спасешь меня от огня, то сможешь сжечь в огне весь мой народ.

Отцы поверили Локи. Но они почему-то ни о чем не стали спрашивать Игоря, а когда тот хотел заговорить, Вождь жестом велел ему замолчать, а потом приказал Хвостам взять его под стражу и отвести в палатку. Роське Вождь сказал:

— Ты и твои братья не можете быть гостями в нашем Городе, и вы должны понять нас. Локи, ты будешь наказан, и, надеюсь, не надо объяснять почему. Пусть Ино, Отец твоего рода, придумает тебе наказание, которое будет тебе по силам и послужит во благо народу. Твоих же друзей мы просим уйти завтра к себе и забыть дорогу в наш Город. Так будет хорошо всем. А теперь… — и Вождь улыбнулся, — беги к деду, малыш, да смотри, чтобы он не умер от счастья.

Вечером на площади разожгли огромный костёр. Весь город собрался здесь. Вождь рассказал народу про Локи и Игоря. Что делать с Игорем, никто не знал. Пока он сидел под стражей в своей палатке. Анулейцы не были злы на него, ведь он не успел сделать ничего плохого, только обманул их.

— Надо отпустить его, пусть уходит, — сказал Вождь. — Но дети из чужой земли и наш Локи боятся его; говорят, что он хочет сжигать в огне дельфинов. Мне трудно в это поверить, но дети клянутся, что говорят правду. Что ж… завтра Совет Отцов соберется вновь и решит, что делать с этим странным человеком.

Нам не разрешили подойти к священному костру, но мы сидели на парапете у Белой дороги и смотрели, как медленные хороводы плывут вокруг костра под звуки тростниковых дудок. Они то распадались на линии и полукруги, то собирались вновь. Это было очень красиво. Похоже на смену узоров в калейдоскопе. Потом дудочки умолкли, замер большой хоровод — весь анулейский народ стоял в одном кругу у костра.