Всеволод Нестайко - Супер «Б» с «фрикадельками»

Даже на уроках Надя иногда устраивала репризы. То сделает вид, что не заметила куда садится, и шлепалась на пол рядом с партой. То, отвечая урок, неожиданно замолкала на полуслове и хваталась за ухо:

— Ой! Ой! Извините! Мне, кажется, мошка в ухо залетела! Ой! Ой!

И начинала отчаянно трясти головой и прыгать на одной ноге под общий хохот всего класс. А потом:

— О! Уже вылетела! Продолжаем урок!

Учителя, хотя и видели, что она притворяется, не очень и ругали ее, потому что относились к ней с симпатией. Да и классу иногда нужна разрядка…

Через парту от них в другом ряду Вероника Черноус и Стелла Гончаренко. Это была классная аристократия, которая держалась отдельно, ни с кем не контактировала, разве что иногда с Борей Бородавко. Да и то, когда Борины родители испытывали финансовые затруднения и перестали возить Борю в школу на «Мерседесе», то и с ним контакты прекратились. Отец Вероники был банкиром, а папа Стеллы — дипломат. Вероника была очень красивая, настоящая красавица — чернобровая, голубоглазая, с длинными пушистыми ресницами. Стелла не такая красивая, но тоже весьма привлекательная. От обоих пахло необыкновенными духами. «Прикид», то есть одежда, — экстра класса. Вероника говорила, что ее назвали в честь мексиканской кинозвезды Вероники Кастро, которая играла в сериале «Богатые тоже плачут». Она, то есть Вероника Черноус, тоже собиралась стать кинозвездой или по меньшей мере топ-моделью. У Стеллы тоже были те же намерения. Они обе уже по несколько раз были за границей, отдыхали с родителями и на Багамах, и Греции, и в Испании… Так о чем им было говорить с теми, кто отдыхал у бабушки в Свиноедах или у родственников в Бердичеве на речке Гнилопяте? Не о чем говорить. Вот они и не говорили.

Так вдвоем и досидели до шестого класса.

А в шестом классе произошла трагедия для Вероники. Стеллиного отца-дипломата назначили в посольство в какую-то арабскую страну. И Стелла вместе с родителями уехала туда… Вероника несколько дней не просыхала от слез — сидела за партой одна и горько плакала. Но слезами горю не поможешь. Надо жить дальше. Поскольку отец-банкир ни в какие арабские страны ехать не собирался. Ему и тут жилось неплохо… Наплакавшись всласть, Вероника начала оглядывать класс — словно впервые его видела.

И взгляд ее остановился на Марине.

Как-то на перемене Вероника подошла к Марине и сказала:

— Ты не поможешь мне? Задачка у меня что-то не выходит! Не догоняю.

— Пожалуйста! Давай! — и Марина подсела за парту к Веронике. И начала объяснять ей задачку. А когда прозвенел звонок на урок, и Марина поднялась, чтобы пересесть на свое место, Вероника попросила:

— Не пересаживайся! Пожалуйста! Посиди со мной!

— Но я же сижу с Надей. Она моя подруга! — растерянно сказала Марина.

— Ну и что? Сидела с ней, а теперь посидишь со мной. Мне так одиноко. — Вероника вздохнула. Марина растерянно посмотрела на Надю, которая ее слышала. Надя покраснела, но улыбнулась и махнула рукой — сиди, мол, ничего страшного… И Марина осталось сидеть с Вероникою. Неожиданно Вероника полезла в свой ранец и вытащила очень красивую американскую ручку, электронную записную книжку и большую пачку жевательной резинки.

— Это тебе!.. Бери!.. Не стесняйся!

— Да ты что?! — зарделась Марина. — Я не… не ради…

— Не обижай меня! Я от чистого сердца!.. Завтра я и Наде принесу.

И правда на следующий день Вероники принесла и Наде такую же ручку, электронную записку книжку и пачку жвачки.

Так они начали дружить втроем. Хотя дружба была не очень равноценной. Марина сидела с Вероникой, и лишь на переменах они общались втроем. Надя сначала пыталась продолжать свои репризы, но Вероника реагировала совсем не так, как Марина. Не смеялась, а только кривила губы в пренебрежительной усмешке. Надины комикования были ей просто не по душе. И Надя перестала комиковать.

Как-то Марина сказала:

— Надя! Знаешь, Вероника приглашает покататься на роликах. Только у нее две пары: ее и Стеллы. Мы с тобой по очереди будем. Хорошо?

— Ну давай… Попробуем… — пожала плечами Надя.

После уроков Вероника всегда обедала у бабушки, которая жила рядом со школой. И уроки там делала. И была там до вечера, пока родители не освобождались и не забирали ее на машине домой. Ролики тоже были у бабушки.

Марина была ловкой и сразу научилась кататься на этих роликах, наверно, потому что умела кататься на коньках. А вот у Нади что-то выходило плохо (она и на коньках ездить не умела)… И Надя без всякого комикования то и дело шлепалась на асфальт. Над этим Вероника так смеялась, аж захлебывалась. Марина сочувственно вздыхала. И, совсем посбивав об асфальт колени и локти, Надя кататься прекратила. Сначала она смотрела, как ловко катаются, взявшись за руки, Марина и Вероника. А потом сказала:

— Ну вы себе катайтесь, а я пойду домой — зализывать раны…

— Ну что ты?! Что?! — закричала Марина. — Подожди! Я еще немножко покатаюсь, а потом пойдем домой вместе.

Надя видела, как Марине хочется покататься, как сияют у нее глаза от восторга… И Надя почти час ждала, пока Марина не накатается. А потом они, как всегда, пошли домой вместе, ведь и жили по соседству.

— Ты не сердись! Ты извини! — вздыхала Марина. — Но у меня же своих роликов нет. А кататься так классно!

— Да чего ты извиняешься? Если бы я умею, я бы…

Но на следующий день Надя после уроков сразу пошла домой, а Марина снова каталась с Вероникой.

А потом Вероника пригласила их домой поиграть на компьютере. И Надя снова почувствовала себя третьей лишней. Марина сразу сообразила, что к чему, а Надя то ли растерялась, то ли из-за своей неспособности к точным наукам все время сбивалась, делала не то, что надо, и наконец оставила свои компьютерные упражнения…

А потом Надя заболела. И болела целую неделю. Марина ей звонила каждый день, спрашивала о здоровье, но разговаривала недолго, дважды забегала проведать, но тоже недолго была, все куда-то спешила, наверно, с Вероникой. Надя очень переживала, чувствуя, как Марина от нее отдаляется.

После болезни Надя получила неудовлетворительные оценки сразу и по физике, и по математике — отстала, а Марины рядом не было…

И Марина сказала Веронике:

— Я с Надей немного посижу. Надо ее подтянуть. И по алгебре, и по геометрии, и по физике.

— Неужели она такая растяпа, что сама не справится? Ну пожалуйста! Я тебя за юбку не держу! — Вероника поджала губы.

Надя даже покраснела от радости, когда Марина пересела к ней. А в глазах Вероники загорелись недобрые огоньки.

Три дня Надя блаженствовала. Все время поглядывала на Марину и счастливо улыбалась. А на четвертый день Вероника склонила голову набок, скривилась и сказала: