Робин ЛаФевер - Теодосия и изумрудная скрижаль

Ови Бубу стоял, подняв руки, словно дирижер оркестра, читал заклинание и смотрел на Скорпионов.

Но ничего не происходило. Только Стилтон наклонился вперед, словно собираясь в одиночку броситься на слуг Хаоса, но все остальные Скорпионы словно примерзли к месту.

Я подалась вперед, желая удержать Стилтона, пока он не влип в большую неприятность.

Троули самодовольно усмехнулся и сказал:

– На этот раз ваши дешевые фокусы не пройдут. Мои люди заложили уши воском, так что вам не удастся командовать ими.

Оп-па! Вот этого мы никак не ожидали.

– Хватит болтать! – взвыл адмирал Сопкоут. – Заберите табличку. Я прихвачу девчонку!

Но как только Сопкоут протянул ко мне руки, Ови Бубу скатился вниз по нескольким, разделявшим нас, ступенькам и выхватил Изумрудную табличку у меня из рук. Сопкоут и ахнуть не успел, а Ови Бубу уже огибал обелиск, спеша к спускающимся к реке ступеням.

Затем одновременно произошло сразу несколько событий. Фон Браггеншнотт что-то крикнул по-немецки и вместе с четверыми слугами Хаоса бросился вслед за Ови Бубу. Сопкоут яростно заревел, бросился вперед и схватил меня, словно тисками. Остальные Змеи Хаоса вместе с перешедшими на их сторону Скорпионами ринулись на Алоизия Троули и оставшихся с ним людей.

Не обращая внимания на впившиеся мне в плечи стальные пальцы Сопкоута, я выгнула шею и увидела, как дорогу фон Браггеншнотту и его людям перекрыла массивная фигура Кимошири. Но его противников было намного больше. Пока Кимошири в одиночку сражался с тремя слугами Хаоса, фон Браггеншнотт и еще один Змей бросились к реке, догонять Ови Бубу.

Я затаила дыхание, молясь о том, чтобы египетскому магу удалось убежать, но мои надежды рассыпались в пыль, когда показались четверо слуг Хаоса, ведущих схваченного ими Ови Бубу.

– На всякий случай мы перекрыли все выходы и входы, – злорадно прокомментировал прямо мне в ухо Сопкоут.

Кимошири только что уложил на бетон своего последнего, третьего противника, обернулся, увидел своего плененного господина, яростно замычал и не раздумывая бросился освобождать Ови Бубу.

Секунда, и тщедушный египтянин скрылся под грудой облепивших его тел.

Стилтон беспомощно стоял неподалеку, переводил взгляд с меня на Сопкоута и обратно и явно не знал, что ему делать дальше.

– Иди на помощь им, – сказала я Стилтону, имея в виду египтянина и Кимошири.

– А как же вы?

– Не беспокойся, иди!

Стилтон выставил вперед свой подбородок, сжал кулаки и побежал к дерущимся. Я на секунду прикрыла глаза и решила, что, если все закончится хорошо, мне нужно будет серьезно поговорить со Стилтоном о стратегии и тактике уличных боев.

Со стороны берега до меня долетел слабый голос Ови Бубу:

– Шар, Маленькая мисс, шар!

От груды тел отделился Кимошири и, пошатываясь, направился ко мне. Левая рука у него была неестественно вывернута, из носа капала кровь. Он потянулся к моему саквояжу, чтобы достать шар и отнести его Ови Бубу.

Я сунула руку в карман, где лежал холодный тяжелый шар, и крикнула:

– Кимошири! Здесь!

Он поднял голову от саквояжа, и прежде чем Сопкоут успел мне помешать, я выхватила из кармана шар и бросила его немому гиганту.

Бросать тяжелый предмет, когда тебя держат, как тисками, за плечи, задача не из легких. Короче говоря, шар я не добросила. Но Кимошири бросился на него, схватил, снова вскочил на ноги – и все это одним движением, в какую-то долю секунды. Затем, уже с шаром в руке, он снова бросился в бой.

Спустя мгновение из груды сцепившихся тел вырвалась ослепительная золотистая вспышка, и несколько слуг Хаоса отвалились в сторону, закрывая ладонями ослепшие от яркого света глаза. Сквозь мигом поредевшую толпу я увидела Ови Бубу, он стоял на коленях и быстро чертил символы на поверхности золотого шара. Раздалось негромкое гудение, а затем вечернее небо прорезала ослепительная вспышка, и раскатился оглушительный раскат грома.

Сопкоут вместе со мной повалился на мокрую мостовую, так и не выпустив меня из своих рук.

Я поморгала, и, когда зрение возвратилось ко мне, увидела, как Кимошири помогает Ови Бубу подняться на ноги.

Ови Бубу по-прежнему держал в своей руке Изумрудную табличку. Все слуги Хаоса валялись на мостовой – одни неподвижно и тихо, другие ворочались и стонали.

Перехватив мой взгляд, Ови Бубу попытался поклониться, но болезненно сморщился и склонился набок. Он уже поворачивался, собираясь уйти, когда его окликнул Сопкоут:

– Погодите! – рявкнул адмирал, вскочил и бросился к египтянину, волоча меня за собой.

Ови Бубу остановился, и я увидела, что один его глаз совершенно заплыл, а левая рука повисла плетью. Нижняя губа была разбита, из нее текла кровь, на лбу темнела огромная ссадина. Двигался египтянин очень осторожно, так, словно внутри него что-то сломалось.

Сопкоут что-то вынул из своего кармана, и я почувствовала, как к моему виску прикоснулось что-то холодное.

– Эй, – тихо сказал он Ови Бубу. – Если ты не отдашь мне табличку и шар, я пристрелю девчонку.

Все внутри меня похолодело, а в голове не осталось ни одной мысли, только какой-то прозрачный звон.

Похоже, что Ови Бубу был ошеломлен не меньше, чем я. Он посмотрел на меня, затем на Сопкоута, затем на табличку – единственную карту, ведущую к сокровищам богов, рядом с которыми золотой шар Ра выглядит всего лишь детской игрушкой. Страшно представить, что сможет сделать Хаос, завладев такой разрушительной мощью. Все так, все так, но даже мысль о том, что ожидает наш мир в случае победы Хаоса, не могла заставить меня кивнуть Ови Бубу, чтобы он уходил. Ну, не настолько я храбрая, что поделать.

– Хорошо, – сказал Ови Бубу, опуская плечи.

Продолжая прижимать ствол пистолета к моему виску, Сопкоут приказал:

– Положите их на нижнюю ступеньку.

Ови Бубу сделал, как ему приказали, потом Сопкоут отвел пистолет от моего виска и махнул им в сторону египтянина:

– А теперь отходите назад. Медленно.

Ови Бубу медленно начал подниматься вверх по ступеням, и в этот момент я услышала шорох. Он донесся из-за спины стоявшего напротив Иглы Клеопатры сфинкса. Интересно, Сопкоут тоже услышал его или нет? Я скосила глаза и увидела, что адмирал пристально следит за Ови Бубу, который продолжает подниматься вверх по ступеням.

Наверное, именно поэтому адмирал не успел заметить и просвистевший в воздухе камень, который сочно шмякнул его прямо по лбу. Сопкоут завопил от боли и выпустил меня из рук. Мне только этого и было нужно. Секунда, и я оказалась на безопасном расстоянии от Сопкоута. Он снова взревел, на этот раз от ярости, и попытался броситься за мной в погоню, но тут прилетел второй камень, треснул адмирала по руке и выбил из нее пистолет.