Тамара Лихоталь - Одно лето на краю света

Вскоре увидел и Сашу с Диком. Саша подавал команды, а Дик послушно выполнял их. Сейчас они оба по-пластунски ползли по песку. Жека остановился, чтобы не мешать им. Стоял и смотрел. Вскоре Саша поднялся, и Дик тоже вскочил. Жека подбежал к ним.

— Привыкает, — сказал Саша. — А первое время ни за что не хотел подпускать меня. А я люблю собак. У меня дома тоже собака есть. Наймой зовут. А порода эрдельтерьер.

— А какая она? — спросил Жека.

— Ростом немного поменьше Дика, а морда чемоданчиком. Это тоже служебная собака. В некоторых странах эрдельтерьеры заменяют овчарок. Найма очень умная. Всё с полуслова понимает. Когда я в армию уходил, попрощался со всеми, и с ней тоже попрощался. Она лизнула меня, а потом легла на пороге и смотрела на меня такими глазами, словно просила: «Возьми меня с собой!» — закончил Саша дрогнувшим голосом.

Жека очень хорошо понимал Сашу. Расставаться с теми, кого любишь, тяжело. Человеку можно письмо написать, а собаке ведь не напишешь. Жека сочувственно вздохнул и спросил:

— А теперь с кем Найма осталась?

— С братишкой. Он в восьмой класс перешёл. Я ему велел и заниматься с Наймой, и кормить её, как положено. У собак ведь свой рацион. Он мне письмо прислал. Пишет, что первое время Найма очень скучала по мне. А теперь понемногу привыкает.

— Знаешь что, — посоветовал Жека. — Ты, когда будешь писать братишке письмо, передай Найме привет. А он ей скажет: «Тебе привет от Саши!» И она обрадуется.

К Саше подбежал Дик. Саша поднял валявшийся на берегу сук, размахнулся и бросил его в воду. Дик стремительно поплыл, схватил его зубами и быстро вернулся на берег. Саша взял у него сук, погладил Дика по мокрой спине и протянул ему кусочек сухаря.

…А мама и Юра прилетели на следующий день. Цветы, которые Жека принёс вчера, так и стояли в банке на одном из столиков. А для мамы Жека утром нарвал свежих цветов — большой-пребольшой букет.

Жека проснулся оттого, что мама трясла его за плечо. Увидел мамино лицо, хотел опять заснуть, но мама не дала.

— Вставай, сынок, вставай! — повторяла она. — Давай, я помогу тебе одеться.

Жека сел на постели, а мама, словно он был совсем маленький, стала торопливо натягивать на него рубашку, носки и даже лыжные брюки.

— Мам, ты чего это? — спросил Жека всё ещё сквозь сон.

— Тревога! — сказала мама.

Тут Жека окончательно проснулся.

— Учебная? — спросил он.

— Нет, не учебная, — сказала мама, продолжая одевать Жеку.

Ночная тревога, да ещё не учебная! Жека вскочил на ноги и принялся сам натягивать свои резиновые сапоги.

Мама велела:

— Надень под куртку свитер.

И Жека не стал спорить, тотчас натянул поданный мамой толстый зимний свитер. Помогая Жеке, мама и сама быстро одевалась. Она тоже была в лыжном костюме и резиновых сапогах. А теперь, застегнув на Жекиной куртке молнию, надела брезентовую штормовку с капюшоном, вскинула на плечи вещмешок.

Снаружи что-то громко ухало.

— Стреляют? — спросил Жека.

— Нет, это океан бушует, — сказала мама. — Шторм. Отец велел отправляться в сопки. Ну всё, сынок, пошли!

Мама открыла дверь, и на них обрушилась стена воды, такая, что даже было тяжело дышать. И всё было чёрным — и стена ливня, и небо, и ухающий пушечными залпами океан. Внизу вода стала холодить ноги.

— Это волны? — испуганно спросил Жека. А вдруг они захватят и унесут их с мамой в океан.

— Нет, это такой ливень, — сказала, верней, прокричала мама и крепко взяла Жеку за руку.

Сверкнула молния, и Жека разглядел совсем рядом тёмную фигуру и стоявших в воде двух лошадей. Чьи-то руки подхватили его и посадили на лошадь. Жека скорей догадался, чем увидел, что это Володя Кольчугин. Мама вскочила на лошадь сзади Жеки. Володя, наверное, вскочил на другую.

— Двигайтесь следом! — прокричал он.

«Как же мы его увидим в такой темноте?» — подумал Жека и вдруг разглядел, что на спине у Володи колышется что-то белое. За этим белым и двинулись они вперёд. А дождь всё лил, и ветер толкал их. Жека старался пригнуться к лошадиной спине. Он не видел, какая это лошадь, но догадался, что Буланка. Ливень стучал по капюшону, плечам, спине, как будто бил множеством клювов. Вода холодила голову, спину, шею, ноги, просачивалась сквозь куртку, стекала на лошадиную спину, с неё скатывалась внутрь резиновых сапог. Жека хотел спросить, куда они едут, но был не в силах повернуть голову к сидящей сзади маме. Он только чувствовал, что мама, держа поводья, старается защитить его от ветра и воды, загородить своим телом. Буланка оскользнулась. «Буланка, миленькая, только не упади!» — думал Жека. Ведь тогда они с мамой уйдут под воду. В самую тревожную минуту, когда они опять потеряли из виду Володю, снова сверкнула молния, и Жека увидел, что Володя вот он, совсем близко.

Буланкина голова чуть поднялась впереди Жеки, вода опустилась, и Жека понял, что они проехали ложбину, на которой обычно пасутся коровы и лошади, ту самую ложбину за рекой, куда мама не разрешала Жеке ходить одному и куда он не так давно всё-таки перебрался через ручей. Тогда по этой ложбине протекал тихий светлый ручеёк, а теперь вода вышла из берегов то ли от обрушившегося на остров ливня, то ли от океанских волн, тоже старавшихся накрыть остров. Но Володя, мама и Жека всё-таки одолели взбунтовавшуюся речку и теперь взбирались на сопку.

— Остановимся здесь! — прокричал Володя. Снял Жеку с Буланки и помог сойти маме.

То ли немного унялся ветер, то ли не так сильно бил океан, но тут, где они остановились, было потише. Да и водный поток не мчался им навстречу с такой силой.

— Здесь скала, — слышался в темноте голос Володи, — загораживает от ветра, и вода обтекает стороной.

«Хорошо, что с нами Володя Кольчугин, — думал Жека. — Вдвоём с мамой нам было бы, наверное, не выбраться, а Володя знает тут каждую ложбинку, каждую тропинку. Вот он какое хорошее место выбрал».

— Как там наши? — тревожно проговорила мама.

Жека подумал об отце и солдатах, которые остались там, внизу, рядом с грозным океаном, и забеспокоился о том, что встававшие на дыбы огромные волны и в самом деле могут затопить берег.

— Ничего, — сказал Володя. — Если придётся, отступят в сопки. Ну, теперь я вас тут оставлю, Наталья Владимировна, — продолжал Володя, — а сам спущусь к ребятам. Там сейчас каждому дел по самую завязку.

— Конечно, Володя, — ответила мама. — Спасибо тебе.

— Вы не бойтесь, тут совсем не опасно, — проговорил Володя.

— А мы и не боимся, — отвечала за себя и за Жеку мама.

Володя уже садился на свою лошадь, когда Жека опять увидел белую спину Володи.

— Что у тебя на спине? Белое? — закричал он.

— На спине? А, это простыня, — отвечал Володя. — Я и забыл про неё.