Энна Аленник - Далекое путешествие

Рядом стояла Наденька. Она видела, как жучок упал на землю, нагнулась и стала его искать.

Вова расстроился. Ещё бы: нацелился, уже вот… вот… и не поймал. Он осторожно присел на корточки. Ну где же он, хитрый жучок, куда он запропастился?

Но вот Вова показал Наденьке на что-то, очень похожее на серого жучка, подполз, зажал в пальцах и на этот раз уже не выпустил.

Вова очень обрадовался, и Наденька обрадовалась. Но когда они подошли к Нине Павловне и Вова бросил жучка в бутылку, тот стукнулся о дно, как камушек, потому что это и был не жучок, а малюсенький серый камушек.

От огорчения Вова сел на землю. Раз так, — он больше не хотел ловить жучков.

— Нет, пойдём, — настойчиво шепнула Наденька. И они снова подкрались к кусту, снова замерли. К ним на цыпочках подошла Нина Павловна и сказала в самое ухо:

— Старайтесь, чтобы жучок не падал на землю, — и тут же она сама увидела его на листе.

Нина Павловна в точности, как Вова, сложила пальцы, но прежде чем схватить жучка, она подставила под лист другую руку. Жучок, наверно, почувствовал, что его ловят, хотел упасть на землю, а упал прямо Нине Павловне на ладонь.

Так был пойман первый хитрый жучок.

И Наденька так сделала и поймала второго.

Таня ловко поймала третьего и сразу же четвёртого.

Вова тоже, наконец, поймал.

А Вадик умудрился высмотреть и схватить жучка даже на земле.

И почти все ребята хоть по одному, да поймали.

Когда пришёл Ермолаич, посмотрел на свет бутылку и увидел, сколько там плавает жучков, его усатое лицо стало очень довольным. Он позвал:

— Галинка!

Прибежала Галинка, тоже посмотрела бутылку на свет и давай хвалить ребят:

— Вот подсобнички! Таки́ невелички, а таки́ разумники! Да мы с ними на этом участке в три дня жучка повыведем!

— Повыведем! — забыв всякую осторожность, закричали ребята, да так, что не меньше ста хитрых жучков от испуга, попадали на землю.

Когда ребята попрощались с Ермолаичем и Галинкой, когда стали в пары, чтоб идти в городок, они снова вспомнили о своей птице. Может быть, они её увидят отсюда, с горы?

А Вадик закричал:

— Может быть, наша птица за макушку горы зацепилась, и теперь ей никак не отцепиться!

Ермолаич услышал и обернулся:

— Зацепиться не зацепилась, а залетела сюда одна птица.

— Где она? Где? — вытянув шею и подпрыгивая, закричали ребята. Будто кто выше подпрыгнет, — тот скорее увидит птицу.

— Уж, пожалуйста, скажите, где она, — попросила Нина Павловна.

— В надёжном месте, не бойтесь, — сказал Ермолаич, подошёл к вешалке и вынул из кармана своей куртки серебристую птицу.

И в тот же день она снова взлетела над городком.

Но на этот раз никому не дали держать катушку. Нина Павловна просунула в неё железный стерженёк, загнула его края и вколотила их в столб. Получилась скоба. На ней свободно поворачивалась катушка. Хочешь, пожалуйста, разматывай её, хочешь — наматывай. Никакой ветер теперь не страшен.

С тех пор каждое утро над городком, как флаг у пионеров, — только куда выше! — поднималась в небо серебристая птица.

Вокруг неё всегда кружились ласточки и морские чайки. Ласточки кружились повыше и удивлённо щебетали. Чайки кружились пониже и кричали. Никак не могли они понять, что это за диковинная птица: крыльями покачивает, а не улетает. И каждый вечер эта птица спускается на землю и даёт ребятам уложить себя спать в коробку от куклы…

Но где было ласточкам и чайкам всё это понять!

Три раза „утречком по холодку“ ходили ребята на виноградник.

На третий раз они уже не нашли на своих кустах ни одного жучка, и Галинка сказала:

— Всё. Больше нету. Вот подсобили мне! Хитрого жучка перехитрили!

Приятно было это слушать Нине Павловне и ребятам.

Вова смотрел на куст, с которого он ловил жучков, и улыбался во весь рот. Потом подошёл к кусту поближе, посмотрел на ёлочку с крохотными виноградинками, и ему захотелось её сорвать.

Таня в это время стояла у другого куста и смотрела на другую ёлочку. Ей тоже захотелось её сорвать. Так захотелось, что невозможно было утерпеть. Тогда она быстро спрятала руки за спину, тряхнула косой и отбежала от куста.

А Вова уже подошёл к своей ёлочке совсем близко, потрогал её и не утерпел — сорвал. Он хотел её сунуть в рот, но посмотрел на Ермолаича, испугался и быстро повесил ёлочку обратно на куст.

Галинка этого не заметила, а Ермолаич заметил.

Когда ребята ушли, он хотел было сбросить с куста сорванную ёлочку, потом передумал и сказал самому себе:

— Нет, лучше мы её запомним. И пусть-ка она повисит.

А Галинка махала ребятам рукой и кричала:

— Созреет виноград, — в гости приходите!

— Придё-ем, — отвечали ребята, и яснее всех слышался Вовин громкий голос: — Мы придём!

— И за своим огородом хорошенько смотрите, — кричала Галинка, — и бывайте здоровёньки!

— И вы бывайте здоровее́ньки, — весело кричала Таня и оборачивалась до тех пор, пока видна была Галинка.

— Вот что, ребята, — сказала Нина Павловна. — У нас теперь целое хозяйство: большой огород и бахча. Нам нужна хорошая хозяйка. А что если у нас хозяйкой будет Наденька?

— Ой, — удивилась Ира, — Наденька так тихо всё делает и бегает хуже всех!

— Ничего. Делать можно тихо и толково, громко и бестолково. А бегать, я уверена, Наденька научится быстрее тебя, Ира.

— Она научится! — закричали ребята.

— И со мной не будет трудно, — сказала Наденька.

С тех пор каждый день перед ужином был у ребят час садовника. Наденька говорила, кто что должен делать, и все брались за работу.

Кто поливал грядки, кто вырывал сорную траву, кто ставил подпорки к помидорным кустам, кто нагружал на тачки и возил на кухню поспевшие огурцы, редиску, морковку. А потом за ужином ели салат со сметаной. Он был удивительно вкусный.

Наденька не бегала, не кричала. Сначала она распоряжалась совсем тихо и очень медленно. Но огород был большой и все работники должны были её слышать, поэтому она старалась говорить погромче. И потом, ведь надо было последить, чтобы Вова вместо сорной травы не вытащил редиску и не сунул её в рот; чтобы Шурик не лил воду между грядками и не устраивал там каналы; и чтобы ленивая Ира не садилась на грядку, потому что земля в этом месте осыпалась и грядка уже не была ровной.

Поэтому Наденьке приходилось быстро ходить от одной грядки к другой. Даже бегать приходилось.

Потом ей очень хотелось есть. В первые дни, она за ужином почти всё съедала. Потом — всё. Потом и добавки стала просить, как Тис Тисович велел.

А утром Наденька сама поливала редиску. Теперь она знала, что редиска любит пить и утром, и вечером.