Александр Пискунов - Волчий уголок

На озере было веселее, далеко видно. Славик разулся и хотел зайти в воду…

Что за неудачный день. Все попадается ему сегодня неприятное. Он даже отошел от берега. В воде над светлым песочком, изгибаясь большими зигзагами, плыл, именно плыл, а не просто болтался темный конский волос. Заходить в озеро, когда там плавает миниатюрное подобие гигантской змеи, Славику не хотелось.

Дядя Петя шел от родника. Славик призывно помахал ему.

– Да, живут здесь такие существа, – не удивился тот. – Ты разве первый раз видишь?

– Никогда не видел. Если б знал, то и в воду б не полез ни разу.

– Напрасно, – заулыбался дядя Петя. – Безобидный червь. Разве что какая-нибудь улитка его боится. Человеку опасаться нечего. Он не впивается, не кусается.

Славик нашел палочку и легко подцепил «волос». Червь сразу обмяк, концы его склеились между собой. Он пытался шевелиться, но в воздухе это у него получалось плохо. Вблизи он был светло-коричневого цвета, без головы, без хвоста.

– Выкинуть? – Славик показал на берег.

– Зачем? Мы же договаривались не вмешиваться в окружающую жизнь.

– Точно не вопьется? – переспросил Славик и опустил палочку в воду.

Червь долго распрямлялся, оживая после принудительного купания в воздушной ванне.

– Дядя Петя, а мы же рыбу ловим – вмешиваемся в природу.

– Когда мы ловим рыбу – мы просто живем, точно так, как и она, которая ловит мушек и собирает червяков. Когда мы из-за необоснованного страха или вообще без причины губим безобидного червя – мы грубо вмешиваемся в жизнь природы.

– Водились и в нашем озере такие, – сказал отец. Он подошел незаметно и теперь тоже глядел на живой «волос». – Боялись мы их. Выкидывали на камушки подальше от воды. Давно их не видел. В нашем озере их уже нет, наверное.

– Конечно, – насмешливо сказал дядя Петя, – все они сохнут на камушках.

– В нашем озере и окуней не стало, – сказал отец. – Ты хочешь сказать, потому что мы их всех на удочку выловили.

– Будто вы только удочкой ловите, – усмехнулся дядя Петя.

Отец пропустил мимо ушей его слова.

– Окуням и этому волосу суждено быть индикаторами загрязненности. Они первыми не выдерживают жизни в помойной яме и потихоньку вымирают. Своей смертью показывают: вот что ждет остальных, за ними вымрет плотва, потом щука, потом карась, наконец. Человек.

– Он же в воде не живет, – заметил Славик.

– Он живет на земле вместе со зверями, птицами, рыбами. Поверь мне, если вымрут все дикие животные – не жить на земле и человеку.

– Мрачную картину ты нарисовал, – примирительно сказал дядя Петя. – Будем надеяться, до этого дела не дойдет.

– Будем, – согласился отец и повеселел. – Надежда есть. В нашем озере окуни появились.

– Это говорят только, – сказал Славик.

– Нет, не только говорят. Сам видел весной окуневую икру.

– Откуда ты знаешь, что это окуневая? – не поверил Славик.

– Только он ее лентами развешивает по подводным веточкам и травинкам.

– Да, да, – подтвердил дядя Петя. – Вот видишь, – обратился он к отцу, – есть шанс.

– Нужен не один шанс. Нужны шансы. Нужно много шансов. А еще лучше, чтобы до них дело не доходило.

Славику стало неинтересно. Он глянул в воду. Червя-волоса нигде не было.

Отец разложил грибы на березовой плахе у костра и глядел то на них, то на Славика.

– Задал ты мне задачу. Как их приготовить без жира и сметаны – ума не приложу. Надо думать… А ты пуговицу пришей, – кивнул он Славику. – Смотри, одна на честном слове держится, другая на ниточке. Потеряешь – где возьмешь?

Славик ощупал болтавшуюся пуговицу.

– Сделаю из дерева.

– Пожалуйста, делай хоть сто, хоть из дерева, хоть из жемчуга. Но и те придется пришивать. Так что лучше эти укрепи.

Славик сел на еловый чурбак, прислонился спиной к угловатой поленнице и начал выпутывать заколотую в клапан нагрудного кармана штормовки иголку с ниткой. В уголке кармана нащупал кусочек воска, тщательно навощил нитку.

– Зачем? – спросил отец. – Не сапоги же шить будешь.

– Ничего, крепче будет, не сразу сгниет.

Славик орудовал иголкой, а сам думал, как лучше сделать пуговицы из дерева. То ли просто в отпиленных кружочках просверлить две дырочки, то ли нарочно искать какие-нибудь замысловатые наросты на стволах. Ему все больше хотелось снова сменить пуговицы на штормовке, сделать их особенными и непременно из природного материала. Он поменял их перед выездом и отца уговорил. На фабрике долго не думали: прилепили к защитного цвета куртке металлические блестящие пуговицы. А Славик вычитал у Черкасова, что в старину сибирские охотники никогда не чистили снаружи винтовки, специально берегли ржавчину, чтобы блеск ствола не спугнул осторожного зверя. Славик сразу понял, что от его украшенной блестками штормовки звери и птицы будут шарахаться, и потому обрезал сияющие пуговицы, а на их место пришил коричневые матовые от полевой офицерской формы.

Дядя Петя его похвалил:

– Не исключено, что и рыба будет пугаться полдюжины солнечных зайчиков.

Первую пуговицу он пришил накрепко. Работой остался доволен, как и в прошлый раз. Одного не понимал, почему так быстро износились нитки. Он внимательно оглядел другую пуговицу, висевшую на последней нитке, и ему все стало ясно. Отверстие, просверленное в пластмассовой ножке, имели острые края, они-то и перетирали нитки. Ранее пришитые пуговицы он не стал отрывать, а у этой острием ножа соскреб, затупил острую кромку.

Приятно было, что пуговицы пришиты крепко, карманы не дырявые, штормовка удобно сидит на плечах.

Отец готовил ужин. Он почистил грибы, отобрал круглые и крепкие шляпки, подержал их буквально одну минуту в кипятке, посолил мокрыми и разложил просушиваться на кусках бересты. Он как-то выпрямил их, и теперь всегда были под рукой простейшие плоские тарелки.

После просушки он нанизал грибы на ореховые палочки и воткнул их рядом с теми, на которых поджаривал рыбу.

Грибной шашлык понравился, особенно взрослым. Славику новая еда показалась слишком сыроватой и несколько безвкусной. Но он тоже сдержанно похвалил. Большая половина заслуг, помимо повара, по праву принадлежала ему, так что нечего было хвастаться.

– Нормально, – в который раз повторил отец. – Вы с зеленью, с зеленью, – он пододвигал бересту с ворохом кислицы. – Чего-чего, а зелени хватает. И это уж точно не цикута, – подмигнул он весело дяде Пете.

– Относительно неплохо питаемся, – сказал дядя Петя, когда они перешли на ежевичный чай-компот. – Чего-чего, а витаминов хватает, – передразнил он отца. – Только сала мало. Но ничего. Мне кажется, когда мы вот так не торопясь жуем, пьем, смакуя каждый кусочек, каждый глоточек, пищи организму требуется намного меньше. Все усваивается.