Тамара Михеева - Гусиная пастушка

— Да-а-а уж, умеешь ты! — насмешливо протянул Андрейка. — Видел я, как ты плаваешь, прямо чемпионка!

— Ну до тебя, до чемпиона, мне, допустим, далеко, хоть прямо, хоть криво, а выплыть — выплыла бы.

— Ну и выплывала бы! — рассердился Андрейка. (Он! Из-за нее! А она!..) — Чего тогда голосила?

Леся посмотрела на него долгим взглядом, откинула назад голову (волосы — мокрые сосульки) и сказала серьезно и неторопливо:

— А я поглядеть хотела, будешь ты меня спасать или нет. Я специально прыгнула с мостка.

Андрейка чуть в воду не сел. Ну и дела! Он медленно выбрался на берег. Снял и выжал футболку, грустно посмотрел на капающую с шорт воду.

— Ты, выходит, проверить меня хотела? — спросил он, глядя на нее в упор.

Леся вроде бы чуть-чуть смутилась, пожала плечами и засвистела:

— Фьють! Фьють!

Побежала на мосток, забила прутом по воде, сгоняя гусей к берегу.

Андрейка, заставляя себя не торопиться, набрал в ведро песок, вымыл руки. Гуси стали выходить на берег, отряхиваться. На мальчишку с ведром они внимания не обращали.

Он опасливо их разглядывал. Сейчас они не казались ему такими уж страшными. Птицы как птицы. Вроде кур или петуха.

Подбежала Леся, стрельнула озорными глазами с мокрыми ресницами, улыбнулась:

— Вроде бы все в сборе… Айда домой! — и по-дружески сказала Андрейке: — Ты их не бойся, я их в строгости держу.

Обратно шли рядом. Разговаривали.

— Ты из города небось приехал?

— Небось, — улыбнулся Андрейка, и спросил, вспоминая сегодняшний сон: — И как ты только с ними управляешься?

— С гуся ми-то?

— Говорят, что ты слово волшебное знаешь для всех животных.

— Кто же это говорит? — усмехнулась Леся.

— Ну… ну, тетя Таня сказала.

— А-а… — невнятно протянула Леся и замолчала.

«Не хочет говорить», — понял Андрейка и не удержался:

— А правда, что ты быка Микуловского оседлала?

— Правда, — улыбнулась Леся, тряхнула головой, и высохшие волосы описали золотой полукруг. — А правда, что в городе все не в свои дела лезут и дурацкие вопросы задают?

Она ускорила шаг, оставив растерявшегося Андрейку посреди улицы.

Мама и тетя Таня приехали, когда солнце село за прудом, облака потемнели, тени залегли в каждой складке улицы. Андрейка и Наташа успели убрать двор, прополоть две грядки, накормить кур и поросят, поужинать и окончательно поругаться. До чего же противные становятся девчонки, если их вдруг оставляют за старшего! То придралась к Андрейке, что он долго за песком ходил, то сени плохо вымел, то курам не столько насыпал, то не ту траву рвет да не туда складывает.

— Как ты меня достала! — не выдержал Андрейка.

Но потом приехала мама, и сразу все стало хорошо.

Уже поздно-поздно вечером, когда Андрейка, прильнув головой к маминому плечу, начинал засыпать, пришла Леся. Она принарядилась, надела белое платьишко в синий горох и даже белые легкие сандалии.

— Здравствуйте, тетя Таня!

— Здравствуй, Лесенька. Ты к Наташе?

— Нет… Я к мальчику.

— A-а! К Андрейке?

— Да, к Андрейке.

Тетя Таня хотела было уже пойти позвать его, но Леся ее остановила:

— Вы не зовите, не надо, поздно уже. Вот, передайте, ладно?

Она что-то сунула тете Тане в руку и побежала прочь, звонко щелкая подошвами по деревянному тротуару.

Но ничего этого не слышал уставший Андрейка: он крепко спал, положив голову на мамины колени.

— Вот, Леся Босоногая принесла, — сказала тетя Таня, подавая Андрейкиной маме круглую деревяшку. — Просила твоему передать.

— «За спасение утопающей», — прочитала мама выжженные по кругу слова. — Ничего не понимаю!

Утром учинили Андрейке допрос. Что за спасение? Кто тонул? Когда он с Лесей познакомился?

— Что вообще все это значит?! — Мама положила перед Андрейкой Лесину медаль. — Ты можешь мне объяснить, Андрей?

— Ну-у-у… — замялся Андрейка, разглядывая медаль. — Я вчера за песком пошел. Для кактусов. — Он поднял глаза на маму и тетю Таню.

— Ну?

— А там эта Леся. С гусями. Вот.

— Дальше, — потребовала мама.

— Она в воду упала.

— И ты полез ее спасать?

— Ну мама! — вспыхнул Андрейка. — Я же хорошо плаваю, ты сама говорила. Что же мне, стоять и смотреть, как человек тонет?!

— Тем более такая симпатичная девочка, — улыбнулась тетя Таня.

— Кто симпатичная? Леська?! — вытаращила глаза Наташка и фыркнула, как кошка Дашка.

— Тебя не спрашивают, — осадила ее тетя Таня. — Что-то Леся совсем — на ставке гусей своих купает!

— На каком же ставке! — мстительно засмеялась Наташка. — На ставке песка нет. Я его на пруд посылала.

— Ты посылала! Я и без тебя знаю, куда идти надо, — возмутился Андрейка.

— Куда?! — Глаза у мамы стали ужасающе большими и круглыми.

— На пруд… — промямлил Андрейка, слабея.

— Та-ак… — нехорошо протянула мама. — Кто-то мне слово давал, что без меня на пруд ни ногой?

— Ну мама! Я же за песком!

— И искупался заодно.

— Со дна, что ли, песок доставал? — влезла Наташка-ехидна.

— Да не купался я! Я человека спасал!

Андрейка чуть не заплакал. Что за жизнь? Попробуй докажи теперь что-нибудь трем рассерженным женщинам!

— Это Босоногую, что ли? — усмехнулась тетя Таня. — Чего ее спасать — она лучше всех в деревне плавает! Любого парня обгоняет и на скорости, и на дальность.

— У нее жабры вместо легких, — убежденно сказала Наташка.

— Дура! — огрызнулся Андрейка и выбежал из дома.

Но за воротами остановился: куда теперь идти? Будь неладна эта Леська со всеми своими гусями! Теперь она еще и лучшая пловчиха!

«Побью! — зло подумал Андрейка. — Думает, если гусей и быков не боится, плавает лучше всех, то все можно, да? Медаль притащила специально, чтобы посмеяться! Побью ее, пусть не задается!»

Андрейка уверенно шел по дороге. Вчера он тайком проводил Лесю с гусями до дома и узнал, где она живет. Большой дом с зеленой крышей и ветряком, похожим на штурвал. Сейчас он постучит в ворота, и пусть хоть сто гусей на него выскочат, хоть тысяча! Он им задаст, он им покажет, вместе с их пастушкой!

Но у калитки Андрейка остановился в нерешительности. Все-таки он был мальчиком, а она — девочка. Бить девочек нельзя ни при каких обстоятельствах. Он пошел вдоль редкого забора. Ух, если бы Леська была мальчишкой! Он бы тут же вызвал ее на дуэль: поводов достаточно.

Андрейка очень злился и не сразу заметил, что по другую сторону забора кто-то идет рядом с ним.

— Андрейка! — позвали его.

Он сердито стрельнул глазами. На него виновато смотрела Леся Босоногая.

— Чего тебе? — крикнул Андрейка.

Леся подошла вплотную. Приблизились ее глаза с темными ресницами. Вблизи они показались еще зеленее, и внутри каждого плавало темное солнышко зрачка.

— Не сердись на меня, пожалуйста, — попросила Леся.