Владимир Великанов - Стригунки

Вася развернул наброски, и друзья принялись внимательно их рассматривать. Олег в рабочих чертежах разбирался слабо и поэтому охотно уступил их Мухину.

— Ты мне на один день чертежи дать сможешь? — спросил Мухин Васю.

Вася колебался: его волновало, что скажет по этому поводу отец. Но пока что в мастерских ничего не вышло. «Придется все же на завод, видно, обращаться», — подумал Вася и сказал:

— Ладно. Бери!

— Я постараюсь сделать доску, Фатей, — сказал Мухин на прощанье. — Так и скажи отцу: сделаем. Будем делать вместе. — И он протянул Васе руку.

Гараж Мухиных стоял в углу двора. Сзади него была сухая канава, куда сбрасывали битое стекло, консервные банки, старую обувь. «Утильсырье» приезжало во двор редко, и канава почти всегда была полной.

Будь Женя один, он вошел бы в гараж без опаски, как хозяин. А вот привести друзей — дело другое. Отец этого не разрешал.

Ключи от гаража оказались на месте, в хрустальном стаканчике, стоящем на комоде. После занятий в школе ребята должны были сбегать домой пообедать и в назначенное время подойти к воротам соседнего дома. Там они договорились встретиться с Женей.

Мухин был точен. Не торопясь, будто он идет на прогулку, Женя вышел из своих ворот и направился к приятелям. Они уже были на месте. Тихонько объяснив им, как непримеченными пробраться через соседний двор в канаву за гаражом, он нарочито громко попрощался и сказал, что спешит в мастерскую чинить стул.

Ребята скрылись в воротах соседнего дома, а Женя направился в гараж. Когда, по его расчетам, друзья должны были достичь канавы, он приоткрыл дверь гаража и юркнул за сарай. Коля, Вася и Олег сидели в побуревших от первых заморозков лопухах.

— Васька, прячься за мной, — шепнул Женя. Загораживая собой Васю, он хотел уже пропустить его в сарай, когда от ворот послышалось:

— Эй вы, подпольщики! Чего хоронитесь?

Ребята обернулись. В воротах, широко, как моряк, расставив ноги, стоял Птаха.

— Ага! Попались! — засмеялся он.

— Тише ты, Мишка, — прошептал Мухин и поманил его.

Птаха догадался, что ребята прячутся неспроста, и, оглянувшись по сторонам, побежал к гаражу. Мухин схватил Мишу за рукав и втянул в гараж:

— Что ты на весь двор раскричался? Соседи ведь услышат! Отцу наябедничают!

Миша миролюбиво сказал:

— Ну ладно, раскудахтались! Что вы тут делать собрались?

Мухин затворил дверь гаража, зажег свет и, подойдя вплотную к Птахе, шепотом, словно за дверями кто-то подслушивает, сказал:

— Чертежную доску Васькиному отцу делаем! Он автоматический завод изобретает.

— А меня почему не позвали? Значит, если бы случайно вас в канаве не заметил, Птаху побоку? Друзья мне тоже!

— Мы думали… — начал было Олег.

— Понимать надо. Я человек безработный. Скучаю без общества. Показывайте, что у вас за доска.

Мухин, как человек привычный к мастерству, подвел ребят к верстаку. Стали распределять работу.

Получилось так, что Коля остался не у дел.

— Ну, а за тобой, как говорит мой отец, общее руководство, — сказал ему Олег.

— Это еще что за общее руководство? — возмутился Коля.

Ребята переглянулись. Никифоров, обычно тихий, сговорчивый, сегодня настоятельно заявил о своих правах.

Птаха взял Колю за плечо и повернул к себе лицом:

— Ты что расшумелся? Умеешь паять, умеешь клепать — делай сам. На! На!

Миша решительно взял медные полоски со стола и стал насильно вкладывать их в руки Никифорова.

— Постой! — отстранил Птаху Мухин. — Он нам не доверяет! Все сам хочет делать. Концы от термопар сваривать — сам: не справитесь. На завод ехать — сам. А мы что, дорогу не найдем? Зачем ты нас всех собрал? Еще и Губину с Птахой пригласил! На! На! — Женя собирал со стола железки и инструмент и все это совал в руки обескураженному Никифорову. — На, работай один!

— Муха! Ну, что ты, Муха! — суетился Олег. — Перестаньте вы! Пусть Коля с Васькой доску делают.

— Пусть все делает! Он председатель — пусть все делает!

— Никто не просил меня председателем выбирать! — наконец оправился от неожиданного натиска Коля. — Я как лучше хочу… А вы…

— Как лучше — это не значит все самому… Мы тоже люди! — продолжал Мухин. — Ты председатель. Ты давай задания и проверяй, как мы делаем. Правильно, ребята, я говорю?

— Что ты, Колька? Разве мы тебя не слушаем? Слушаем! — спросил и сам же ответил Вася.

Олег стал брать из рук Никифорова железки и складывать их на стол.

— Ты зря, Никифор, на меня за «общее руководство» обиделся, — сказал Зимин. — Ты председатель и должен руководить.

— Нужно мне твое «общее руководство». Мы с дядей Ваней за это время лучше пару лишних кирпичей смонтируем. А вы смотрите, чтоб доска по-настоящему, на совесть сделана была.

— Вот это, Никифор, другое дело. А за доску я ручаюсь, — заверил Мухин.

Ребята опять стали распределять работу. Олег заявил, что он будет паять и что если в гараже работать нельзя, он будет паять у себя дома.

— И вытурит тебя мамаша из дома, — заметил Птаха. — Кубарем с лестницы полетишь.

— И не вытурит. Пусть попробует.

— Посмотрим, — ухмыльнулся Миша. — Погоришь — приходи ко мне работать. У меня хоть шагающий экскаватор строй, никто не пикнет.

Птаха был прав. Попытка Олега устроить в квартире мастерскую кончилась скандалом. Ольга Константиновна начала кричать, швырять инструменты и материалы. Олегу едва удалось их спасти. И то только благодаря находчивости Веры. Когда поднялся скандал, она, воспользовавшись суматохой, быстро спрятала паяльник, медные полоски, кислоту и олово в кухонный шкаф.

Смастерить чертежную доску сложной конструкции, да такую, чтобы она была не хуже чем из мастерской, оказалось делом нелегким. Уже в первый день работы, когда Олег принес из дому спаянные медные полоски, ребятам стало ясно, что у Зимина пайка получается неважной.

— Да… — протянул Мухин, рассматривая грязную неровную пайку, а проверив угольником, добавил: — Кривота-косота, не работа — красота! Ладно, ребята, поправим, — сказал Женя, пряча раму под верстак. — Завтра опять приходите.

— Подожди, Муха. Куда же ты прячешь? Если плохо сделал, переделаю. Я же первый раз в жизни паял. Отдай!

Олег потянулся за своей работой, но Мухин отстранил его:

— Некогда нам опытами заниматься. Сам исправлю.

— А ну, отдай ему! — приказал Птаха.

Женя полез под верстак и покорно отдал медные полоски Зимину. Птаха подмигнул Олегу.

Когда ребята вышли на улицу, Миша предложил:

— Пойдем ко мне работать, Зимин! Мы им нос утрем.

…Дома у Птахи никого не было, и ребята сразу же принялись за работу. Наблюдая за ловкими движениями Птахи, Зимин восхищался: «Он и паять умеет! Да как здорово! А перед всеми, как Муха, не задается».