Шандор Тот - Второе рождение Жолта Керекеша

— Тебя что-нибудь беспокоит?

— Нет. То есть да.

— Что тебя беспокоит теперь?

Жолт задумался и вдруг заметил, что тон у нее стал чуть рассеянный, а глаза смотрят в сторону — на высокого парня в розовой рубашке, который, хвастливо покачивая атлетическими плечами, приближался к ним по тропинке. У ноги его рысьим шагом шла крупная черная собака.

— Ну ладно, хватит допрашивать! — сказал Жолт угрюмо.

— Господи, что случилось еще?! — спросила она.

Но что случилось, она знала, конечно, отлично.

— Ненавижу, когда притворяются.

— Хорошо, хорошо, — стремительно заговорила Ольга, торопясь высказаться прежде, чем парень в розовой рубашке сможет услышать ее слова. — Видишь вон того мальчика с доберманом? Я с ним дружу.

— Не беда. Я ведь справок не наводил, — сказал Жолт, не успев удержать метнувшуюся по лицу его горечь.

— Мальчик что надо. Его зовут Чаба. Берегись добермана, а то схватит сразу!

«Мальчик что надо» наконец подошел, раздвинул их могучими плечами и экономным движением притянул к себе вплотную собаку. Отступив на обочину и сердито сжав губы, Жолт вынужден был слушать почти непонятный ему разговор.

— Ну как? Что ей давали? How do you do 2 2 Как поживаешь? (англ.) , Кристи? — сказал парень и почесал голову овчарки.

— Только витамин «В», и все, — сказала с гордостью Ольга, снизу вверх вызывающе глядя на долговязого Чабу.

— А я что предсказывал? Можешь мне верить, — сказал долговязый.

— Я и верю. О чумке и речи нет. А как Су?ли?

— За ним еще надо понаблюдать.

— Интереса не проявляет?

— Подушка для нюха ничего не дала.

— А ты принес подходящий запах?

— Забыл.

— Зато я принесла.

— Ольга! Ты просто прелесть! Спасибо. Надушим подушку! А это кто? — спросил парень и повел плечом назад, где стоял позабытый Жолт.

— Жолт. У него тоже собака, — сказала Ольга.

— Нет у меня собаки, — буркнул Жолт.

— Как же нет? — возразила Ольга. — Ты сам сказал, что собака есть. Только она семейная.

— Семейная собака! Умора! — сказал Чаба и, смерив Жолта ироническим взглядом, засмеялся. — Ты, колобок, всегда такой остроумный?

— Собака не моя. Понятно? — покраснев, сказал Жолт.

— Да, сэр, совершенно понятно. — Чаба вновь засмеялся низким, гортанным смехом.

— Как ты погано ржешь! — бросил Жолт.

— Попридержи язык, птенчик! Моя собака не выносит таких наглецов, как ты…

Ольга схватила долговязого за руку:

— Чаба, ну что ты к нему привязался! Эта дуреха его укусила. Чуть выше кисти.

— Как укусила? Может, ты ее натравила?

— Да нет же! Она сама…

— Вот это уже беда. И немалая. За собакой надо следить. А впрочем, не так уж это и важно! Зубы-то у нее молочные. Подумаешь, укусила. Просто смешно. А все потому, что ты злобствуешь, шкварка…

— Шкварка — твоя крестная мать!

— Послушай, тебе, как видно, неймется! Хочешь получить в рожу? — сказал Чаба, мрачнея.

— Если твоя рожа не была еще бита… — усмехнувшись, откликнулся Жолт и сжал кулаки.

Доберман, прижав уши, метнулся к нему, как торпеда.

— Сули, ко мне! — Чаба рванул поводок и выразительно посмотрел на Жолта.

Жолт побледнел, но не двинулся с места и лишь косился на хрипящую собаку, которая подобралась для нового прыжка.

— Видишь, птенец? Тебе выгодней сохранять выдержку.

— Не боюсь я твоей дрянной собаки! — сказал Жолт с лихорадочной злостью, и губы у него задрожали.

— Это я вижу, — сказал Чаба. — Пойдем, Ольга! Щенок так и рвется схватить его за штаны.

— Какой ты, Чаба, сегодня противный!.. Ты даже не замечаешь… — сказала Ольга и стала прямо напротив Чабы.

— А что я должен заметить? — нехотя спросил он.

— Что я не хочу, чтоб вы ссорились! Нет! — сказала она решительно и даже прикрикнула.

И это подействовало: Чаба удивленно посмотрел на Ольгу, и брови у него нервно зашевелились.

— Черт! Из-за какого-то колобка…

— Не называй его колобком! Его зовут Жолт, и он пришел сюда по моему приглашению. Я хочу, чтоб ты принял к сведению: его пригласила я. Значит, Жолт мой гость, и поэтому, я надеюсь, твой гость тоже. Мы покажем ему дрессировочную площадку. И пожалуйста, слушай внимательно, когда я тебе что-нибудь говорю, очень прошу тебя, — взволнованно и стремительно говорила девочка.

Чаба схватился за голову. Даже Жолта разобрал смех.

— Ладно, ладно, я все понял, — наконец сказал Чаба. — Какое счастье, что бабушка меня крестила. Когда восемнадцать лет назад она подставила мою голову под струю святой воды, то предвидела именно такие минуты. Тебя тоже крестили? — дружелюбно спросил он Жолта и показал на него рукой.

— Меня нет, — слегка озадаченный, сказал Жолт.

— Об этом я догадался. Значит, ты язычник.

— Ага, — внимательно слушая, сказал Жолт. — Забывчивые родители. Они подвели.

— Возможно. И вот сейчас ты стоишь у подножия горы Шаш, как не знающий милосердия варвар.

— Не беда, здесь он научится дружбе, — вставила Ольга, сияющими глазами глядя на мальчиков, которые чуть было не подрались.

— Что же вы, дружбе учитесь у собак? — спросил Жолт, усмехнувшись.

— Конечно, — ответил Чаба. — У кого же еще? Не хочешь же ты сказать, что дружбе учатся у людей!

Жолт, очень довольный, хохотнул. Чаба ему уже нравился.

— Так и быть. Посмотрим на это поближе. Ха-ха!

— Здорово ты хохочешь, младший братишка. Мелодично.

— Я не младший, — буркнул Жолт. — И никогда уже им не буду.

— Значит, ты старший.

— В отношении меня титул младшего звучит достаточно глупо. Я старшая ветвь, а вернее, сучок, если это вас не шокирует. Моей сестре десять лет.

— Ладно, тогда я буду звать тебя Сучком, — сказал Чаба. — А теперь пойдем. Профессор, наверное, ждет.

Он свистом отдал доберману команду, и доберман молча последовал за ним. Ольга шла посредине. Сначала они поднимались вместе, а когда тропа сузилась и дорогу стали загораживать ветви, пошли гуськом.

— Вперед выходи, Сучок! — сказал Чаба.

Жолт пожал плечами. Он смутно чувствовал, что дружелюбие Чабы вызвано только тем, что этого хочет девочка.

— Как зовут твою сестру? — спросила Ольга.

— Беата.

— Беата. Значит — «счастливая».

— Да.

— Она и правда счастливая?

— Откуда мне знать? Смеется она довольно часто.

— Это ей купили собаку? Да? Чтоб она ее охраняла, — сказала Ольга.

— Да нет. За настоящей собакой ведь надо следить… А эта собака просто так, для забавы.

— Молодая? Сколько ей? — с интересом спросила Ольга.

— Семь месяцев.

— А порода?

— Пойнтер… или как там его…

— Господи! — Ольга даже вскрикнула.

Чаба нагнулся к своему доберману и обратился к нему с непонятной речью. Доберман слушал с глубоким вниманием.

— Сулиман, Сулиман, ты, должно быть, ошеломлен. Ты, если можно так выразиться, разинул уши. По-моему, это смешно. А по-твоему? Тоже? Тогда хохотни, и дело с концом!