Владислав Крапивин - Самолет по имени Серёжка

– Поехали! – Серёжка позади меня прыгнул на седло. Теплый воздух качнулся навстречу. Я услышал, как головки травы защелкали по моим кроссовкам. Тряхнуло. Я засмеялся от радости.

Куда мы едем, я не спрашивал. Не все ли равно! С Серёжкой я ничего не боялся. Правда, был внутри щекочущий холодок, но не от страха, а от предчувствия приключений.

Пахло тополями и нагретым за день асфальтом. Где-то трещал ночной кузнечик. Однако настоящей ночи не было, на севере в просветах среди многоэтажек неярко желтела июньская заря.

Мы ехали недолго, остановились у забора. Серёжка ссадил меня в бурьян, раздвинул доски. Сперва протащил в широкую щель велосипед, потом меня. Устроил меня на деревянной скамейке со спинкой.

Мы были на краю большой площадки с футбольными воротами. Справа подымалось трехэтажное здание, в его квадратных окнах блестело отражение зари. Я понял, что Серёжка привез меня на школьный стадион.

Он присел рядом, сказал деловито:

– Подходящее место.

– Для чего подходящее-то? – Я понял, что Серёжка под деловитостью прячет беспокойство. Он ответил напряженно:

– Для взлета…

– Для чего? – Это я почти крикнул. Потому что… да, в самом деле я ожидал чего-то такого .

Серёжка тихо и словно виновато посапывал рядом. Тогда я спросил шепотом:

– У тебя есть самолет?

– Нет… То есть да… То есть…

– Ну что? – У меня неожиданно прорвалась досада. – То «нет», то «да». Есть или нету?

Серёжка не обратил внимания на мой тон:

– Ромка… ты только не удивляйся. Понимаешь, я сам… умею превращаться в самолет. Честное слово…

«Игра такая!» – подумал я. И почему-то пожалел Серёжку. И чтобы загладить недавнюю раздражительность, сказал, как маленькому фантазеру:

– Ну что ж… это бывает. Конечно…

– Я сейчас покажу. – Он встал. – Ты только не пугайся. И еще…

– Что?

– Когда я превращусь, тебе надо будет забраться в кабину. Самому. Помогать-то будет некому…

– Ладно. Уж как-нибудь… – Я вдруг сразу поверил Серёжке. И даже испугался оттого, что поверил так быстро и крепко. Но тут же старательно вспомнил опять, что это сон. И повторил веселее: – Ладно!.. А говорил, что у тебя никаких талантов!

Серёжка отозвался серьезно, грустно даже:

– Я не знаю, талант это или наоборот. Но тут уж, видать, судьба, раз мы встретились.

Я не успел ничего ответить. Серёжка отошел. В светлых сумерках я видел, как он встал прямо, приподнялся на цыпочках, раскинул руки… И через миг на школьном стадионе стоял самолет.

Размах крыльев занимал в моем поле зрения столько же места, сколько за секунду до того занимали раскинутые Серёжкины руки. Поэтому самолет оказался не там, где только что стоял Серёжка, а дальше, метрах в двадцати. «Эффект линейного зрения!»

Я съехал со скамейки на землю и пополз к самолету. Понимал, что крошки гравия обдирают мне ноги, но не чувствовал этого.

Самолет выглядел не так, как тот, на котором я летал в своих прежних снах. Крыльев было не две пары, а одна. Они торчали из бортов и сильно сужались к округлым концам. Но все равно это был, как и у меня, одноместный легкий самолетик – словно специально для мальчишки. И на серебристой, светящейся в сумерках ткани я различил знакомый знак «L-5». А еще – силуэт морской звезды с пятью изогнутыми щупальцами.

От самолета пахло бензином, теплым дюралем и резиной маленького тугого колеса. Сон, а все так подробно, реально.

Дверца была раскрыта, от нее спускался дюралевый трап с тремя дырчатыми ступеньками. Вот на этом трапе я помучился. Но Серёжкин голос (немного изменившийся) подбадривал меня. Когда я оказался в кабине, на вогнутом пластиковом сиденье, то понял, что голос этот – из динамика на приборном щитке.

– Все в порядке? – спросил Серёжка с виноватой ноткой.

– В порядке. Руки-то у меня сильные… – (И я тихонько плюнул через левое плечо, чтобы в локтях и пальцах не появилась пугающая слабость.)

– Значит, полетим?

– Давай…

– Нет уж, это ты «давай», – вздохнул Серёжка в динамике.

– Почему я?!

– Ну… такое правило. Если я один, я могу управлять собой сам, а если кто-то у меня в кабине, то я уже не могу. Должен тот, кто в пилотском сиденье… Да чего ты боишься? – В голосе зазвенела привычная веселая струнка, Серёжкина. – Ты же умеешь! Столько раз летал на своем самолете!

Я не принял его бодрого тона:

– Тогда у меня ноги работали. А сейчас-то как?

– Можно ведь и без педалей! Будешь делать крен свои телом.

– Я так не умею…

– Сумеешь. Туловищем направо-налево… Я же легкий.

«Это ведь сон, – уже который раз напомнил я себе. – Во сне все получается, если он хороший… А это хороший сон, раз я с Серёжкой!»

Но следом подумалось: «А если хороший, почему не работают ноги? Будто наяву…»

Но эту мысль я прогнал.

– Хорошо, Серёжка! Я попробую! – И даже пошутил: – Только не превратись в себя самого в воздухе. А то мне придется лететь на тебе верхом. Как кузнец Вакула на черте!

Серёжка посмеялся, но как-то нервно:

– Ромка, торопись. Ночь-то короткая…

Приборная доска была почти такая же, как в моем самолете. Только ключ зажигания похож был на обычный плоский ключик от квартирного замка (уж не тот ли, что Серёжка носил на шее?). Я повернул его.

Пропеллер махнул узкими лопастями, растворился в воздухе, самолет-Серёжка задрожал. Мотор загудел негромко и уверенно.

– Поехали? – деловито спросил я.

– Давай!.. Сразу бери круче вверх, здесь мало места для разбега.

Я разогнал самолет и крепко потянул на грудь рычаг с резиновой велосипедной рукояткой. Оторвался от земли.

– Ой! – вдруг тонко сказал динамик сквозь шум мотора.

– Что?

– Говорил ведь: бери круче! Левым колесом штангу на воротах зацепил. Крутится, как сумасшедшее…

– Я нечаянно… Больно, да?

– Не так уж… Но если бы оно оторвалось, как бы ты меня посадил? На одно-то колесо!

– Ой, а разве придется садиться?

– А как же!

В своих прежних снах я ни разу не сажал самолет. Взлетать взлетал, а посадок не было, я всегда просыпался до окончания полета. Так я и объяснил Серёжке. Он отозвался насуплено:

– Сейчас другой сон. Даже и не совсем сон… Если грохнемся, ты, может, и проснешься как ни в чем не бывало…

– А ты?!

– А от меня – щепочки. И уж завтра я к тебе не приду…

У меня ослабели руки.

– Тогда зачем ты… такое дело…

Серёжка откликнулся так, словно вез меня в коляске:

– Да не бойся. Ведь все в порядке.

И правда все пока было в порядке. Страхи страхами, но я машинально работал ручкой управления, ровно набирал высоту. Желтые крохотные лампочки уютно светились над приборами. Воздух привычно свистел, обтекая изогнутое лобовое стекло. Впереди в бледном небе проступили звезды Большой Медведицы.