Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Принц-Полукровка (пер. Эм. Тасамая)

К изумлению Гарри, Гермиона вдруг сильно покраснела. Рон ничего не заметил; он был слишком увлечен описанием своих подвигов.

Перед хижиной Огрида стоял привязанный Конькур, громадный серый гиппогриф. Завидев ребят, он повернул к ним свою массивную голову и защелкал острым, как бритва, клювом.

— Ужас какой, — нервно пролепетала Гермиона. — Все-таки он очень страшный.

— Брось, ты ж на нем летала, — отозвался Рон.

Гарри шагнул вперед и низко поклонился гиппогрифу, глядя ему прямо в глаза и не мигая. Через несколько секунд Конькур тоже опустился в поклоне.

— Как поживаешь? — тихо спросил Гарри и подошел ближе, чтобы погладить зверя по оперенной голове. — Скучаешь по нему? Но тебе ведь хорошо здесь с Огридом, правда?

— Эй! — громко окликнул чей-то голос.

Из-за угла хижины выскочил Огрид в большом цветастом фартуке, с мешком картошки в руках. Следом появился огромный немецкий дог Клык; он гулко гавкнул и бросился вперед.

— Отойдите! Он вам щас пальцы… а-а. Это вы.

Клык прыгал на Рона и Гермиону, пытаясь лизнуть их в уши. Огрид секунду постоял, глядя на ребят, потом решительно развернулся и ушел в дом, захлопнув за собой дверь.

— Кошмар! — воскликнула потрясенная Гермиона.

— Не переживай, — сумрачно бросил Гарри, подошел к двери и громко постучал.

— Огрид! Открывай, нам надо с тобой поговорить!

Изнутри не раздавалось ни звука.

— Если не откроешь, мы ее взорвем! — Гарри вытащил волшебную палочку.

— Гарри! — с укором воскликнула Гермиона. — Не будешь же ты…

— Еще как буду! — ответил Гарри. — Отойдите…

Ничего больше он сказать не успел: дверь, как и надеялся Гарри, распахнулась. На пороге стоял разгневанный Огрид. Несмотря на цветастый фартук, выглядел он грозно.

— Я — учитель! — взревел он, обращаясь к Гарри. — Учитель, Поттер! Ты не смеешь взрывать мою дверь!

— Извините, сэр , — ответил Гарри, подчеркнув последнее слово, и спрятал палочку во внутренний карман.

Огрид оторопел.

— С каких это пор ты обращаешься ко мне «сэр»?

— А с каких пор ты называешь меня «Поттер»?

— А-а, очень остроумно, — пробурчал Огрид, — обхохочешься. Поймал старого дурака, да? Ладно уж, входите, маленькие неблагодарные…

Хмуро ворча, он отступил назад и дал ребятам пройти. Гермиона испуганно прошмыгнула в хижину вслед за Гарри.

— Ну? — брюзгливо сказал Огрид, когда Гарри, Рон и Гермиона расселись за огромным деревянным столом. Клык сразу положил голову Гарри на колено и обслюнявил ему робу. — В чем дело? Пожалели меня? Думали, я тут с тоски дохну или чего?

— Нет, — ответил Гарри. — Просто хотели тебя повидать.

— Мы по тебе скучали! — звенящим голосом воскликнула Гермиона.

— Скучали, значит? — фыркнул Огрид. — А-а. Да-да.

Он топал по хижине, заваривая чай в огромном медном чайнике, и все время что-то бубнил себе под нос. Потом наконец шваркнул на стол три большие, словно ведра, кружки с чаем цвета красного дерева и тарелку с каменными кексами. Гарри так проголодался, что обрадовался и этому, и мгновенно схватил один кекс. Огрид сел за стол и принялся чистить картошку с такой свирепостью, как будто несчастные клубни чем-то жестоко ему досадили.

— Огрид, — робко заговорила Гермиона, — мы ведь правда хотели продолжать занятия...

Огрид еще раз громко фыркнул. Гарри показалось, что на картошку упало несколько козявок, и он внутренне порадовался, что они не остаются к ужину.

— Честно! — заверила Гермиона. — Но это ну просто никак не вписывается в расписание!

— Ага, конечно, — упрямо сказал Огрид.

Тут что-то странно хлюпнуло, и все оглянулись. Гермиона тихо взвизгнула, а Рон вскочил и быстро обежал стол, подальше от большой бочки, которая стояла в углу. Сначала ребята ее не заметили, а она была до краев полна скользких белых извивающихся личинок футовой длины.

— Что это, Огрид? — Гарри, скрывая отвращение, изобразил интерес, но все же отложил каменный кекс в сторону.

— Обычные гигантские личинки, — буркнул Огрид.

— А вырастут из них…? — опасливо спросил Рон.

— Не вырастут они, — проворчал Огрид, — я ими Арагога кормлю, — и неожиданно разразился рыданиями.

— Огрид! — воскликнула Гермиона. Она вскочила, бросилась к нему по длинной стороне стола, чтобы не подходить к бочке, и обняла великана за вздрагивающие плечи. — В чем дело?

— Дело… в… нем, — Огрид, судорожно сглатывая, утирал фартуком слезы, которые потоком струились из его глаз, похожих на двух больших жуков. — В… Арагоге… Он, кажись, помирает… захворал летом и не поправляется… не знаю, что со мной будет, если… если он… мы с ним всю жизнь…

Гермиона растерянно хлопала Огрида по плечу и явно не знала, что сказать. Гарри прекрасно ее понимал. Ведь их громадный приятель вполне способен подарить детенышу дракона плюшевого мишку, самозабвенно ворковать над чудовищными скорпионами со страшными жалами, заботливо воспитывать дикаря-гиганта… А сейчас речь шла о, наверное, самой безрассудной привязанности Огрида: огромном говорящем пауке Арагоге, обитателе Запретного леса, от которого Гарри с Роном чудом спаслись четыре года назад.

— А мы… можем чем-то помочь? — спросила Гермиона, не обращая внимания на то, что Рон отчаянно гримасничает и трясет головой.

— Навряд ли, Гермиона, — ответил Огрид, давясь и пытаясь унять слезы. — Понимаешь, его племя… семья Арагога… как он заболел… стали такие странные… неспокойные какие-то…

— Ага, мы заметили, — вполголоса пробурчал Рон.

— … так что сейчас никому из чужих к ним лучше не подходить, только мне, — закончил Огрид, звучно высморкался в фартук и поднял глаза. — Но все равно спасибо, Гермиона… тронут…

После этого обстановка существенно разрядилась: хотя ни Гарри, ни Рон не выказали готовности выкармливать гигантскими личинками смертельно опасного паучину, Огрид, тем не менее, решил, что они тоже предлагают свою помощь, и снова стал самим собой.

— Я так и знал, что вам меня в расписание не втиснуть, — ворчливо проговорил он, наливая ребятам еще чаю. — Даже если взять времявороты…

— Ничего бы не вышло, — сказала Гермиона. — Мы же разбили весь министерский запас. Об этом писали в «Прорицательской».

— Тогда ладно, — отозвался Огрид. — У вас бы никак не получилось… Извиняюсь, что был… ну, вы понимаете… просто волнуюсь за Арагога… а еще гадал, может, профессор Грубль-планк лучше…

Тут все трое категорически и абсолютно лживо заявили, что профессор Грубль-планк, которая несколько раз заменяла Огрида, отвратительнейший преподаватель. В результате, когда Гарри, Рон и Гермиона уходили, Огрид был уже вполне весел. Как только дверь закрылась и ребята торопливо зашагали по темному пустынному двору, Гарри объявил: