Корнелия Функе - Маленький оборотень [litres]

Уже подойдя наконец к двери своего дома, он растерялся: нельзя же в таком виде появиться перед родителями, это исключено. Чудик открыл дверь и тихонько прокрался по лестнице наверх. На этот раз повезло – никто из соседей навстречу ему не попался.

Их с Линой укрытие на чердаке было единственным местом, куда он мог податься. Единственным местом, где он чувствовал себя в безопасности.

Проскользнув в убежище через щель в задней стенке старого шкафа, он с ногами забрался на продавленный диван. Но даже здесь было не спрятаться от луны. Её бледный свет сочился в чердачное оконце и полосой лежал на истёртом ковре.

«Не страшно, – подумал Чудик, обхватив руками колени. – Здесь я, по крайней мере, никого не съем, и учитель Хмур меня здесь не найдёт, чтобы нащёлкать фотографий».

Сколько времени Чудик так просидел, он и сам не знал. Но в какой-то момент в шкафу раздался шорох, и появилась Лина.

– Вот, значит, где ты! – Она облегчённо перевела дух. – Ну, приятель! Где мы тебя только не искали! Даже в приют для собак-потеряшек ходили. А что, тебя вполне могли сцапать какие-нибудь охотники на бездомных собак.

Она села рядом с Чудиком и обняла его одной рукой за плечи.

– Насчёт Хмура с его фотками не беспокойся, их больше не существует. В смысле фоток не существует. Наша Фыркель накинулась на него, как кобра. Фотоаппарат выхватила, плёнку вытащила и засветила. «Оставьте мальчика в покое, негодяй вы этакий!» – так вот прямо и крикнула ему. Да так громко, что из всех окон люди повысовывались. А потом сказала ещё кое-что, тихо-тихо: «Послушайте-ка, вы, недоумок, я наговорю директору школы самых ужасных вещей о вас! Да-да, я не остановлюсь перед клеветой». Хмур стоял будто его мешком по голове треснули. Потом приехало такси, и мы исколесили полгорода, всё надеялись тебя найти. Нашей фрау Фыркель это обошлось в кругленькую сумму, я думаю.

– Мне очень жаль, – пробормотал Чудик и посмотрел на луну в оконце.

– Твоим родителям я сказала, что ты сегодня остался ночевать у нас. Хорошо?

Чудик кивнул. Он молча разглядывал свои когти.

– Я сегодня чуть не убил кролика, – проговорил он наконец.

– Где?

– В каком-то парке.

Лина на некоторое время притихла. Потом она сказала:

– Ты был голоден. А волки не ходят за продуктами в супермаркеты. Хочешь бутерброд с сыром? Вот, у меня тут ещё один…

Чудик отрицательно помотал головой:

– Ну как же ты не понимаешь. Я чуть не убил его. Готов был убить и съесть. Целиком сожрать, с косточками и шерстью.

– Да мы все ведь только и делаем, что едим животных, – сказала Лина. – Каждый день.

– Но это же совсем другое! – воскликнул Чудик. – Их я сам не убивал.

– Правильно, – кивнула Лина. – Грязную работу вместо тебя делал кто-то другой. А волки сами выполняют всю грязную работу. По-моему, невелика разница. – Девочка достала из сумки бутерброд с сыром и принялась жевать. – Сыр засох, – заметила она.

– Нет, ты совершенно ничего не понимаешь! – Чудик сжался в комок, уткнувшись головой в колени. – Это было ужасно. И знаешь что? Мне безумно понравилось за ним гнаться. И вот это было ужасней всего. Я схватил его за ножки, такие тоненькие, а потом… – Он затряс головой. – Потом он закричал, как маленький-маленький ребёнок, и я его отпустил. – Чудик выпрямился. – Дай мне амулет.

– Хорошо. – Лина осторожно достала амулет из кармана брюк.

Чудика снова бросило в жар, но на этот раз вроде бы не так сильно, как тогда, в музее. Он посмотрел за оконце. Луна скрылась. Ага, может быть, в ней дело…

Лина положила амулет в протянутую лохматую лапу Чудика. Амулет был горячий, очень горячий, но всё-таки не обжигал. Чудик повесил его себе на шею и сунул под свитер.

– Ну что? Что ты чувствуешь? – не терпелось узнать Лине. – Какой он?

– Как горячая картофелина. Ничего, терпеть можно. – Чудик зевнул. – Знаешь, я посплю тут немножко, на этом диване. Всё-таки завтра в школу…

– Валяй. – Лина встала. – Но обещай мне, что никуда отсюда не уйдёшь. Или лучше будет, если я с той стороны запру шкаф на ключ?

– Незачем… – пробормотал Чудик.

И крепко заснул.

– В следующий раз, если тебе вздумается ночевать где-то вне дома, будь любезен, сам предупреди нас, – сказал папа Чудика на другой день утром.

– Ладно, – проворчал Чудик и запустил зубы в третий по счёту кусок булки с джемом.

– Что тебе дать с собой в школу? Бутерброд с колбасой?

Чудик помотал головой:

– Я больше не ем колбасы.

– О, – изумился Пауль. – С каких это пор?

– С сегодняшнего дня, – хмуро ответил Чудик. – И мясо тоже не ем, ни в каком виде.

– Это что же, кто-то из учителей тебя надоумил? – заинтересовался отец. – Может, этот ваш странноватый учитель биологии?

– Точно не он. – Чудик намазал джемом новый хлебец.

Мама только покачала головой.

– Вероятно, это как-то связано с твоими солнечными очками, – предположил Пауль. – Возможно, человек отказывается от мяса, если он сидит за столом, нацепив на нос солнцезащитные очки.

– Вовсе нет, просто у меня болят глаза, – сказал Чудик.

И тут братец Пауль – чпок! – щелчком сбил очки с его носа.

– Руди! – вне себя от ужаса закричала мама. – Твоим глазам ничуть не лучше, желтизна не прошла!

– По-моему, и щетины на физиономии у него прибавилось, – уверенно заявил Пауль. – Никогда не слышал, чтобы борода у кого-то росла на лбу!

– Ну хорошо, признаюсь. – Чудик снова водрузил на нос очки. – Я ради интереса выпил глоточек папиного лосьона для роста волос.

– Ты… что ты сделал?! – Папа чуть не пролил кофе себе на рубашку и галстук.

– Из бутылочки так вкусно пахло, – промямлил Чудик. Враль он был не ахти какой, но, пряча взгляд за тёмными очками, лгать было легче.

– Мы с тобой идём к врачу! – твёрдо заявила мама. – Сразу после уроков. Может быть, тебе нужно сделать промывание желудка. Или… да кто же знает!

– С этим вы, конечно, малость опоздали, – заметил Пауль. – Но в любом случае на Чудика это снадобье подействовало эффективней, чем на нашего папу.

Папа погладил свою довольно-таки обширную лысину и проворчал:

– Это точно…

– Мне пора. – Чудик встал. – Ах да. Сегодня я опять буду ночевать у Лины, нам надо сделать одну работу, ну, в школе задали.

– Ночью? – По лицу Пауля расплылась препротивная ухмылка.

– Хорошо ли это? Вы оба вот-вот перестанете быть маленькими детьми, чтобы спать вместе, – заметила мама. И при этом покраснела как рак.