Дж. Воллис - Тайна Чёрного амулета [litres]

Уилфред вздрогнул.

– Ты ведь никому не расскажешь этот секрет, Уилфред? Я могу тебе доверять, не так ли?

– Конечно, сэр. Я никому не скажу.

Гивенс пристально посмотрел на мальчика, направив на него свой длинный нос, и улыбнулся.

– Отлично. Ученик должен хранить секреты своего мастера. Почему?

– Потому что доверие помогает нам выжить, сэр.

Может, Гивенс и считал, что Руби без сознания, но на самом деле она слышала каждое слово, и теперь голова её гудела от мыслей: не мог бы этот Потрошитель помочь ей, Джонсу и Томасу Гэбриелу с их магией.

Уже несколько минут она чувствовала себя намного лучше – магия исцелила её, но она лежала не шелохнувшись, выжидала. Виктор Бринн рассказывал ей, что мастера часто бахвалятся перед своими учениками. Чтобы вдохновить их, показать, как им повезло учиться у такого мастера, чтобы им захотелось трудиться ещё больше. А ещё это проверка – умеет ли мальчик хранить секреты. Виктор Бринн объяснил Руби, что с ней он хотел бы выстроить совершенно другие отношения – честные и открытые, основанные на уважении, которое он испытывал к ней за то, что она спасла ему жизнь. И она любила его за это. Втайне даже считала его отцом, которого у неё никогда не было.

А теперь он мёртв.

Тоска кольнула сердце, и Руби вздрогнула. Но сейчас не время горевать; нужно улучить момент, чтобы использовать остатки шлепковой пыли и сбежать.

Вдруг она почувствовала тепло в руке, которой сжимала пузырёк с шлепковой пылью, и занервничала. Пыль реагировала на воздух, потому что бутылка слишком долго была без пробки. Хотя она прикрывала отверстие большим пальцем, это не помогало – совсем скоро последние гранулы испарятся и Руби не сможет вернуться домой. И это не единственная проблема: вступая в реакцию с воздухом, пыль источает довольно сильный запах. Если мальчик или мужчина учуют его и поймут, что у неё шлепковая пыль, они обыщут её и обнаружат бездонные карманы с вещами, которые могут принадлежать только Опустошителю. Ничем хорошим это не кончится.

Нужно убираться отсюда. Причём быстро.

Она села так резко, что кровь прилила к голове.

– Сэр! Девочка очнулась, – раздался крик.

Руби поднялась на ноги и, обхватив себя руками, испуганно смотрела на Гивенса. Он замер и поднял руки, чтобы показать, что не собирается причинять ей вреда.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он ласково.

– Меня немного тошнит, – сказала девочка.

– Не удивительно, учитывая, что с тобой произошло. Ты упала и сильно ударилась головой. Что конкретно ты помнишь?

Девочка открыла рот, чтобы ответить, и вдруг затряслась, заметив мёртвого снарла и его птенцов.

– Тише, тише, – сказал Гивенс, – мы поможем.

– Не подходите! – крикнула девочка и стала пятиться к лесу. – Кто вы такие?

– Мы Опустошители, благородные защитники простых людей от существ, которые тайно обитают во мраке; я бы сказал, мы герои. Всего несколько минут назад мой ученик и я спасли тебя от неминуемой смерти. – Белые искры обвили его пальцы. – Но мы поможем тебе забыть обо всём. Больно не будет.

Он наблюдал за реакцией девочки и надеялся, что Уилфрид тоже смотрит, ведь при виде магии обычные люди теряют дар речи.

– Будь любезна, расскажи нам, кто ты? И где ты живёшь? Мы хотим помочь. Этим и занимаются Опустошители.

– Мне очень нужно в туалет, а то я сейчас описаюсь! – выпалила девочка.

Гивенс никак не ожидал услышать столь странный ответ и разинул рот от удивления.

– Мне нужно в туалет! – повторила девочка, прыгая с ноги на ногу. Её лицо сморщилось, будто она сейчас расплачется.

– Что ж, я… ну… – Гивенс не знал, что сказать. Но ведь он вообще мало что знал о людях. Зато он понимал, что Уилфред смотрит, и мозг Опустошителя стал отчаянно искать выход из ситуации.

Руби показала на деревья, подсказав Гивенсу решение.

– Да, конечно. Уилфред присмотрит за тобой. И защитит. Лес – не самое безопасное место по ночам.

Девочка кивнула и побежала к деревьям.

Гивенс поднял глаза на Уилфрида и кивнул ему, чтобы он пошёл за ней. Мальчик безропотно выполнил приказ, и Гивенс поблагодарил судьбу за такого послушного ученика.

Руби быстро пересекла прогалину и зашла в лес. Бутылка в её руке становилась горячее, и уже появился запах. Скоро волшебная пыль испарится.

Мальчик старался не отставать, спотыкаясь о кусты и корни.

– Не ходи далеко! – крикнул он. – Там опасно.

Но Руби зашагала быстрее, затем и вовсе перешла на бег.

– Погоди!

Руби свернула в сторону и спряталась за широким стволом старого дуба. Она тихонько выглянула и увидела, как мальчик ищет её, ломая руки.

– Где ты? – прошептал он. – Сейчас не время для игр.

Вдруг Руби услышала шелест над головой. Она подняла взгляд на крону дерева, и два красных глаза уставились на неё. В сумраке блеснул широкий зубастый оскал. Что-то липкое и пенистое капнуло на землю, и Руби улыбнулась своей удаче. Это был слобберинг – злобное создание, способное запросто проглотить девочку её роста. Снова потекла слюна. Несколько капель попали на её куртку. В нос ударил запах тухлой воды.

– Давай, чего же ты ждёшь? – прошептала Руби, высыпав последнюю щепотку шлепковой пыли на руку.

Создание бросилось на неё, – Руби произнесла, куда хочет попасть, и хлопнула в ладоши.

Ничего не произошло.

Слобберинг вцепился в неё и повалил на землю. Он выдрал внушительный кусок куртки, превратив её в лохмотья, прежде чем Руби сумела скинуть его.

Поскольку шлепковая пыль не работала как следует, Руби стала исчезать частями, и слобберинг снова набросился на неё; между зубами у него торчали обрывки куртки.

Последнее, что она увидела, – как слобберинг прыгнул, его нижняя челюсть свесилась вниз, будто сорвалась с петель, чтобы проглотить её целиком за один раз. Руби громко закричала, чтобы услышал мальчик – и даже мужчина на прогалине…

… и вдруг она уже стояла на подъездной дорожке перед коттеджем, который называла домом. В окне она увидела, как Джонс и Томас Гэбриел что-то бурно обсуждают. Они, казалось, спорили. На столе лежало самое разное оружие, револьвер в том числе. Руби бросилась к двери и влетела в дом.

Когда мальчики увидели её, они разом умолкли и вытаращились, будто не верили своим глазам.

– Джонс, я узнала кое-что очень важное, – сказала Руби, прежде чем он бросился к ней и обнял, чуть не сбив с ног. Он крепко прижал её к сердцу.

– Я думал, ты погибла, – прошептал он.

Руби старалась сдержать слёзы, глядя на труп Виктора Бринна. Но вдруг сердце у неё оборвалось, и она разрыдалась. Хотя была поздняя ночь, она устала и всё тело ныло, Руби знала, что нужно почтить память мастера. Поэтому старательно произносила слова прощания, пока Джонс и Томас Гэбриел стояли молча в саду, склонив головы и почтительно сложив руки.