Цербер Джонс - Никто из Ниоткуда [litres]

На одно ужасное мгновение в голове Амелии промелькнула мысль, что её папа разрезан напополам и Крскн оставил здесь лишь его ноги, потому что те, будто в ночном кошмаре, оставались всё ещё живыми. Но потом она поняла, что папино тело приклеено к стене огромным комком чего-то, похожего на смолу. Этот комок прижимал его руки к бокам и вдавливал в угол, удерживая на одном месте. Он покрывал его до самого носа, так что папа всё ещё мог дышать, слышать и видеть, но в остальном был способен лишь беспомощно топать ногами.

– Папа! – вскрикнула Амелия, бросившись к нему. Однако прежде чем она успела до него дотронуться, он яростно пнул стену, пронзив дочь укоризненным взглядом.

Амелия замерла на месте и уставилась на него, сбитая с толку. Он снова принялся топать по полу.

– Папа?

Он топал и топал.

– Это азбука Морзе! – воскликнул Чарли. – Он настукивает код.

Амелия прислушалась и теперь тоже заметила повторяющийся ритм.

– Что он говорит?

– УХОДИТЕ, – расшифровал Чарли. – Только: УХОДИТЕ, УХОДИТЕ, УХОДИТЕ.

– Нет, – Амелия взглянула на папу. – Граук привёл нас сюда, чтобы мы спасли тебя. Я тебя не брошу.

Её папа снова затопал, медленно и отчётливо, чтобы Чарли смог разобрать слова.

– УХОДИТЕ… СЕЙЧАС ЖЕ… КРСКН… ЗДЕСЬ… ОН ОПАСЕН… ДЛЯ… ВАС.

– Мне всё равно, – сказала Амелия.

Папа затопал.

– Что? – спросила Амелия, потому что Чарли умолк и скорчил гримасу.

– ПОЖАЛУЙСТА, БУЛОЧКА.

Амелия не двинулась с места. Она нашла своего папу – как она может теперь просто уйти, оставив его Крскну? Это просто немыслимо.

Она всё ещё стояла там, размышляя, что делать, когда услышала, как снаружи зашуршали ветки и затопали чьи-то тяжёлые ботинки. Она, пошатнувшись, обернулась. Луч фонарика скользнул по напуганному лицу Чарли, прежде чем высветить фигуру, продиравшуюся сквозь кусты.

– Опусти его, – угрюмо рявкнула фигура. – Хочешь ослепить меня?

– Том? – Амелия отвела луч от лица смотрителя и замерла, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Граук же спокойно сидел рядом. Очевидно, его Тому не удалось застать врасплох.

– Что вы двое делаете за пределами гостиницы? – прошипел Том. – Я знаю, что ты слышала меня, Амелия. Крскн где-то рядом.

– Зато теперь я знаю, где мой папа! – прошипела она в ответ.

– И что? На нём связывающая смола, ты не сможешь освободить его просто так, в этом нет никакого толку. Всё, что вы делаете сейчас, – просто так отдаёте себя Крскну, и какая в том польза для любого из нас?

Жёстко, как и всегда. Тем не менее Амелия не могла спорить с Томом. В очередной раз он оказался прав, но всё равно она не могла позволить себе уйти просто так. Она повернулась к папе.

– Тебе больно?

Он затопал.

– НЕТ, – передал Чарли. – СОВСЕМ… НЕТ, – а потом добавил, потому что папа продолжал топать: – НО… У… МЕНЯ… УЖАСНО… ЧЕШЕТСЯ… НОС.

Амелия попыталась улыбнуться. Она шагнула к отцу и почесала кончик его длинного носа. Это не было ни объятием, ни поцелуем, ни даже достойным прощанием, но это было единственное, что она могла сейчас сделать.

Он снова затопал.

– УХОДИТЕ, – перевёл Чарли. – УХОДИТЕ… СЕЙЧАС ЖЕ. СКОРЕЕ.

– Пойдёмте, – буркнул Том. – Эта дверь и мёртвого способна разбудить. Я услышал её скрип, когда спускался с холма. А значит, Крскн почти наверняка знает, что все мы здесь.

Его слова заставили Амелию сдвинуться с места. Она всё так же не хотела покидать отца, но никогда не простила бы себе, если бы из-за неё похитили Чарли. Она поставила фонарик на пол так, чтобы его луч указывал точно вверх, заливая электрощитовую светом. Хотя он и тускнел с каждой минутой, с ним было гораздо лучше, чем без него.

Она последовала за Чарли и Томом обратно в сад. Луна всё ещё пробивалась сквозь тучи, но вдалеке снова загрохотал гром. То и дело какое-нибудь облако вспыхивало, словно гигантская лампа, когда внутри него сверкала молния.

Амелия плелась по траве, совершенно опустошённая. Как же глупо не иметь возможности сделать хоть что-нибудь. Как ужасно, что всё, на что они способны – сидеть сложа руки, в то время как Крскн может позволить себе творить всё, что только пожелает.

– Неужели мы ничего не можем сделать? – спросил Чарли.

– Вы? – переспросил Том. – Нет. Но…

– Как насчёт моей мамы? – перебила его Амелия.

– А что насчёт неё?

– Чем бы она ни была занята – это поможет?

Том резко развернулся к ним лицом.

– Скай здесь, снаружи? Одна?

– Она пошла сюда, чтобы помочь тебе!

Он сердито фыркнул.

– А я-то считал её единственной среди вас, у кого есть хоть капля разума. Поторапливайтесь, – он снова повернулся и зашагал вперёд, бурча что-то про рыбу в бочке [5] Скорее всего, Том вспомнил пословицу: it’s like shooting fish in a barrel – так же просто, как ловить рыбу в бочке, имея в виду, что своими действиями они облегчают Крскну задачу. Хороший русский эквивалент – проще пареной репы. .

Когда они дошли до главного крыльца гостиницы, Граук низко зарычал.

– Что такое? – Амелия наклонилась, чтобы погладить его, и почувствовала, что шерсть у него на спине встала дыбом. – Граук?

Не издав больше ни звука, он помчался вниз по склону холма и скрылся из виду. Амелия хотела окликнуть его, но Том закрыл ей рот ладонью.

– Внутрь. Сейчас же! – яростно прошипел он. Взяв обоих под руки, он подтащил Амелию и Чарли к дверям библиотеки и постучал в стекло.

Всего через секунду Мэри подскочила к дверям с тяжёлой каминной кочергой в руках и с отчаянием на лице. Она отперла дверь и, когда Том впихнул Амелию и Чарли внутрь, разрыдалась.

– Где ты пропадал? Тебя же могли убить! – всхлипнула она, обнимая Чарли, резко встряхивая его за плечи, а потом снова обнимая. – И ты, – обернулась она к Амелии, чтобы тоже взять её под крыло.

– Если вы сделаете ещё хотя бы шаг за пределы гостиницы, я сам вас убью, – пообещал Том. – Поняли?

Амелия кивнула, слишком подавленная, чтобы возражать.

– Том, что, чёрт возьми, тут происходит? – спросила Мэри. – Что случилось?

Том фыркнул.

– Тебе плохую новость или хорошую?

– И ту и другую! Просто расскажи мне правду.

– Хорошая новость заключается в том, что, по слухам, Крскн прибыл сюда не ради убийств или мести.

Мэри кивнула, ожидая продолжения рассказа.

– Плохая новость, – продолжил Том, – он здесь, чтобы похитить столько наших гостей, сколько сможет. И он готов на всё что угодно, чтобы выполнить свою работу. И любой, кто встанет у него на пути, пожалеет об этом.

Услышав это, Амелия оцепенела. Она не могла прийти в себя от потрясения и горя, какое испытывала из-за отца, матери, ещё и Граук снова куда-то сбежал. На фоне всего прочего новости Тома оказались за гранью того, что она могла вынести. Она бросила взгляд на диван. Там лежал Джеймс, всё ещё с книгой в руке, не обращая никакого внимания на то, что происходит вокруг. Она жутко разозлилась.