Джеймс Ганнибал - Бюро находок

— Джек, у нас нет времени! — Гвен обежала вокруг часового механизма и пощупала раненому пульс. Кивнула: — Он пока держится… Ты слышал, что сказал Часовщик? В полночь этот негодяй вставит Искру в Сферу Нерона и сожжёт весь Лондон! Если его не остановить, погибнут миллионы людей!

Не отвечая, Джек продолжал вглядываться в лицо отца.

— Папа, очнись! Без тебя я не смогу. — Он полез в сумку и достал алый с золотом шар, который нашёл в оружейной. — Посмотри, он такой красивый — наверняка мощный! Скажи, можем мы его как-то применить? Только скажи как — и всё!

Щёлк!

Гвен шагнула к двери:

— Осталось семь минут! Пора, Джек!

— Папа, пожалуйста! Ты мне сейчас очень нужен!

Он вложил алый шар отцу в руку и в отчаянии прижался к ней лбом.

— Джек?

Голос был не Гвен. Подняв голову, Джек встретил усталый взгляд раненого.

— Папа!

— Сынок, этот Часовщик, он…

— Он ушёл и забрал с собой Искру. Мы должны её вернуть, мы с тобой…

— Я не могу, Джек. — Джон Баклз тяжело перевёл дух. — Знаю, ты хотел спасти меня, но речь идёт о миллионах жизней… Это гораздо больше, чем я и ты… Надо с этим справиться, сынок.

— Джек, ты что, заснул?! — крикнула Гвен. — Время уходит!

— Погоди! — сердито обернулся он.

Щёлк!

— Иди, сын… — Голос отца был совсем слабым. — Ты теперь искатель… Кому, как не тебе…

Джек снова взглянул на него, но глаза Джона Баклза уже закрылись.

— Джек! — Девочка уже стояла на пороге.

Он подхватил плащ и кинулся к ней, удерживая.

— Я пойду один, а ты останешься с ним.

— Да ты что? Не говори глупости!

— Ему плохо, Гвен! Надо за ним присмотреть.

Девочка едва открыла рот, чтобы возразить, но в её глазах мелькнуло странное выражение. Джек почувствовал, что у него из носа капает кровь, второй раз за этот день. Он достал из сумки платок.

— Ничего страшного, справлюсь… А ты оставайся с отцом!

— Тебе самому плохо, Джек. Ты не…

Недослушав, он выскочил в коридор и захлопнул за собой обугленную дверь.

Джек скорчился на железной лестнице, прижимаясь к стене. Из-под двери звонницы сочилось зеленоватое сияние. Последний раз промокнув кровоточащий нос, он убрал в сумку платок и достал последнее приспособление из прихваченного в оружейной арсенала — матовый никелированный шар, про который Гвен сказала, что это точно разведчик. Джек с силой крутанул его половинки друг относительно друга, заводя двигатель, и тихонько забросил шар в приоткрытую дверь. Разведчик завис в воздухе, выпустив бесшумные пропеллеры. Досчитав до пяти, Джек просунул в щель магнит и поймал вернувшийся к нему шар.

Не успели пальцы прикоснуться к шару, как в сознании возник француз, открывающий высокие окна башни с восточной подветренной стороны. Он не торопясь установил на балконе бронзовый пьедестал и стал укреплять сверху Сферу Нерона.

Краткое видение закончилось одновременно с новым скрежетом шестерёнок и щелчком часового механизма. Через пять минут Часовщик поместит в Сферу огненный уголёк Искры, и её умноженная мощь обрушится на ничего не подозревающих лондонцев. Ветер раздует пожар, и его будет не остановить.

Что же делать?

— Привет, Герострат [38] Геростра́т — житель греческого города Эфеса, который сжёг храм Артемиды, чтобы обессмертить своё имя. Храм считался одним из чудес света. ! — недолго думая крикнул Джек и ворвался в звонницу, поспешно скрываясь под железной платформой у ближайшего колокола.

Из руки француза вырвалась ревущая струя огня, и не будь на Джеке отцовского плаща, ничто бы его не уберегло. Дождавшись, пока пламя спадёт, он высунул голову из-под платформы.

— Ты чего такой злой, а?

— Ты ещё жив, счастливчик Джек? — обернулся Часовщик, закончив устанавливать Сферу.

Он приоткрыл Искру, выпуская ещё одну порцию пламени. Воздух в звоннице наполнился дымом, зеленоватым от подсветки.

— Так, значит, ты одолел моих маленьких друзей? — Он снова сжал кулак, гася пламя. — Аплодисменты, дружище… Однако теперь уже это не имеет значения. Через несколько минут прозвонят куранты и ударит большой колокол, а после двенадцатого удара усилитель пустит по ветру тысячи и тысячи порождений Искры. Бежать тебе всё равно некуда. Гореть будет весь город — даже могучая Темза закипит!

Джек рванулся к центральной платформе под большим колоколом и едва не попал под новый огненный залп, но бросился на пол и перекатился под неё. Прижавшись спиной к железной плите, он перевёл дух и крикнул:

— Отлично, а пока, значит, можно нам с тобой поговорить!

Платформа стояла на полпути между лестницей и балконом. Если добраться до Сферы и скинуть её с башни, можно хотя бы уменьшить мощность пожара.

— Скажи… — Он закашлялся в густеющем дыме. — Скажи, а почему тебе так важно сжечь Лондон?

Щёлк! Стрелки огромных часов передвинулись ещё на минуту.

— Почему? Ты ещё спрашиваешь, счастливчик Джек? Разве ты не сам отыскал имена погибших или тоже предпочитаешь скрывать правду, как твой недостойный предок?

— Джонни Баклз не хотел ничего скрывать. — Джек осторожно выглянул из-за угла. — Но скандал с предательством лорд-мэра расколол бы Англию, а мой предок был достойным патриотом своей страны!

— Враньё! — Часовщик в ярости сжал кулаки. — Он тоже предал свой народ! Единственным настоящим патриотом был Юбер, который пожертвовал собой, сожалея о гибели простых людей.

Над головой Джека пронеслась синяя молния. Отшатнувшись, он взмахнул тростью, сшибая на лету сине-зелёного жука. Часовщик не так прост, но почему он не послал других жуков?

Щёлк!

Три минуты до полуночи! Джек снова выглянул. Француз стоял на полпути к балкону, оставшиеся жуки вились у его плеч. Он снова заговорил:

— Новый Лондон вырос из пепла тысяч и тысяч безымянных жертв! Цемент для его зданий замешан на прахе бедняков, и три с половиной сотни лет миллионы его жителей делали вид, что массового убийства не было… Точно так же, как и твой предок! — Часовщик начал разжимать пальцы, между которыми вновь заклубилось пламя. — Один Юбер принял мученичество в 1666 году, а другой Юбер воздаст лондонцам за их грехи сейчас!

Он взмахнул рукой, окатывая звонницу широким веером огня. Казалось, просто в припадке гнева.

Следом под платформу перекатилась Гвен в пылающем пальто. Джек сорвал его с плеч девочки и выбросил наружу — пальто, встретив новую огненную струю, за считаные секунды превратилось в золу.

— А ты что здесь делаешь? — прошипел Джек, прижимая Гвен к железной перегородке и прикрывая драконьим плащом.

— Что делаю? — Она закашлялась, разгоняя ладонью дым. — Может, лучше спросишь, как я себя чувствую? Разве так принято встречать друзей, которые едва не изжарились, бросаясь к тебе на помощь?