Рик Риордан - Перси Джексон и проклятие титана

– Пойду-ка я разберусь, – проворчал Посейдон. – Нельзя же играть с Офиотавром, как будто это надувной мячик! Будь умницей, сынок. Возможно, нам не скоро удастся поговорить снова.

И с этими словами он взял и исчез.

Я уже собирался продолжать поиски в толпе, как вдруг меня окликнул другой голос.

– Твой отец серьезно рискует, знаешь ли.

Я оказался лицом к лицу с сероглазой женщиной, которая была так похожа на Аннабет, что я едва не назвал ее этим именем.

– Афина…

Я старался говорить ровным тоном, несмотря на то что она только что готова была списать меня со счетов на совете. Но, наверно, было все-таки заметно, что я на нее злюсь.

Богиня сухо улыбнулась:

– Не суди меня слишком строго, полукровка. Мудрые советы не всегда приятны, но я говорила правду. Ты опасен.

– А вы никогда не рискуете?

Она кивнула:

– Я соглашаюсь на компромиссы. Возможно, ты и впрямь полезен. И все же… твоя роковая слабость способна погубить не только тебя самого, но и всех нас.

Сердце у меня упало. В прошлом году у нас с Аннабет был разговор о роковых слабостях. У каждого героя она своя. Аннабет говорила, что ее слабость – в гордыне. Она полагает, будто ей все по плечу… Например, держать на плечах весь мир. Или спасти Луку. Но в чем заключается моя собственная слабость – этого я не знал.

Афине как будто сделалось меня жаль.

– Кронос знает о твоей слабости, даже если ты сам ее не знаешь. Он умеет изучать своих врагов. Подумай сам, Перси. Как именно ему удавалось тобой манипулировать? Для начала у тебя отняли мать. Потом твоего лучшего друга, Гроувера. И вот теперь мою дочь, Аннабет.

Она неодобрительно помолчала.

– Каждый раз для того, чтобы заманить тебя в расставленную Кроносом ловушку, использовали тех, кого ты любишь. Твоя роковая слабость – это личная преданность, Перси. Ты не соображаешь, когда надо кем-то пожертвовать. Ради того, чтобы спасти друга, ты готов принести в жертву весь мир. Для героя из пророчества это очень, очень опасная черта!

Я стиснул кулаки.

– Это никакая не слабость! Если я хочу помогать своим друзьям, это не значит, что…

– Те слабости, что в умеренной дозе хороши, – и есть самые опасные слабости, – сказала Афина. – Со злом бороться нетрудно. А вот с недостатком мудрости… очень, очень тяжело.

Я хотел возразить, но понял, что возразить мне нечего. Афина действительно чертовски умная.

– Надеюсь, что решение совета окажется мудрым, – сказала богиня. – Но я буду следить за тобой, Перси Джексон. Я не одобряю твоей дружбы с моей дочерью. Не думаю, что это разумно для тебя или для нее. И если твоя преданность поколеблется…

Она устремила на меня холодный взгляд серых глаз, и я осознал, что Афина – очень грозный враг, в десять раз страшнее Ареса, или Диониса, или даже, может быть, моего отца. Афина ведь никогда не отступится. Она никогда не совершит опрометчивого или глупого поступка только оттого, что она тебя ненавидит. И если она решит тебя уничтожить, то это сделает.

– Перси! – окликнула меня Аннабет, бегущая сквозь толпу. Она увидела, с кем я разговариваю, и остановилась как вкопанная. – Ой… мама…

– Я оставляю вас, – сказала Афина. – На время.

Она повернулась и зашагала прочь. Толпа расступалась перед ней, как будто она несла Эгиду.

– Что, тяжело тебе с ней пришлось? – спросила Аннабет.

– Да нет… – сказал я. – Все… все нор мально.

Она озабоченно посмотрела на меня. И коснулась седой пряди в моих волосах – точно такой же, как у нее, болезненного напоминания об Атласовой ноше. Мне так много хотелось сказать Аннабет, но Афина лишила меня уверенности. Как будто кулаком в живот ткнула. «Я не одобряю твоей дружбы с моей дочерью».

– Ну, – спросила Аннабет, – так что ты хотел мне сказать тогда?

Играла музыка. На улицах танцевали толпы народу. Я сказал:

– Я… это… нам помешали тогда, в Вестовер-Холле. Так что я задолжал тебе танец.

Она медленно улыбнулась:

– Ну ладно, рыбьи мозги!

И я взял ее за руку. Не знаю, что слышали другие, но для меня это звучало как медленный танец: чуточку грустный, но в то же время с проблеском надежды.

Прежде чем уйти с Олимпа, я решил кое с кем связаться. Я долго искал, но наконец нашел-таки в каком-то саду тихий уголок с фонтаном и отправил послание Ириды на дно моря своему брату, Тайсону. Я рассказал ему про наши приключения и про Бесси – он желал знать про милого маленького змеетеленка все до мельчайших подробностей – и заверил его, что Аннабет жива-здорова. И наконец я дошел до того, что щит, который он изготовил для меня прошлым летом, пострадал во время нападения мантикора.

– Ага! – сказал Тайсон. – Значит, щит был хороший! Он спас тебе жизнь!

– Еще как спас, верзила, – сказал я. – Но теперь он испорчен.

– Не испорчен! – возразил Тайсон. – На будущее лето я приеду в гости и починю его.

Это меня очень подбодрило. Похоже, я даже не сознавал, как мне недоставало Тайсона.

– Серьезно? – переспросил я. – Тебя отпустят на каникулы?

– Ага! Я уже сделал две тысячи семьсот сорок один магический меч! – похвастался Тайсон, показывая мне свой последний клинок. – Шеф говорит «добрая работа»! Он мне разрешит уехать на целое лето. В лагере побываю!

Мы некоторое время говорили о приготовлениях к войне и о борьбе нашего папы с древними морскими богами и обо всем интересном, чем мы можем заняться вместе на следующее лето, но потом шеф Тайсона принялся на него орать, и ему пришлось снова взяться за работу.

Я достал свою последнюю золотую драхму и заказал еще одно послание Ириды.

– Салли Джексон, – сказал я. – Верхний Ист-Сайд, Манхэттен.

Облачко замерцало, и я увидел свою маму у нас на кухне. Она смеялась и держалась за руки со своим другом, мистером Блоуфишем.

Мне стало так неудобно, что я хотел уже махнуть рукой и прервать связь, но не успел: мама меня увидела.

Глаза у нее расширились. Она поспешно выпустила руку мистера Блоуфиша.

– Ой, Пол! Знаешь что? Я свой дневник забыла в гостиной. Сходи принеси, а?

– Пожалуйста, Салли! С удовольствием.

Он вышел из комнаты, и мама тут же наклонилась к посланию Ириды:

– Перси! С тобой все в порядке?

– Э-э… да, все нормально. Ну, как там твои семинары?

Она поджала губы:

– Нормально. Но это неважно. Рассказывай, что случилось?

Я как можно короче ввел ее в курс дела. Она вздохнула с облегчением, узнав, что Аннабет в безопасности.

– Я знала, что у вас все получится! – сказала она. – Я так тобой горжусь!

– Ага, ну да. Не буду вам мешать делать вашу домашку…

– Перси, ты понимаешь… Мы с Полом…

– Мам, ты счастлива?

Мой вопрос, похоже, застал ее врасплох. Она призадумалась.