Лайза Николь - Винсент и Самый Необыкновенный Отель в Мире [litres]

– Это невозможно!

Руперт понимал, что чрезмерное богатство выбора – особенно для того, у кого его никогда не было, – может на деле оказаться далеко не таким роскошным.

– Я понял! – заявил он. – Позволь предложить тебе Номер-р-р Любимцев? В двух словах – ты просто будешь спать в одной кровати со всеми карманными собачками, которых не разобрали другие гости. Их осталось почти полсотни – и не нашлось гостей, чтобы они могли с ними ночевать. Таким обр-разом ты окажешь нам услугу. И когда ты соберёшься спать, кто-то из коридорных придёт, чтобы выгулять их на ночь.

Алая стрелка на приборе для измерения волнения давно ушла в космические высоты. Это как будто на огромный рожок взгромоздился ещё один шарик мороженого.

«Целая ночь в комнате, где полно карманных собачек!»

– Я согласен! – воскликнул Винсент.

– Чудесно, – Руперт позвонил в колокольчик, чтобы вызвать пони.

– Винсент, – прозвучал голос за спиной.

Он обернулся и увидел, что к нему направляется Флоренс в окружении звуков рояля и скрипок, издаваемых изумрудными туфельками с подсветкой.

– Как прошла прогулка?

– Невероятно! Всё это место… совершенно невероятно!

– Ты уже выбрал номер?

– Я в Номере Любимцев.

– Ура! Карманные собачки не могут спать в одиночестве. И если к ним никто не приходит, они начинают проказничать здесь, в фойе. Мы с Эмерсоном тебя проводим.

Эмерсоном звали карманного пёсика Флоренс. Он услышал своё имя, высунулся из кармана жакета и стал осматриваться.

– Прекрасно! – обрадовался Руперт. – И не забудь позвонить маме, Винсент! Да, кстати, пр-ро звонки. Флорри, звонила твоя мама. Она не выйдет сегодня в скайп.

– Ох, – Флоренс помрачнела от расстройства. – Она не сказала, почему?

– Она приглашена на обед к президенту Р-р-россии. Похоже, он был не в восторге, когда она подарила ему гавайские рубашку и шорты. На поверку вышло, что он не носит шорты. И уж тем более гавайские. Ей непременно нужно его задобрить, иначе они не смогут найти амурского леопарда для генетического банка.

– Но я думала, что они в Стамбуле?

– Они там были. Им организовали спецрейс в Р-р-россию, чтобы только успеть на обед. И боюсь, это окончательное решение.

– Конечно. Что ж, неважно, – с напускным равнодушием сказала Флоренс.

Флоренс и Винсент вместе пересекли фойе, направляясь к лифту.

– А что такое генетический банк? – спросил Винсент. Про себя он решил, что эта штука должна иметь отношение к экспедиции, в которой родители Флоренс пребывали уже третий год.

– А, это такой проект, который запустили мои мама и папа, чтобы спасти вымирающие виды планеты.

– И как они это делают?

– Ну, они собирают образцы тканей у всех вымирающих животных в мире. А потом подвергают криогенной заморозке, – Флоренс нажала кнопку лифта со стрелкой вверх. – А потом, в будущем, если эти звери вымрут, их можно будет клонировать и возродить к жизни.

– Это невероятно, – восхитился Винсент.

– Это как раз самое простое. Гораздо труднее убедить сотрудничать правительства во всем мире. Пока согласились меньше половины. Слава богу, что у меня есть Руперт, иначе я бы не знала, что делать, – Флоренс щёлкнула каблучками своих туфелек, словно это был амулет на счастье.

После сегодняшней необыкновенной прогулки Винсенту ещё труднее было поверить в то, что Флоренс осталась совершенно самостоятельно управлять отелем – будь она хоть трижды Уэйнрайт-Каннингэм.

Двери лифта распахнулись, и Винсенту с большим трудом удалось удержаться от того, чтобы его язык снова не вывалился изо рта, как ломоть размороженной говядины.

Лифт оказался размером с его собственный дом.

И в центре лифта женщина играла на рояле.

– Зельда, – сказала Флоренс, входя в лифт. – Это Винсент. У него сегодня знакомство с отелем, а завтра он начинает работать чистильщиком обуви.

Зельда подняла взгляд, в то время как её пальцы по-прежнему изящно касались клавиш.

– Здравствуйте, Винсент, – отвечала она с тёплой улыбкой. – Добро пожаловать в Необыкновенный. – Из-за высокого разноцветного тюрбана на голове и тяжёлых золотых серёг в ушах Зельда показалась Винсенту загадочной африканской королевой.

Без толчков и задержек лифт размером с дом мягко начал подниматься. Игра Зельды была безупречна. Она успокаивала лучше, чем ласковый дождик. Винсенту подумалось, что если бы Тому позволили выбрать себе место в этом отеле, он наверняка попросился бы жить в лифте.

– Зельда провела с нами уже пятьдесят лет, верно, Зельда? – сказала Флоренс.

– Да, это так, дорогая.

– И она не пропустила ни одного дня на работе.

– Ну, – рассмеялась Зельда, – один я всё же прогуляла, дорогая. День моей свадьбы, когда мы поженились с доктором Мабути. Но это случилось задолго до твоего рождения. Вообще-то у нас скоро годовщина.

– Муж Зельды, доктор Мабути, тоже работает у нас. Он ухаживает за слонами, – объяснила Флоренс. – Ах, Зельда, ты должна это отпраздновать!

– Само замужество за доктором Мабути – истинный праздник для меня, – при мысли о своём возлюбленном супруге Зельда позволила своим пальцам мелькать по клавишам чуть быстрее.

– Когда доктор Мабути ожидает роды у Винни? – спросила Флоренс. – Мне кажется, она уже целую вечность ходит беременной.

– Я понимаю, дорогая. Два года и правда долгое время для ожидания, однако ей ещё осталась пара месяцев. Ты лучше подумай, что чувствует сама бедная Винни.

– Что за Винни? – не выдержал Винсент.

– Одна из наших слоних, – объяснила Зельда.

– Я так волнуюсь! – Флоренс даже хлопнула в ладоши и встала на цыпочки. – Нет ничего роскошнее в мире, чем новорождённый слонёнок!

– Напомни мне ещё раз, когда, ты говоришь, ваш юбилей? – поинтересовалась Флоренс на выходе из лифта.

– Я не говорила! – рассмеялась Зельда.

– Да ладно тебе, Зельда! – Флоренс попыталась задержать двери, не позволяя им закрыться.

– Пока, Флорри! – двери затворились, и звуки рояля мягко уплыли вниз.

– Хмм, ей не удастся отделаться так легко , – пробормотала Флоренс, шагая по коридору. – Руперт наверняка всё знает. Мы никогда не упускаем повода для праздника в Необыкновенном, Винсент.

Едва она успела отпереть дверь в Номер Любимцев, как к ним устремилось множество карманных собачек. Одни были лохматые, другие нет, но все как одна были милашками, какими только и могут быть маленькие существа.

Флоренс и Винсент сидели на ковре, играли с собачками и болтали обо всём на свете, как давнишние друзья.

Получалось, что у них масса общего.

Оба они любили блефовать в покер и делать ставки в игре «Монополия». Обоим нравился сыр на пицце, и оба терпеть не могли его в сэндвичах. Оба помнили наизусть все слова песни «Too Loose» рэпера MZee. Но самым удивительным открытием для обоих оказалось то, что у их отцов одинаковое второе имя: Бенджамин! Правда, вторым оно было только у папы Винсента, а у папы Флоренс дополнительных имён оказалось двадцать три, что значительно повысило вероятность совпадений. Зато Флоренс охотно согласилась, что двадцать три имени – многовато даже для самой необыкновенной личности.