Игорь Маранин - Мирамифь [СИ]

— Да, — подтвердил я, — дядю Мадлуха я совершенно не боюсь. Но ты собиралась рассказать о себе. С нетерпением жду.

— Нетерпение… — неожиданно воскликнула девушка. — Ну, конечно! Меня же учили: нетерпение — вот главная черта любого дива!

— Они были совершенно правы! — зловещая ухмылка исказила мое лицо.

В общем-то, я старался, как мог, хотя артист из меня никудышний. Нет-нет, я вовсе не хотел запугивать девушку до полусмерти. Просто не видел другого выхода добиться от нее ответа: кто она и откуда. Я все меньше и меньше верил в свое сумасшествие. Да, собственно, я с самого начала в него не верил. Но стоит Гостье из бутылки убедиться, что никакой я не див и она точно мне ничего не расскажет.

— Я дочь визиря, — потупив глаза, начала свое повествование Мирамифь. — Еще половину солнечного шага назад я танцевала в саду своего отца, не ведая, что на свете есть такие ужасные и тесные пещеры, как у тебя. Без благовоний, без мягких ковров и чистых фонтанов, за стенами которых слышны какие-то страшные и непонятные звуки… Это дивы дерутся, да?

— Какие звуки? — опешил я. — Никто нигде не дерется!

— Ну как же, — девушка допила чай, поставила чашечку на пол и аккуратно положила поперек нее чайную ложку. — Неужели ты не слышишь? Я даже не могу сравнить этот шум ни с чем знакомым! Какое-то дребезжанье, словно безумные слуги катают мимо твоей пещеры огромные камни.

«Это же машины за окном!» — догадался я. Но вслух ничего не сказал.

— Знаешь, — внимательно глядя на меня, заявила Мирамифь, — а теперь я боюсь тебя гораздо меньше, чем вначале. Ты вернешь меня домой?

— Сначала мне нужно узнать, где ты живешь, — смалодушничал я. Ну, никак мне не хотелось, чтобы она сейчас разревелась! Только-только стала успокаиваться…

— Я так и знала, что ты добрый! — захлопала в ладоши Мирамифь. — Иначе бы ты сразу меня съел… или выпил. Я ничего не буду говорить дяде Мадлуху. Хоть ты и не веришь, но он очень сильный чародей! Ой… ты же хочешь узнать, как я сюда попала! Теперь я понимаю: это ведь не ты похитил меня из Сарая?

— Не я… Слушай, а что ты все время про сарай говоришь? Разве вы живете в сарае?

— Ну да… — удивилась девушка. — Самый сильный Сарай в мире. В моем мире… Им правит султан Хатифат, мудрый и добрый правитель, да благословит его Мать-Земля.

— Мудрый султан правит самым сильным сараем твоего мира?! Стоп… Кажется, понимаю. Сарай — это государство такое?

— Госу…что? — не поняла Мирамифь.

— Государство, отчизна, страна…

— Страна! Да, самая сильная страна нашего мира. Перед Хатифатом склоняют головы даже правители вольных южных городов! А мой отец — главный визирь, правая рука самого султана.

Моя гостья переменила позу и, прислонившись к дивану, продолжила свой рассказ:

— Стоял прекрасный солнечный день, шестая суббота священного месяца юна, и я танцевала на лужайке в саду, как вдруг небо потемнело, а воздух превратился в застывшее стекло. На мгновение за этим стеклом вспыхнул странный огонь и тут же погас. Я испуганно закричала, и стеклянный воздух пошел трещинами, раздался такой громкий звон, что мне заложило уши, а когда я открыла глаза, то обнаружила, что сижу на полу твоей пещеры…

— Огонь… — прошептал я. — Зажигалка… Вот же шайтан меня побери!

Пластмассовая бестия мирно лежала под кухонным столом, спрятавшись за толстой квадратной ножкой. Я осторожно взял ее в руки и прочитал короткую надпись: «мейд ин Чина». Ну, конечно, где еще могли сделать это невзрачное чудо? Никаких других опознавательных знаков на зажигалке не было. Некоторое время я внимательно рассматривал свою находку, но, так и не решившись зажечь, вернулся в комнату.

Отодвинув плотную тяжелую занавеску, Мирамифь стояла у окна.

— В каком страшном мире ты живешь! — тихо сказала она. — Теперь я понимаю, почему вы строите эти ужасные каменные горы и прячетесь в тесные норы. Посмотри на этот ужас!

Я посмотрел. По свободному от пробок вечернему проспекту лихо проносились автомобили с зажженными фарами, ярко горели уличные фонари, по тротуарам куда-то спешили люди… В общем, все как обычно. Некоторое время Мирамифь с испуганным любопытством рассматривала светящийся рекламный силуэт с полуголой красоткой во весь торец девятиэтажки через улицу, но так и не решилась спросить, что он означает. А может, просто приняла за огромного дива женского пола. Наконец я осторожно взял ее за руку и потянул от окна. Девушка вздрогнула, но справилась с собой и руку не отняла. Штора была снова задернута, Мирамифь усажена на табуретку, а я погасил свет и щелкнул зажигалкой.

— Мирамифь, возвращаю тебя домой, — загробным голосом сказал я, не сводя глаз со вспыхнувшего огонька зажигалки. Но… ничего не произошло. Мы попробовали еще и еще раз, все время изобретая новые и новые «заклинания», но увы… Зажигалка оставалась просто зажигалкой. Без всяких чудесных свойств.

— Ничего не получается, — развел руками я.

— Понимаю, — вздохнула моя гостья, — ведь это не ты украл меня из моего мира. Ты не знаешь нужного заклинания. Но мы можем обратиться к вашим чародеям, ведь так?

— Чародеям… — усмехнулся я. Единственным знакомым мне чародеем была старая бабка на другом конце города, лечившая заговорами зубную боль. — Ладно, давай укладываться спать. Утро вечера мудренее.

— Какая красивая фраза! — с восторгом воскликнула девушка. — Нужно обязательно ее запомнить.

Ну да, конечно… Расхожие поговорки моего мира казались ей кладезью мудрости.

Разбудила меня какая-то смутная тревога. Я приоткрыл правый глаз и тут же подскочил на диване. Шайтан меня побери, на работу проспал! Но тут же пришла спасительная мысль: сегодня же суббота! Но тревога отчего-то не улетучилась. Уединилась в маленькой каморке на задворках моего сознания и принялась водить гвоздем по стеклу: плохо, плохо, плохо… Да что ж плохо-то?! И тут я вспомнил! Маленькая танцовщица из загадочной страны Сарай! Или это мне привиделось? Я тихо поднялся и, осторожно ступая босыми ногами по холодному линолеуму, направился в соседнюю комнату. Мирамифь сладко спала, укутавшись в одеяло. Красивая какая…

А потом было утро, распахнутые шторы и открытые окна, солнечные зайчики, играющие в зеркалах, проснувшаяся Мирамифь, смущенно выглядывающая из комнаты и не решающаяся спросить о самом насущном, что мучает каждого человека с утра. И мой налет на ближайший магазин, где канула в бездонную кассу неразменная пятисотка. Недовольно сморщенный носик девушки, выпившей лимонада, и ее же детский восторг после мороженого. Много чего было… Не было только понимания, откуда и как появилось это красивое юное создание. И, честно говоря, желания отправить ее обратно. Но есть такое слово «надо». Есть оно, есть. К сожалению. Как бы сладко ни таяло сердце под взглядами Мирамифь, но умом я понимал, что для нее остаться в нашем мире значит погибнуть. Хотя бы от тоски…