Джон Томпсон - Черепашки-ниндзя против Пиратов

Не обдумывая, она подошла к спорящим и спросила:

- Могу ли я задать вам вопрос, который меня очень интересует?

Мужчины прервали свой спор и изучающе по­смотрели на Эйприл. Один из них ответил:

- Во-первых, один вопрос вы уже задали без нашего на то позволения; во-вторых, когда спорят двое, то третьему здесь не место, а в-третьих...

- А в-третьих, - прервал другой, - задавай­те свой вопрос, милая девушка. А то наш спор, боюсь, так ни к чему не приведет.

Каким-то очень знакомым показалось лицо этого внимательного к ней мужчины. Сейчас не было вре­мени, чтобы напрячь память и вспомнить, откуда она его знала, но ей этого очень хотелось.

- Вы случайно направляетесь не в Институт востоковедения? - спросила телеведущая.

- Именно туда мы и направляемся. А что вас туда привело?

Колючим взглядом на Эйприл смотрел другой мужчина, которого лишили возможности высказать еще пару аргументов в свою защиту. Девушка не понравилась ему с первой минуты как только заго­ворила.

Эйприл, конечно, могла скрыть причину своего визита в институт востоковедения, но вопрос уже был задан, а оставить его без ответа было бы невежливо с ее стороны.

- Мне нужен кто-либо, кто занимался бы изуче­нием одной из стран Востока.

- Какой именно? - с хитринкой поинтересовался ее собеседник.

- Турции.

Оба мужчины переглянулись, а тот, который с ней беседовал, сказал:

- Мне кажется, я знаю тех, кто вам нужен.

- Правда?! - воскликнула Эйприл.

- Мне вы можете доверять, поверьте.

- Тогда ведите меня к ним! А то, боюсь, на по­иски их я затрачу еще уйму времени, - с просьбой в голосе произнесла Эйприл.

- А нам не нужно никуда идти.

- Я не совсем вас понимаю, - девушка занервничала.

- Те, кто вам так нужен и кого вы ищете, прямо перед вами. Меня зовут Стефен Уэбер, а это мой коллега - Мэйсен Стирлинг.

После того, как его представили Эйприл, Мэйсен Стирлинг сделал видимость улыбки: уголки его губ слегка поползти вверх, а затем он между прочим заметил:

- Очень приятно.

- А с кем имеем честь общаться? - спросил Стефен Уэбер. - Хотя... Постойте, постойте-ка... Мне кажется... Да нет же, я просто уверен, что вашу милую мордашку я вижу каждый день и даже могу сказать по какому каналу!

- Вы угадали, я просто Эйприл.

- Да не просто, а девушка, которой я готов по­мочь, - сразу же вызвался Стефен Уэбер.

Со Стефеном Уэбером Эйприл общаться было легко. Он не был занудой, каким показался ей Мэйсен Стирлинг. В нем на удивление было полно жизненной силы, которая поддерживала его и в процессе общения с людьми передавалась другим. На вид ему было около пятидесятишестидесяти. Как раз такой возраст у мужчин, когда трудно определить его точно. Многочисленные морщины, собравшиеся паутинкой у глаз, делали его старше, а вот белоснежная улыбка в сочетании с блеском глаз, впечатляющей миндалевидной формы, прятали его годы.

Если же попытаться описать Мэйсена Стирлин­га, то сразу нужно оговориться, что не только в его взгляде, но и во всем внешнем виде было много от­талкивающего и настораживающего. Было видно, что этот человек довольно тяжело сходится с людьми, очевидно, из-за своего замкнутого характера. Чер­ты лица его были невыразительны, размазаны, а по­тому, чтобы запомнить этого человека, нужно было долго в него всматриваться. Губы Мэйсен Стирлинг постоянно покусывал, то ли от излишней нервознос­ти, то ли по привычке. Несмотря на то, что прожил он на свете не так уж и много: сорок-сорок пять лет, вид у него был утомленный, точно он устал жить.

Когда же Мэйсен Стирлинг услышал о том, что Эйприл интересуется Турцией, ему захотелось, что­бы и его не обошли стороной, возможно, имея в этом свой интерес.

- Я тоже... тоже помогу вам, - выдавил из себя Мэйсен Стирлинг, когда Стефен Уэбер испытывающе посмотрел не него.

- Итак, Эйприл, мы слушаем вас, - сказал Стефен Убер.

- Улица, мне кажется, не совсем подходящее место для такого серьезного разговора, - заметила девушка с намеком.

- Я вас понял, - согласился с ней ученый, - а потому приглашаю к себе. Я живу совсем недалеко отсюда, в пяти минутах ходьбы, так что, если не возражаете...

- Я нет, не возражаю, - поспешила с ответом Эйприл.

Мэйсен Стирлинг должен был находиться в это время в институте на совещании, где рассматрива­лась его работа. Похоже, он не спешил: то ли эта работа была для него пройденным этапом и не пред­ставляла ничего существенного в его жизни, то ли ему показалось, что с появлением Эйприл ему пред­ставилась возможность сделать что-то очень важное. Прошлая жизнь Мэйсена Стирлинга была малопри­метной. Такие люди не привносили в науку ничего нового, а лишь довольствовались тем, что помогали тем, кто это делал постоянно, тайно завидуя им. По­этому он предпочел быть со Стефеном Уэбером.

- Я с вами, - сообщил Мэйсен Стирлинг.

- Вот и чудесно! - заключил Стефен Уэбер, беря под руку Эйприл.

Кабинет, где обычно любил работать Стефен Уэбер, находился на втором этаже и занимал довольно большую площадь, так как здесь было все, что нужно для работы: громоздкий письменный стол из дуба, объемное кресло к нему с кожаными подуш­ками и подлокотниками, стенные шкафы со специальной литературой, которая собиралась в течение всей жизни, множество светильников, которые освещали каждый угол комнаты, а также было предусмотрено и то, что необходимо для отдыха: музыкальный центр, красивая мягкая мебель.

Особое место было отведено всевозможной зеле­ни, которая украшала кабинет и вместе с тем допол­няла. На письменном столе стоял компьютер - не­заменимая вещь в работе.

Эйприл оценила, что хозяин этого кабинета об­ладал, несомненно, хорошим вкусом. Она уютно устроилась в мягком светлом кресле радом с пись­менным столом. Стефен Уэбер занял место за пись­менным столом, Мэйсен Стирлинг расположился на диване.

- Надо сказать, - заметила Эйприл, - что в вашем кабинете все напоминает о том, что его хозя­ин исследует Восток.

- Еще бы! Здесь каждая вещица, каждая безде­лушка, которая для непосвященного не имеет ника­кой ценности, для меня бесценна! Что, к примеру, вы можете сказать об этой вазе кроме того, что ей почти десять столетий, а оттого выглядит не совсем эстетично и привлекательно? - обратился Стефен Уэбер к Эйприл, показывая на внушительных размеров вазу, которая стояла на маленьком столике около окна.

- Ну... Она сразу бросилась мне в глаза...

- Какой-нибудь аргумент вы мне приведете, но то, что она значит для меня, если узнаете, то никог­да не прочувствуете. Поэтому я не пускаю сюда случайных людей.

- Но вы меня не знаете, а познакомились мы совершенно случайно, - залепетала Эйприл.

- Тем не менее, я вам почему-то доверяю. А те­перь мне бы хотелось выслушать вас.