Жаклин Сильвестр - Поместье Уэйкфилд [litres]

– О нет, папочка, не говори так… – начал было Квинн, но убийственный взгляд Чеда заставил его замолчать.

Байкер неохотно направился к дайв-бару с четырьмя голодными подростками на буксире.

Они заняли стол на террасе с видом на океан, и Чед пошел к стойке, не спросив их, чего они хотят. Через несколько минут он вернулся с двумя большими красными пластиковыми корзинами, полными жареных кальмаров и долек лимона, и с чем-то вроде пластикового ведра, полного пива, сугубо для себя. От кальмаров не осталось ни крошки уже через две минуты.

Квинн провел пальцами по клетчатой бумаге на дне корзины и жадно уставился на пиво Чеда.

– Кто хорошо поел, может рассчитывать на десерт? – спросил он.

– Нет, – моментально ответил Чед.

Квинн посмотрел на него из-под длинных ресниц.

– А с волшебным словом, и с вишенкой сверху?

– Ты несовершеннолетний.

– Мне девятнадцать! – воскликнул Квинн.

– Не пивной возраст, – отрезал Чед.

Он сделал еще несколько больших глотков. Квинн смотрел, как ходит вверх-вниз его кадык.

– Да ладно тебе! Это явно размер на компанию! – возмутился он.

– Что, вот этот пластиковый стаканчик? – критично осмотрел Чед ведро.

Затем поднес его к губам и начал с пыхтением заливать в себя пиво. Буль-буль-бульк. Буль-буль-бульк. Глаза Квинна расширились, когда пиво начало стекать по черной бороде Чеда и по шее. Чед смахнул капли, вытер рот тыльной стороной ладони и отрыгнул.

– Нет ничего лучше, чем ледяное пиво в жаркий летний день, – удовлетворенно проворчал он.

– Семейный девиз? – сердито бросил Квинн; он был здорово не в настроении.

– Полегче на поворотах, парень, – предостерегающе рыкнул байкер.

– Кстати, как тебя зовут? – с любопытством спросила Эмбер. – Потому что мы знаем: ты не Чед. Мне просто интересно.

– Ну, это если предположить, что у тебя было какое-то имя до того, как ты стал выдавать себя за одного из друзей моего покойного отца, – холодно добавила Ника.

Байкер пожал плечами.

– На самом деле мое настоящее имя Чед, именно так мне пришла в голову та идея, когда мне поручили тебя.

Ника на это поморщилась, но промолчала.

– В любом случае Чед – дурацкое имя, – заявил Квинн, ведя себя как капризный ребенок, которому отказали в угощении в торговом центре.

– Правильно. Не то что у тысячи ублюдков с именем О’Мэлли, гуляющих по Ирландии, – криво усмехнулся Чед.

Лицо Квинна побагровело до самых ушей.

– Это известное имя ирландского клана, – пробасил он, – гордое и благородное.

Чед лишь хмыкнул.

– Я горжусь тем, что я клансмен! [11]  Клáнсмен – член клана. – гремел Квинн, возмущенный насмешкой Чеда.

Несколько человек повернулись, чтобы присмотреться к ним.

– В Америке лучше не говорить такие вещи, – тихо пролепетал Интеграл, прячась за пластиковым меню.

– Квинн, угомонись, – велела Ника.

Люди начали смотреть на них. Меньше всего их группа нуждалась в этом нежелательном внимании.

– Что? – не обращая внимания на посторонние взгляды, не унимался Квинн. – Знаешь что? Это чушь собачья: в этой стране я могу служить в армии, убивать на войне, владеть полуавтоматическим оружием и водить машину, но я не могу выпить пинту?

– Я не устанавливаю правила, я просто нарушаю их, – отрезал Чед, явно наслаждаясь затруднением Квинна.

– Совершенно очевидно, что вождение в нетрезвом виде и есть одно из таких правил, – проворчал Интеграл, с глубоким неодобрением глядя на пустое пивное ведро Чеда.

Чед больше не слушал. Его темный взгляд был устремлен на кого-то, кого он, кажется, узнал на другом конце террасы. Громила, весь одетый в кожу, кивнул Чеду. Между ними произошел безмолвный диалог, и они о чем-то условились. Чед встал, чтобы встретиться с ним, и оба вышли через задний выход к стоянке.

– Кто это может быть? – спросил Интеграл.

– Школьный друг из академии Ангелов Ада, – предложила вариант Эмбер.

Интеграл засмеялся, но выражение его лица было тревожным. Он делал в уме какие-то расчеты.

Ника взглянула на Квинна, который внимательно разглядывал большие пивные холодильники в ресторане. Она перехватила его взгляд.

– Квинн, даже думать не смей о краже алкоголя из бара.

– Кайфолом, – буркнул в ответ Квинн и, надувшись, скрестил руки и нахмурился на океан, как будто тот его тоже раздражал.

Через пять минут Чед вернулся.

– Здесь мы закончили. Пойдемте, – приказал он.

Четверо подростков последовали за ним на стоянку. Квинн все еще не мог забыть ситуацию с пивом, и его глаза, сузившись, сверлили обтянутую кожанкой спину Чеда.

– Так что, зачем ты встречался со своим приятелем? – поинтересовался он нахально.

– Не твое дело.

– «Койоты» встретились за кофейком? – не отставал от него Квинн.

Молчание.

– Анонимная встреча киллеров? – продолжал Квинн.

Молчание.

Ника уже собиралась дать ему тычка под ребра, чтоб не нарывался на неприятности, но прежде, чем она успела это сделать, Квинн успел еще раз ткнуть медведя пикой:

– Интрижка в придорожном туалете?

Чед резко обернулся, оказавшись лицом к лицу с Квинном. Парень немного отшатнулся от громады противника.

– Что, если так и было? – гаркнул Чед; Квинн почувствовал на лице его горячий пивной дух. – Что бы ты тогда сказал, умник?

Глаза Квинна сверкнули озорством.

– Я бы сказал, не отдавай ему свое сердце.

Чед обхватил ладонью шею Квинна, и рывком прижал его к фургону. Ника готова была бы напрыгнуть на Чеда, в лучших традициях паукообразной обезьяны, если бы он не выхватил пистолет и не приставил его к виску парня.

– Он продал мне нечто красивое и блестящее, если тебе нужно знать, – процедил Чед, вдавливая холодный металл Квинну в кожу на виске.

К чести Квинна, он не дрожал, хотя и попридержал свою наглость.

– Просто чтобы между нами все было ясно, – рычал Чед. – Я не твой друг, не твой опекун и не одноклассник. Не донимай меня замечаниями и вопросами насчет моих дел и жизненного выбора. Это ясно?

Наступило жуткое мгновение тишины, от которой Ника вздрогнула. Наконец Квинн кивнул. Чед отбросил его в сторону.

– Мне надоели твои выходки, пацан. Встань еще раз у меня на пути, и ты об этом пожалеешь.

Квинн обиженно потер шею, когда Чед забрался на водительское сиденье.

Он пробормотал что-то невнятное, как только дверь захлопнулась.

– Что это значит? – уставилась на него Ника.

Квинн колебался.

– Ну… это не очень приличное ругательство на гаэльском.

Он посмотрел на нее полными озорства синими глазами и, несмотря на то что минуту назад возле его головы был пистолет, дерзко ухмыльнулся.

Полтора часа спустя они прибыли к простому, бежевого цвета дому на окраине Санта-Барбары, окруженному щедрым, хотя и недостаточно ухоженным газоном. Путь к входной двери был усеян увядшими от жары, склонившимися цветами. Сидя в раскаленном душном салоне фургона, группа пыталась разработать план. Квинн скептически посмотрел на дом.