Николя Дигар - Битва при Мереме

Владыка растений вдруг вскочила, подбежала к краю набережной, и её вырвало. Истар бросилась к ней на помощь и обняла подругу за плечи.

– Оказалось, Люд Лоу был прав, – вдруг заявил Дерин Свейл.

Его замечание привело Абеля в шок.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил он.

И отец ответил ему, пожимая плечами:

– Всем известно, что во время дуэли Люд Лоу обманул своего братца, но ведь Аскар Рог действительно сумасшедший. И теперь я понимаю, почему король не захотел разделить с ним трон и почему он так ополчился на магию и магов.

Абель смотрел на него, не веря своим глазам.

– Люд Лоу прав, развязав эту грязную кампанию против магии? Как ты можешь это говорить? Неужели ты забыл, что до Ориэль все ходили вооруженные до зубов и рубили криперов мечами! И неужели ты думаешь, что Люд Лоу был прав, когда выслал магов в Нетер, где они прожили более пятидесяти лет?! – И он указал пальцем на самого молодого солдата армии Истар. – А некоторые родились в этом аду и никогда не видели солнечного света и не ощущали запаха джунглей, хотя они полностью лишены какой бы то ни было склонности к магии. Ты, наверное, забыл, что всех несогласных король разбросал по тюрьмам и разъединил семьи во время изгнания магов в Нетер.

Гордость за друга охватила Фрижеля. Он так изменился после их первой встречи! Юноша вспомнил, как в болотах Кондулы Абель твердил заученные назубок истины.

– Не бывает войн без раненых и убитых, – возразил ему отец.

Абеля так потрясли доводы отца, что он стукнул себя по лбу.

– Папа, – сказал он как можно мягче, чтобы не обидеть, – не маги выбрали свою судьбу, не они решили, родиться им с этими талантами или нет. И ты не можешь быть…

Таранкоец вдруг застыл на полуслове. А Дерин Свейл, не сводя с него глаз, ждал, когда же он договорит.

– Абель? – окликнул он его.

Фрижель обернулся, чтобы посмотреть, что же привлекло внимание его друга. Вдоль набережной бодро шагали четыре силуэта. Несмотря на расстояние, разделявшее их, Фрижель сразу же узнал одного из них.

– Алиса? – воскликнул он с дрожью в голосе.

И Алиса приветливо помахала им рукой.

Сердце Абеля забилось так сильно, что ему показалось, что этот стук слышали все вокруг. После всего, что он пережил после бегства Алисы, после предательства, в котором он её обвинял, обнаружив пустую комнату Алисы в Айянне, и которое поселило в его душе жгучее чувство обиды, после злости, вызванной в нем её запиской, такой немногословной и холодной, Абель больше всего на свете боялся этой встречи. Ему было очень страшно. Больше всего он боялся, что его опять охватит это странное чувство, от которого перехватывало дыхание и с которым он не может совладать. Но когда таранкоец увидел хрупкий и гибкий силуэт той, ради которой билось его сердце, когда он узнал эти огромные зелёные глаза и самоуверенную улыбку, он чуть было не лишился чувств на набережной Улан Варки. Его дрожащие ноги, сбивчивое дыхание, кожа, покрывшаяся мурашками, – всё его тело говорило о том, что он обманывал себя. Гнев, с такой тяжестью давивший на душу ещё несколько минут назад, испарился, как только появилось это видение, и теперь он испытывал только радость и громадное облегчение. Абель почувствовал, как слеза скатилась по его щеке. Он мгновенно стёр ее, чтобы ни один человек не заметил, что он готов разрыдаться. Как он мог подавлять в себе так много чувств? Сейчас же он ощущал только беспокойство, как только осознал, что Алиса здесь, живая и невредимая, стоит на набережной. Он глубоко вздохнул, чтобы не дать эмоциям выплеснуться наружу. И теперь только одно непреодолимое желание владело им: сжать Алису в объятиях.

Алиса поздоровалась с Фрижелем.

– Привет, Фрижель! – сказала она. – Я так рада тебя видеть!

Маг улыбнулся.

– Я тоже, Алиса! – произнёс он в ответ. – Нам тебя так не хватало!

– Кто бы сомневался! – сказала она, подмигнув.

И юная воровка повернулась к Абелю. Она подошла, боясь поднять на него глаза. Остановившись, девушка робко протянула ему руку.

– Здравствуй, Абель. Какие новости?

Пребывая в состоянии полного ошеломления, таранкоец схватил её руку и долго тряс. Как будто пелена застлала ему глаза, скрывая всё, что происходило вокруг. А потом он осознал, что Алиса уже успела пожать руки Эрнальду, Дерину, Истар и склониться в почтительном поклоне перед Талес, он же так и продолжал неподвижно стоять и держать Алису за руку. Он опять пытался подавить в себе гнев, горячей волной растекшийся по венам. «Но почему?» – мысленно спрашивал он себя, не понимая, почему Алиса была так сдержанна. Неужели она не видела, как эта встреча взволновала его? Может быть, она делала это нарочно? Он терялся в догадках, и это было хуже всего.

Девушка повернулась к даме лет пятидесяти, которая сопровождала её.

– Представляю вам Абигейль Пемброк, – сказала она, – мою мать. – И она с гордой улыбкой посмотрела на Эрнальда. – Хотя вам она более известна под именем Хирон.

Это имя вывело Абеля из очередного витка адских размышлений. Вдруг в голове у него всё прояснилось. Он ощутил, что в течение всех этих долгих минут он стоял, не дыша, и полной грудью вобрал в себя воздух. Всё, хотя и медленно, но сложилось в пазл. Может быть, поспешное бегство Алисы имело под собой такие веские основания, о которых он и понятия не имел? Ему вдруг стало стыдно. Оказалось, что Хирон, от которого столько времени не было никаких вестей, была на самом деле её матерью! Стыд в душе боролся с горечью. Конечно, Алиса права. Хотя и не во всём. Если она находила его гениальным архитектором, как она говорила в Айянне, то, скорее всего, причиной тому был, действительно, его талант. Но откуда она узнала, что Хирон – это её мать? Его сердце вдруг болезненно сжалось. А что бы сделал он, если бы узнал, что его отец находится в опасности? Не впал бы он в панику? Бросился бы на его спасение? «Невозможно дать однозначный ответ», – грустно сказал он самому себе, потому что его отношения с отцом никогда не отличались простотой. Может быть, именно поэтому Алиса удовлетворилась лишь простым пожатием руки? Чтобы не компрометировать себя перед ма- терью?

– Хирон? – услышал он собственный голос, повторяющий в полном ошеломлении это имя.

Мысли с такой скоростью проносились в его голове, что никого не удивила его реакция. Все, застыв в изумлении, продолжали смотреть на Абигейль, не сводя с неё глаз. Талес очнулась первой. Она подошла к матери Алисы и склонилась перед ней в почтительном поклоне.

– Для меня большая честь познакомиться с вами, найяти, – сказала она. – Ваша поддержка спасла мое племя от голода. Пусть жемчужины укажут вам путь.