Яна Летт - Мир из прорех. Новые правила

– Да, конечно.

– Ты будешь защищать ее? Будешь рядом?

Артем с изумлением почувствовал, что улыбается – криво, неуместно.

– Анатолий Евгеньевич, вы же понимаете, что скорее уж она будет меня защищать? Она не захочет идти… Вы же видели… Она меня терпеть не может.

– Ты преувеличиваешь, – теперь голос дедушки снова зазвучал беззаботно, как будто то, о чем говорил Артем, было крохотным препятствием, не стоившим внимания. – Все будет хорошо. Я уверен. Ты будешь ей нужен, когда я уйду. Каждому кто-то нужен. Вы позаботитесь друг о друге… И я могу быть за вас спокоен. Да?

Артем кивнул, стараясь заглушить сомневающийся внутренний голосок… Да и мог ли он поступить иначе?

Анатолий Евгеньевич тоже кивнул – удовлетворенно:

– Вот и хорошо. Я знаю, ты все сделаешь, как надо. И вы справитесь… Это я тоже знаю.

– Но если она не захочет идти?

Анатолий Евгеньевич прикрыл глаза, а потом решительно помотал головой:

– Она пойдет. Не бойся. Может быть, не сразу, но пойдет. Я уверен.

– Может, вам поговорить с ней? – Артем заговорил шепотом: у крыльца послышались шаги.

Анатолий Евгеньевич закатил глаза:

– Тема, как ты это себе представляешь? Она знает про записи – всегда знала. Но сейчас она не признает очевидного, – Анатолий Евгеньевич с досадой потер лоб, – может, я поговорю с ней… Потом. Если это будет уместно. Если не смогу – записка скажет за меня.

Дверь скрипнула, и дедушка осекся: его внучка, взволнованная, с широко распахнутыми глазами, стояла на пороге, нетерпеливо покачиваясь с пятки на носок.

– Дедушка, он разрешил! – ее голос дрожал от радости. Высокая, тонкая, с криво заплетенной второпях рыжей косой, она дышала оживлением, казалось, забыв и о болезни, и о сопровождавшей их жизнь опасности. – Разрешил! Испытания завтра, мне можно участвовать! Получилось!

– Поздравляю, милая, – Анатолий Евгеньевич спокойно улыбался, и Артем поразился его хладнокровию. Глядя на безмятежное лицо этого человека, легко было поверить, что когда-то именно он, несмотря на преклонный возраст, отстоял их прежнюю общину в сражении с соседской, а год спустя отразил атаку большой стаи лесных псов и спас людей – многих.

Здесь и сейчас, в этой маленькой темной комнате, шла битва иного рода. Впервые за время болезни Анатолия Евгеньевича Артем осознал, что очень скоро останется в этой битве один на один с главным противником – и надо будет во что бы то ни стало превратить его в союзника. Кая, взахлеб пересказывающая дедушке разговор с Владом, не обращала внимания на Артема. А он думал о том, какой счастливой она выглядит. Ее главная мечта почти исполнилась, а ему, Артему, придется помешать этому, может, через неделю, может, через несколько дней.

Продолжая говорить, Кая рассеянно улыбнулась Артему и тут же отвернулась. Анатолий Евгеньевич одобрительно кивал, улыбался и посмеивался в бороду.

Не замеченный Каей, Артем вышел из комнаты, кивнув Анатолию Евгеньевичу на прощание. Все, что нужно, было сказано, а прощаться при Кае – и тем более называть ее дедушку своим, явно не стоило; это только навредило бы в предстоящем деле. Поэтому Артем ушел молча, стараясь быть спокойным, как Анатолий Евгеньевич. Закрывая за собой дверь, он порадовался тому, что Кая на него не смотрит: вряд ли у него хорошо получалось.

Более нервного утра Кая не могла вспомнить. Она проснулась раньше времени и пыталась уснуть снова, но так и не смогла.

Утренний воздух приятно холодил разгоряченное со сна лицо, и, дожидаясь, пока вскипит вода в котелке, Кая сделала легкую разминку. Медленно, осторожно растянулась, с удовольствием ощущая свое тело – сильное, молодое, гибкое. Делая махи и выпады руками, она мысленно попросила тело не подвести ее, как делала каждое утро, – еще раз, всего один раз!

Вспоминая разговор с Владом, Кая едва сдерживала ликование и с трудом заставляла себя быть плавной, медленной, осторожной: слишком резкое движение могло вывести ее из игры.

– Привет! Готовишься?

Кая резко обернулась. Конечно же, Артем. С глупой улыбкой наперевес и всклокоченными волосами – видимо, не стал даже умываться после сна, так спешил ее застать. Она поняла, что он смотрит на ее волосы, не заплетенные в косу, и с досадой перебросила их за спину.

– Да, понемногу. Разминаюсь.

– Можно с тобой? Я не успел сделать упражнения, торопился, знаешь, я…

– Я уже закончила. Хочешь, делай, у меня вода кипит.

Артем осекся, неловко потоптался и сел на лежащее у кострища бревно. Делать разминку под взглядом Каи ему явно не хотелось. Кая вздохнула с облегчением.

Лес просыпался – на ветке, которая протянутой рукой перевесилась через стену, прыгала маленькая серенькая птичка с неожиданно сильным голосом.

– Уже знаешь, что там будет?

Кая пожала плечами:

– Думаю, стрельбище, может, холодное оружие, рукопашка… Какая разница?

– Ого, – Артем уважительно покачал головой, – здорово, когда человек так уверен в себе.

– Да, здорово, – отозвалась Кая с некоторым раздражением (ей почудилась ирония в его словах), – что кому-то это дано.

Артем поднялся с бревна, сделал шаг в сторону дома, остановился.

– Пригодилась бумага?

– Что, прости?

– Ну, бумага, которую я принес из библиотеки в прошлый раз. Нарисовала что-нибудь?

– Я давно не рисую, – Кая старалась говорить высокомерно, но это оказалось трудно, как будто ее застали за чем-то недопустимым, наставив резкий луч света в спасительную темноту.

– А твой дедушка говорил, что рисуешь.

– Почему бы вам с моим дедушкой не поговорить о чем-нибудь другом? О книжках, например?

Артем поднял ладони в оборонительном жесте, беспомощно улыбнулся:

– Я понял, понял. Сегодня ты ведь можешь побить кого-то другого?

Кая невольно улыбнулась в ответ – едва заметно; кашлянула, чтобы не засмеяться.

– Дедушка уже наверняка проснулся. Возьми кружки. Я принесу воды.

С вечера Кая хорошенько проветрила комнату и помогла дедушке выкупаться. Теперь здесь не было пугающего запаха болезни – пахло травами, которые сушились под потолком, пожелтевшими книжными страницами и хвоей. Домашние, безопасные запахи.

Анатолий Евгеньевич проснулся и сидел в постели, облокотившись на подушки, с книгой в руках. Увидев входящих ребят, он широко улыбнулся:

– Доброе утро! Отличный день, да? Вчера я думал, будет гроза.

– Небо чистое, – сказала Кая, разливая воду по кружкам, – дождя не предвидится.

– А если он и будет, грозы нам теперь не страшны, так? – дедушка кивнул Артему, и тот, как по команде, тут же покраснел.

– Не совсем. Прорехи все равно будут открываться там, куда бьют молнии… Но с громоотводами мы сможем контролировать место их появления. Я пока не проверял работу громоотвода. На участке есть грунтовые воды, но…