Ая Эн - Уровень Фи [litres]

– А я бы выбрал необитаемый островок, там паучков больше…

– Послушайте, но оба выхода, оба люка плотно закрыты. Я не могу туда попасть!

– Ерунда, сигай напрямую, тут же пространство всмятку, какие проблемы? – отозвалась одна голова.

– Ох уж эти пользователи… – добавила вторая.

Маша вспыхнула и решила высказать обеим головам все, что она о них думает, начав с того, что мозгов у них…

– Эй, вы что? Ты что?

Кротик внезапно вытянул одну из своих клешнеобразных лапок и мягонько ткнул Машу к ближайшей стенке. Мягонько-то мягонько, но сильно. Раз! – и Маша втянулась в каменную кладку, прошла в нее, как нож в суфле. Секунда – и она стоит на поверхности. Прямехонько над крепко завинченным люком. В темноте (пока она общалась с Кротиком, наверху наступила ночь). Злая, как три тысячи муточертей. А поскольку срывать злость на Кротике было невозможно, она…

– Ну, Рино Слунс, держись! – прорычала Маша, расправила когти и расхохоталась.

Кротик Мебби Клейн внимательно наблюдал за ее действиями в четыре глаза, сразу на нескольких трехмерных мониторах.

– Пробное тестирование игры обещает быть на редкость увлекательным! – произнесла левая го лова.

– А по-моему, мы переборщили, – возразила правая и тут же добавила: – Хотя коллеги из А-отдела Мебиклейна считают, что это облегчит им работу и позволит Рино скорее стать мутангелом…

Диди. А-отдел, или Адаптационный отдел, занимается такими сложными случаями, как случаи с Машей или Рино. На уровень Пи изредка попадают разумные существа, не являющиеся мутангелами. С ними надо что-то делать. Этим и занимается А-отдел. Янанна не работает в этом отделе, однако взялась курировать процесс превращения в мутангелов Маши и Рино, поскольку они, как и Варя Воронина, попали сюда с Земли-11, и Янанна чувствовала себя в ответе за их судьбу.

Первым делом ставшая гигантским лысым паукоедом Маша решила отвинтить крышку люка. Пусть Рино поймет, что монстр вырвался на свободу! С этой стороны отвинтить ее было проще некуда. Главное, чтобы силенок хватило. Мария ухватилась за ручки, уперлась пятками в землю… Особо напрягаться не пришлось, крышка поддалась сразу.

– Лимонад и то сложнее бывает открыть! – фыркнула Маша и закусила губу наружным рядом зубов, обдумывая кое-что.

Обдумав, она подняла крышку, примерилась и… согнула ее под прямым углом. Бросила на землю, недалеко, чтобы сразу было видно. Огляделась в поисках того, что еще можно порушить, чтобы и смотрелось эффектно, и непоправимого вреда архитектуре не нанесло. Разнесла на куски пару каменных скамеек. Вырвала из земли бронзовый фонтан, мощно вырвала, как говорится, с мясом.

Диди. Была глубокая ночь, было довольно темно, но паукоеды превосходно ориентируются в темноте. Даже лучше, чем царапозавры.

Вид вывороченных труб и воцарившегося на площадке хаоса Машу вполне удовлетворил. Но чего-то не хватало.

– Кровушки! Кровушки не хватает для полноты картины! – сообразила Маша.

Но откуда же ее взять, кровь? Не заниматься же членовредительством! Конечно, можно использовать краску, которая хранится в подвале мастерской художника, это недалеко, через улицу. Но это не будет выглядеть натурально… Маша побежала в лес, проверять силки, которые устанавливал Рино.

Оказалось, бег – это счастье! Особенно если использовать все четыре конечности. «Почему я никогда раньше не увлекалась спринтом?» – думала Маша, несясь по городу и легко преодолевая препятствия, которые прежде приходилось обходить.

На окраине города она поняла, что проверять силки не понадобится. Паукоеды чувствуют зверя нюхом, сразу могут точно сказать, где прячется ближайший заяц и на каком расстоянии находится лань. Охотничий азарт разгорелся внезапно и стремительно. Маша, а точнее хищница, в которую она превратилась, ломанула сквозь кусты, прыгнула на дерево, покачалась на ветке, использовала ее как трапецию, и – оп! – первая жертва у нее в лапах!

Сполна удовлетворив внезапно проснувшийся охотничий инстинкт (а заодно насытившись свежатинкой), Маша вернулась к развороченному входу в подземелье. Принюхалась. Нет, Рино Слунсом тут не пахло. То есть слабый отголосок его запаха был, тянулся по земле. Маша поняла, что она просто чует след, оставленный несколько часов назад.

– Спит небось сладким сном, предатель! – прошипела она, изучая невидимый след. – Ага, к себе пошел, видать, вон туда. Ну-ну… Славная у меня завтра будет игра!

Остаток ночи Малинина провела в работе над декорациями: разбрасывала куски мяса по близлежащим улицам, заскочила к себе, взяла одежду, перемазала ее кровью, порвала в клочья, расшвыряла вокруг люка. Затем отправилась по следу Рино к его жилищу на берегу. Нашла укрытие.

Новый день начинался медленно. Рассветало долго и лениво. Маше совершенно не хотелось спать, хотя с момента, когда они с Рино сели в подводное корыто вчера утром, прошла целая вечность, наполненная самыми сумасшедшими приключениями. Ей также не хотелось есть (ну, это, допустим, понятно, сырого мяса налопалась). Ей было не холодно, хотя ночью подморозило, впервые за все время их пребывания на острове. И еще, самое главное, ей было ни капельки не жалко этого труса, предателя и урода, Рино Слунса, которого она теперь презрительно называла про себя не иначе как Слунсяра и Слунсятина.

Ну же, когда он вылезет на воздух, слунсодохлик несчастный? Ждать было немного скучно. Маша зевнула.

Пока Маша готовила великую месть и накручивала себя, готовясь к великому отмщению, Рино спал беспокойным сном. Отключиться ему удалось только под утро. Мысль о том, что Малинину растерзал монстр, не давала Слунсу покоя. Он чувствовал себя виноватым в ее смерти, переживал и злился, боялся возвращаться и проверять подземелье и одновременно с этим понимал, что его подруга, возможно, еще жива… Вдруг этот паук ее не съел? Может быть, пауки вообще не едят девчонок? И откуда он там взялся, там же только Кротик живет?

Мозг Рино готов был взорваться от противоречивых желаний.

– Я должен туда спуститься, – бубнил он. – Я должен отвинтить люк. Я должен ее спасти.

Бубня, он нарезал круги по комнате, проходил мимо зеркала, бросал на него хмурый взгляд, и отражение его отрезвляло. Он осматривал круги под глазами и говорил:

– Не, нельзя сходить с ума. Никуда нельзя лезть. Машу съели, и я с этим должен смириться. В конце концов, она мне не мама родная, да если б и мама. Сожрали ее. Слопали. Схавали. Мне удалось сбежать. И теперь надо думать о том, как выжить.

План выживания был прост и очевиден. Завалить люк камнями и залить бетоном для верности. Дождаться жителей, которые, если верить календарю, должны приплыть буквально через несколько дней. Если никто не приплывет, строить лодку, большую, надежную. Собираться в дорогу. И… Вот только вопрос: плыть сейчас или дождаться весны?