Адита Сигорян - Между Солнцем и Плутоном

— Кого я слышу! — злорадно протянул Спикул — Мне ли не узнать меркурианский акцент! Пароний, ты что, уже подцепил девчонку из сферы Торады? И как она? Хороша?

— Уж, посимпатичнее Вашей кривлявой дочки, — процедил тот сквозь зубы.

— Ты ответишь за эти слова, — пригрозил ему генерал — И за своё предательство.

Аня смущённо поглядела на Парония, от которого никак не ожидала такое услышать. Он сказал это на эмоциях, следовательно, от души, и ей очень понравилось, как он ответил этому генералу. Она была приятно удивлена, но, конечно, не подала виду. А тот, в свою очередь, поглядел на неё с немым упрёком, и покачал головой.

— Прости, — догадалась та — Знаю, я всё испортила.

— Меркурианцы, — произнёс тот — Ох, уж эта ваша натура!

Корабли анбастов открыли огонь по бомбардировщикам, не подпуская их к Махесану ближе, чем на 800 километров. Данные, полученные от землян, очень пригодились. Благодаря им они знали на каком минимальном расстоянии от города имеет смысл удерживать эти корабли. Мальчишки сразу выключили передатчик, потому что от всех этих залпов кабина «Тандема» наполнилась грохотом.

— Пароний, — поинтересовалась Аня — Скажи, ты ведь не думаешь, что мы с Лидой как-то причастны к гибели капитана Слептора?

— Нет, — честно ответил тот — Он написал мне, что его погубило. Я винил в этом себя, но не вас. А что?

— Ничего, просто… — она посмотрела на него так, будто хотела что-то ещё добавить, но промолчала.

— Слушайте, люди, — обратился к ним обоим Денис — А может, найдём хоть какое-нибудь объяснение тому, что творится с «Тандемом», когда женщина на борту?

— Да, действительно, — заинтересовался Пароний, повернувшись к Ане — Почему, стоило тебе сесть с нами в корабль и взять рычаг, как на панели появились новые символы?

— И почему работают они, только если мы все… — Денис прервался — Так, подожди. Ты ведь не…

— Это исключено, — с улыбкой заверила мальчика Аня, угадав, о чём он подумал.

— Ну, почему же, исключено? — возразил Пароний — Смотри. Если наши предки делали корабли, как у вас… И вообще, они вполне могли иметь кремнеорганическую природу!

Ребята переглянулись, и молча осмотрели панель.

— У нас же есть выражение, — вспомнил Денис — О пожилых людях говорят, что с них песок сыпется.

— Бери глубже, — рассмеялся Пароний — У вас есть миф, что первого человека вылепили из глины. Я думаю, вы вполне можете приходиться друг другу родственниками. Для людей земная гравитация так же неприемлема, как для кремниевых форм! Я всё думал, кого вы мне этим напоминаете…

Аня поглядела на мальчиков, пытаясь понять, шутят они, или говорят это на полном серьёзе.

— Ладно, с землянами мы похожи, — присоединилась она — А с тобой-то, у нас что общего?

Пароний уловил на себе её вопросительный взгляд, но не знал, что ей на это ответить. Ему вдруг показалось, что она всё ещё злится на него за костюм. И за то что он использовал тогда на разрезе её и «Эннэвию». Но что он теперь мог с этим сделать? Попросить прощения у… Песка? Они оба знали, что как равных друг друга не воспринимают.

— А что если жизнь во Вселенной вообще — едина? — предположил Денис — Может, она не делится ни на какие низшие и высшие формы? Как и на органические, неорганические, эфирные, жидкие, и остальные… Она просто есть, и вся она наделена разумом и душой. Ты же сам говорил мне, что изначально миры не были обособлены друг от друга. И воздух, вроде, везде один по сей день.

Пароний задумался.

— Эту версию нужно проверить, — предложил он после некоторой паузы — Давай, сделаем так. Когда бой закончится, а точнее, когда анбасты отстоят Махесан, пригласим к нам на борт офицера Мурса. Если с его участием на панели появятся какие-нибудь новые символы, я соглашусь, что все формы жизни — равны, и Вселенная держится на всех нас. На всех вместе, и в одинаковой степени. И что без той или иной формы жизни, она уже будет неполной.

— И признаешь меркурианцев братским народом? — усомнилась Аня.

— Не только меркурианцев, — обещал ей Пароний — Но даже банадов и плеттов! И всех остальных.

— Годится, — поддержали эту идею ребята.

Но Пароний был почти уверен в том, что участие Мурса в управлении их кораблём ничего не даст. Он знал, что их земные предки существовали единовременно с марсианскими предками анбастов, а потому, никак не могли друг от друга происходить.

— Если же, эта теория окажется неверна, — продолжил он — Тогда меркурианскому народу придётся смириться с нашей версией. Полагаю, она вам хорошо известна.

— Я знала, что здесь какой-то подвох, — усмехнулась Аня.

— В обоих случаях, это положит конец войне, — напомнил Пароний — Так что? По рукам?

— Идёт.

Они пожали друг другу руки, и Денис разбил их рукопожатие, скрепив этим спор.

Офицер Мурс об их споре ещё ничего не знал. Сейчас он пробивался в самое сердце вражеского отряда, пытаясь добраться до «Шамаха», пока боевые товарищи прикрывали его огнём из своих орудий. Корабль генерала Спикула, тот самый «Шамах», был крестовидным, как истребитель, хотя и являлся тяжёлым бомбардировщиком. Зачастую, это сбивало противника с толку, тем более что он мог стрелять поражающими лучами с башен, как истребитель. И, как правило, никто от него не ждал, что уже над городом, он применит своё основное оружие — так называемую «солнечную каплю», растекающуюся по земле светом и пламенем, сметая всё на своём пути десятком ударных волн.

Мурсу об этом было известно, но он выбрал особую, кошачью тактику. Подобравшись к «Шамаху» почти вплотную, он сделал свой корабль видимым, и один луч с одной из башен сразу подбил его. Корабль рухнул прямо на корпус «Шамаха», где какое-то время горел, испуская густой чёрный дым. Сам же офицер, выбравшись из него, поспешил к оружейной башне, через которую легко проник на борт гелионского корабля. Даже товарищи, не говоря уже о противниках, считали его погибшим, не подозревая о том, что он, как никто, сейчас близок к врагу. Пятеро стрелков, следивших за радарами и за работой самонаводящихся пушек, не заметили Мурса, поскольку ничуть не интересовали его. Он бесшумно прошёл по трубам над их головами, спрыгнув оттуда, и мягко приземлившись на лапы, уже на капитанском мостике корабля, за спиной генерала Спикула.

— Поговорим? — насмешливо промурлыкал он, окликнув противника.

Тот обернулся, с презрением поглядев на забравшегося сюда кота.

— Тебя же сбили, — не поверил он, поняв, что это мог быть только пилот того маленького кораблика.

— Вы разве не слышали, что у кошек по девять жизней? — напомнил ему офицер.

— Что ж, — усмехнулся Спикул, направив на него перчатку со встроенным лазером — Давай посчитаем, сколько осталось их у тебя.