Адита Сигорян - Между Солнцем и Плутоном

— Ты чего?

— Ничего, просто скажи, — он крепко обнял товарища, будто прощаясь с ним — Ну, пока…

Отпустив недоумённого Ромку, Денис со всех ног побежал к «Тандему», забрался на диск крыла, и юркнул в кабину, опустив купол. Его друг видел, как он бежал, как залез на воздух, после чего сел на нём, и пропал. Ромка протёр глаза. Но когда он подошёл, ощупывая пустоту в том месте, где только что видел Дениса, «Тандем» был уже в сфере Илиана, на отвесном берегу моря, близ города Коя.

Там же, их появления дожидалась «Эннэвия», из которой уже успела выйти Лида, восторженными глазами глядя на новый удивительный мир.

— И почему, все миры, в которых нам довелось побывать, так прекрасны? — восхищалась она.

— В плохие мы просто не летаем, — рассмеялась Аня.

— А разве бывают плохие миры?.. — удивилась девочка.

— Да, — заверила её подруга — Ты не видела, как мрачен мир Хэль, куда свозят каторжников.

Их беседу прервал шум моря, внезапно вспенившегося и забурлившего под скалой.

Аня глянула на часы.

— А он пунктуален, — отметила она, и предупредила землян, чтобы к берегу близко не подходили.

Большой друг ребят, илианский морской великан, как и обещал, бережно вынес из моря ту, за кем они прилетели. Пароний поблагодарил его на световом языке, и тот ответил, что ему это было только за радость. Спрыгнув с широкой ладони могучей руки гиганта, их горячо любимая повариха впервые предстала перед детьми в своём настоящем облике. Но не перепончатые кисти рук удивили их, не мешки, что она раздувала на шее, и не бело-голубая пупырчатая кожа, которую они и так уже видели, и сами же привезли сюда. Намного сильнее, их поразило то, что теперь перед ними была молодая земноводная илианка, стройная и красивая, как форфоровая статуэтка лягушки с гжельской росписью на голове и спине.

— Вы так изменились, — справедливо отметила Лида.

— Мы переживали за Вас, — призналась Аня — И так рады видеть, что с Вами всё хорошо.

— Простите, что я тогда подбросил Вам в суп лягушку, — смутился Денис — Если бы я знал…

Илианка подпрыгнула к ним, и заулыбалась.

— Да вы же мои хорошие, — произнесла она, всё с той же, знакомой детям негой и теплотой — Не надо было переживать. И извиняться не надо. Мои вы хорошие, не знаю, как вас и благодарить! Вы меня и спасли, и на родину отвезли, чтобы я могла воскреснуть и омолодиться… А ещё извиняетесь.

Она моргнула своим третьим глазом, и поприветствовала Кафию, видя, что та тоже безмерно рада видеть её живой и здоровой.

— А скажите, — поинтересовалась Лида — Как Вас, на самом деле, зовут? Просто, называть Вас опять бабой Леной, боюсь, мы уже не сможем.

— Ой, да я быстро состарюсь заново, и растолстею, — с добродушным смехом заверила их илианка — Осенью уже опять буду вам баба Лена, вот обещаю! Придёте вы в школу на следующий год, а я та же, какой вы меня и помните. А в ваши зимние каникулы, полечу отдыхать домой и омоложаться. Нам для этого и корабли не нужны, мы вон, круги на воде себе особые сделаем, и ныряем. А зовут меня тут свои, по-нашему, Леквой, а вы вот, Леной зовёте, и тоже правильно.

— Как же Вы, зимой, в воду нырять будете? — удивился Денис — Вода же холодная.

— Так, а какая мне разница? — улыбнулась ему илианка — Какой температуры она, такой же и я.

Пароний глядел на неё, задумчиво так, рассматривал. Изучал глазами узор у неё на шкуре, молчал, а потом, первый из всех, решил поинтересоваться…

— А что с Вами случилось, свет Леква? — спросил он — Отчего Вы тогда… Ну… Это…

— Ох, мой ты хороший, — вздохнула та и, глубоко моргнув, поделилась с ребятами своим горем.

Она рассказала, что созванивалась утром со своим супругом, отважным врачом, который пытался помочь своему народу найти средство от эрэбии. Он остался на родине, испробуя различные методы борьбы с этой страшной болезнью, и она лишь хотела узнать, как его успехи. Но то, что она услышала и увидела, выйдя с ним на связь, заставило её сердце остановиться.

— Когда я рассказала об этом в подводном храме, где меня воскресили, — продолжила она — То хранители Света Древней Звезды, по своей доброте, дали мне камень с записью света Яра, вот этот.

Разжав перепончатую ладонь, илианка показала детям плоский зелёный кристалл прямоугольной формы, одна сторона которого была около пяти сантиметров, а другая не превышала трёх. Толщина у него была небольшой, как у зеркала, но изображение в нём выглядело объёмным. Внутри него сиял крохотный огонёк, не похожий, ни на электрический свет, ни на солнечный, ни на фосфорный. И на пламя свечи он не походил. Казалось, это настоящую звёздочку заключили в прозрачный камень. Сама она выглядела маленькой, как булавочная головка, но свет от неё играл в гранях кристалла, и беспрепятственно выходил за его пределы, наполняя каким-то странным теплом каждую клеточку.

— Они сказали, что кто в этот свет посмотрит своим третьим глазом, увидит ауру Древней Звезды, и эрэбия тотчас отступит, будто её и не было, — рассказывала ребятам Леква — Разрешили мне взять его на дрейфующий архипелаг, чтобы исцелить мужа и других заражённых. Но предупредили, что сферу Илиана этот кристалл покидать не должен, и взяли с меня слово, что я верну его хранителям света, как только с его помощью будет побеждена тёмная болезнь.

Лида, Денис и Пароний, заворожено глядели на яркую звёздочку, и им казалось, что они трое знали друг друга с рождения, росли все вместе, в одной семье, играли в одни игрушки, в одной детской комнате. Странное ощущение родства и общего детства не покидало их даже после того как Леква убрала кристалл и последовала за Аней на борт «Эннэвии».

— Ребята, — окликнула их Аня, заставив опомниться — Мы летим на дрейфующий архипелаг! Нужно отвезти Лекву к её семье и сородичам. Кафия уже на борту, вы с нами?

Те, вместе забрались в кабину «Тандема», потому что разлучаться им теперь не хотелось.

— Удивительное чувство, — отметил Пароний — Я никогда ничего подобного не испытывал.

— Я тоже, — признал Денис — Всё так, словно… Не могу объяснить, как. Но…

— Как будто мы одно целое, — продолжила за него Лида, и все с этим сразу же согласились.

— Только подумайте, — произнёс Пароний, поднимая корабль в воздух на пару с Денисом — Если это всего лишь запись… То каков же тогда этот свет вживую? Представляете, как он действовал на всех тех, кто видел его воочию?

— Не удивительно, что все они тогда были едины, — согласился Денис.

— А мне до сих пор хочется петь и плакать… — призналась им Лида.

Пролетая над равниной моря, прозрачного, точно алмаз, даже на самой большой глубине, дети видели дно, застроенное величественными городами в античном стиле и пёстрые сады подводных растений. В кристальных толщах плавали пятнистые рыбы, огромные, как акулы, и яркие, точно декоративные. Казалось, они летают по воздуху, а не плавают в глубинах этого океана — настолько прозрачной была в нём вода. Её не могли замутнить даже чернильные облака илианских радужных каракатиц, казавшиеся грозовыми тучами, в которых, как молнии, сверкали разряды тока с хвостов золотистых электрических скатов.