Адита Сигорян - Между Солнцем и Плутоном

— Уго говорил, что небесные тела влияют на нас, — вспомнила Лида.

— У него даже имя, переводится как «правдивый», — отметила Аня — Такой не стал бы обманывать, а для нас, правдивость значит по-настоящему много. Это печать юности, невинности и чистоты.

— А «Эннэвия» как переводится? Что это значит? — к слову поинтересовался Денис.

— Переводится, как «песочная река». А значит это, что она зарегистрирована на меня, — ответила та — Эннэвия моё настоящее имя. На вашем языке оно звучит как Аня, для европейцев или американцев я была бы Энни, наверное…

— Ого! Тебя назвали Песочной Рекой? — удивилась Лида — Прям, как индейца!

— А я назвала так корабль, — улыбнулась девочка.

— Покажи, как ты им управляешь! — сгорал от любопытства Денис — Давайте уже взлетим, наконец!

— Ты прав, хватит терять время, — согласилась Аня — По пути сами всё осмотрите и освоитесь тут.

Она поднесла ладонь к полусфере и та завертелась, показав изумлённым ребятам их школу и этот двор с высоты. Картина внизу очень скоро сменилась рекой, лесополосой, пригородной трассой и широким полем, за которым уже виднелись терриконы близ старой шахты.

— Стой, — окликнула Лида подругу, указав на знакомое место — Вот этот куст. А рядом с ним…

Она вдруг увидела панцирь Уго, в котором пряталась. При свете дня он уже не был невидимым, как тогда, в темноте. Теперь он выглядел ярко-жёлтым, с золотистыми полосами, и представлял собой довольно крупный спиралевидный конус, на котором виднелись широкие тупые шипы.

— Панцирь банада, — догадалась Аня — Это с ним ты была в тот вечер?

— Да, — Лида подняла мокрые глаза на подругу — Он пожертвовал жизнью, чтоб уберечь меня.

— Вот, что мы сделаем, — предложила та — Возьмём его панцирь на борт, и при первой возможности, если вдруг будем пролетать через сферу Кетаны, вернём его с честью на родину, там сообщив о героической кончине бойца. Уго не говорил, к какой колонии банадов он принадлежал?

— Приаса, вроде бы, — припомнила Лида.

— Королевский род, — сказала Аня — Вот им и возвратим его панцирь, найти их там будет не сложно.

Она коснулась рукой полусферы, и в днище корабля снова открылся люк. Зависнув над панцирем Уго, «Эннэвия» осветила его цилиндрическим лучом, тянувшимся с потолка, и подняла над землёй. Спустя минуту, панцирь кетанца уже был внутри корабля, люк закрылся, и подъёмный луч плавно опустил его на пол, после чего погас.

— А тебе уже доводилось бывать в их мире? — поинтересовался Денис.

— Конечно, — ответила Аня — Мы с братом посетили двадцать семь сфер, ещё до войны. Банады, как и другие обитатели сферы Кетаны, живут в таких ужасных условиях, что нам было их даже жаль.

— Это в каких? — поинтересовался мальчик.

— Ну, у них же там вода… От неё уже растительность завелась, и цветы даже под водой распускаются, где их опыляют рыбки, — поморщилась Аня — А свет струится с небосвода пучками, сквозь облака. В общем, не мир, а мрак и сплошная сырость! Не знаю, как они это терпят. Мы столько раз предлагали им переселиться к нам, и жить в лучших условиях, но они почему-то не соглашались.

Ребята переглянулись.

— Что же, в таком случае, лучшие условия, на твой взгляд? — недоумевала Лида.

— Не хочу вызвать зависть, но из всей этой системы сфер, только нам предки создали подходящие условия для проживания, — ответила Аня — Наш мир единственный, где нет воды, перегноя, растений, грибов, бактерий, вирусов, и других нечистот. И небо над нами не заляпано облаками и тучами! Наши пращуры долго трудились, достигая этого совершенства. Ведь сфера заслоняемая светилом Меркурия, очень просторна! Потому на нашем языке она и зовётся Торадой, что значит «раздолье ветрам». Её на всех хватит, так что, милости просим, если захотите там поселиться.

— Нет, спасибо, — поспешил отказаться Денис.

— Думаю, мы не достойны чести жить в таком совершенном мире, — вежливо отказалась Лида.

— Вот и другие так говорят, — улыбнулась Аня — Одни только гелионцы стремятся заполучить себе нашу сферу, как и все остальные миры. Она станет их самым ценным военным трофеем, если мы их не остановим. Есть лишь один способ им помешать.

Она снова коснулась полусферы, и направила корабль прямиком к старой шахте.

— Что же они тут искали? — вслух размышляла она — И как попал сюда тот банад, без своего корабля?

Отойдя ненадолго от полусферы, она коснулась стенки, и на той высветились какие-то символы. Дотронувшись до одного из них, Аня просканировала разрез и шахту, на максимально возможную глубину, но ничего не нашла, кроме останков человеческих тел, погребённых под пластами породы.

— Здесь погибли люди, — сказала она друзьям — Очень самоотверженные. Они, не жалея здоровья, и с риском для жизни, добывали для вашего народа тепло и свет.

— Не героизм же этих погибших шахтёров привлёк гелионцев, — задумчиво произнесла Лида.

— Ты говорила, они появлялись здесь, и потом устремлялись в небо? — вспомнила Аня — Давайте проверим свод. Может, там что-нибудь найдём? Тем более, я обещала прокатить вас наружу.

Она вернулась к полусфере, и корабль в тот же миг поднялся выше облаков, от которых друзья не могли отвести восхищённых взглядов.

— Я никогда не летала на самолёте, но слышала, что при взлёте тошнит и уши закладывает, — сказала Лида, глядя на лес, отсюда напоминавший зелёный мох, и уже почти не различимую с высоты реку.

Аня заливисто рассмеялась.

— Какая это высота? — спросил Денис, увидав в полусфере горную гряду, как он полагал, Алтайскую.

— Сто тридцать километров, — буднично ответила Аня — Поднимемся до двухсот пятидесяти, поищем там следы гелионских разведчиков. Вряд ли они поднимались выше.

— Почему нет? — пожала плечами Лида.

— Вот почему, — пояснила Аня, резко остановив корабль.

Затем она повернула полусферу уже не к земле, а к небу, показав друзьям очень плотную с виду субстанцию, колеблющуюся, как какая-то вязкая жидкость.

— Что это? — растерялся Денис.

— В самом деле, что это такое? — недоумевала Лида.

— Это ваш небосвод, — пояснила Аня — Сквозь него, конечно, можно пройти напрямую, как и через все остальные. Но там такая температура, что мой кораблик оплавится, пока пробирается по нему. Для этого и существуют шлюзы. Возле них обычно искусственно понижают температуру, с помощью воды или даже льда, а иногда просто прячут его в жерло какого-нибудь вулкана, или каменного колодца.

— Как вулкана? — не поняла Лида — Разве бывают вулканы до неба?

— Не до неба, — рассмеялась девочка — А над небосводом, с другой стороны. Бывают, конечно. До того, как вам лунный шлюз сделали, небосвод над вами сразу на Форцеану вёл. Как раз в такой вот вулкан. Это на его склонах находился сад Гесперид, из которого Гераклу велено было набрать яблок. Тогда небо было намного выше, а теперь вот, между вами и Форцеаной ещё мирок. Совсем новый, и пока необжитый. Его охладили очень старательно, технологии-то задействовали почти современные: недавно же собирали. Даже газовая прослойка для шлюза его не потребовалась: только магнитная труба, немного незримой материи, и небесное море. Искусственное, правильной круглой формы. Вы иногда лунное гало видите сквозь его прозрачное дно. А вот если шлюз газовый, вокруг него просто создаётся плотная прослойка из раскалённого раза.