Ридли Пирсон - Питер Пэн и тайна Рандуна

Руки Питера снова задвигались. Но на этот раз ими двигал не Питер, а Омбра. Он заставлял Питера отвести рычаги назад.

— Нет! — крикнул Питер, на этот раз своим рукам.

Но было поздно. Его собственное тело предало его. Ракета снова устремилась в небо. Омбра намеревался заставить Питера закончить дело.

— Н-нет… — выдавил было Питер.

Однако теперь Омбра овладел не только его руками, но и его голосом. Питер услышал, как его голос — жуткая смесь его собственного голоса и стенания Омбры — произнес: «Тихо, глупый мальчишка!» Питер в бессильном ужасе наблюдал, как его собственные руки направляют ракету вверх. Он понял, что, как только ракета снова поднимется достаточно высоко, Омбра заставит его выпустить звездное вещество…

Кстати, а это идея!

Питер сосредоточился на ней, засунув ее в тот дальний уголок собственного разума, который все еще принадлежал ему, а не Омбре. Нельзя было допустить, чтобы Омбра знал, что он все еще отчасти свободен. Он спрятался внутри себя, выжидая, когда ему представится шанс исполнить свой план. А вдруг да сработает!

Ракета устремилась вверх. Питер увидел, как его правая рука потянулась к красному рычагу, выпускающему звездное вещество.

«Сейчас, сейчас…»

Его рука ухватилась за рычаг и потянула его. Все вокруг, как и в прошлый раз, залило ослепительным светом. И, как и в прошлый раз, вспышка заставила Омбру скрыться. Он отцепился от тени Питера и нырнул куда-то в темное нутро ракеты. Как только Питер почувствовал, что Омбра ушел, он тут же толкнул красный рычаг вперед. Люк отсека со звездным веществом захлопнулся. Питер услышал разъяренный рык Омбры, и мгновением позже черное щупальце снова вползло в клетку, потянулось к его тени, коснулось ее…

Но на этот раз Питер не пытался отодвинуться.

Он просто отделился от своей тени.

Он сам не знал, как ему это удалось. Это было скорее инстинктивное действие, чем сознательное решение. Но внезапно оказалось, что он сидит в одной половине клетки вместе с визжащим Франклином, а его тень находится в другой. Щупальце Омбры все еще цеплялось за нее, но холода Питер уже не чувствовал.

Это было не единственное, что в нем изменилось, но сейчас Питеру было не до того, чтобы размышлять об этом. У него были дела поважнее. Он высунул голову в люк, увидел усеянное падающими звездами небо наверху, темную пустыню внизу, а в пустыне…

«Вон он!»

Мальчик ухватился за рычаги и до отказа выжал их от себя. Ракета перешла в головокружительное пике. Он снова услышал рев Омбры — тот понял, что задумал Питер. Вопли Франклина внезапно стали еще пронзительнее. Питер оглянулся через плечо и увидел, что темная тень вползает в клетку, не обращая внимания на яркий свет звездного вещества. Мальчик снова отвернулся к люку, заставив себя сосредоточиться только на управлении ракетой. Ниже, еще ниже, почти до самой земли — а потом выровняться и направить ракету над верхушками барханов прямо к цели!

— Это бесполезно, мальчишка! — услышал он жуткий стенающий голос прямо у себя над ухом. Омбра, который больше не мог проникнуть внутрь Питера через его тень, теперь окутал его, точно облаком. — Остановишь эту ракету — мы построим новую!

Питер ничего не ответил. Он был слишком занят тем, чтобы ракета не сбилась с курса. Ближе, ближе, еще ближе…

— Тебе не избавиться от меня! — продолжал стенающий голос. — Что бы ни случилось, ты никогда не избавишься от меня!!!

Ближе… ближе…

Пора!!!

Питер ухватил под руку воющего Франклина и что было сил толкнул дверцу люка. Дверца распахнулась — и Питер с обезьянкой вылетели наружу. Мгновением позже за ними последовало нечто вроде клуба черного дыма.

Ветер подхватил Питера, и мальчик полетел вверх тормашками. Он чуть было не рухнул на песок, но вовремя опомнился и поднялся вверх, как раз вовремя, чтобы обернуться и посмотреть на ракету.

Топливо у нее наконец кончилось. Ракета выплюнула последний язык пламени и влетела прямиком в разверстую черную пасть Шакала.

Темная ночь взорвалась.

Леонард Астер был уверен, что эта вспышка означает конец света. Он смотрел на старт ракеты, стоя у окна вместе с Молли и Бакари, прижавшись лицом к решетке. Когда ракета пошла вверх, они услышали тревожные крики — в первую очередь вопли Виктора Глотца — и увидели, как сотня дворцовых стражников заметалась в кругу, освещенном факелами. Но они не могли понять, что происходит. Все, что они знали, — это что ракета все-таки взлетела.

Питер не смог ее остановить.

Через некоторое время снова послышались крики. Они выглянули в окно. Ракета пронеслась по небу прямо над дворцом. В течение нескольких минут ничего не происходило. Они стояли у окна, смотрели, слушали, ждали…

Затем небо стало светлее, чем днем, озарилось ослепительно белой вспышкой. Свет, казалось, шел сразу отовсюду.

«Вот оно, — подумал Леонард. — То самое, что описывал Омбра».

Он покрепче прижал к себе дочь и посмотрел на друга, ожидая конца света.

Свет и впрямь потускнел. Снова вернулась ночь, небо по-прежнему было расчерчено метеорами. Стены дворца стояли на месте. Во дворе суетились люди, в их голосах звучала паника.

Мир никуда не делся.

Но что-то все-таки произошло.

Леонард выглянул в окно, гадая, что же случилось.

Вспышка ярчайшего света подхватила Питера, как гигантская волна подхватывает водоросли. Он не слышал ни звука, ветра тоже не было — казалось, будто сам свет был ветром.

Свет угас так же внезапно, как вспыхнул. Питер обнаружил, что лежит навзничь на песке и ничего не видит. Он почувствовал, что у него на груди что-то висит, и понял, что по-прежнему прижимает к себе хнычущего обезьяна Франклина. Питер сел, растерянно моргая.

— Динька! — окликнул он.

«Да здесь я, здесь!» — отозвался знакомый звон, и легкие крылышки коснулись его щеки. Динька сказала перепуганному Франклину несколько слов на обезьяньем, отчего тот слегка ослабил хватку. Когда глаза Питера снова привыкли к темноте, он встал, снял золотой костюм и осмотрел себя. Он был цел и невредим, но в то же время чувствовал себя как-то странно. Он был какой-то не такой, хотя никак не мог понять, в чем дело. Питер задрал голову: высоко в небе, по-прежнему расчерченном стрелами падающих звезд, висела полная луна. Вдали возвышались над Макнаром шпили дворца Зарбофа. Питер отвернулся и окинул взглядом пустыню — раз, другой, а потом и третий, чтобы убедиться наверняка.

Да, Шакала больше не было. Мальчик осмотрел то место, где когда-то стояла гробница — от нее не осталось ни следа, даже дыры в песке не было видно. Пустыня и пустыня.

Динька тоже обратила на это внимание.