Ридли Пирсон - Питер Пэн и Похитители теней

Теперь Питер разглядел их в полутьме: полдюжины огромных, угольно-черных птиц с блестящими перьями.

«Они спрашивают, нет ли у нас мяса», — перевела Динька.

— Мяса? — переспросил Питер.

«Они питаются мясом», — объяснила Динька.

— Они питаются мясом? — удивился Питер.

— Да, я про это слышала, — подтвердила Молли. — Среди стражников есть особый человек, который кормит их говядиной.

— Карр! Карр!

«И сухарями, размоченными в крови», — продолжала Динька.

— Передай им, что у нас их нет, — сказал Питер.

— Чего у нас нет? — спросила Молли.

— Сухарей, размоченных в крови.

— Да уж, чего нет, того нет! — фыркнула Молли.

Динька приземлилась среди воронов, которые собрались вокруг ее светящейся фигурки. Последовала короткая оживленная беседа, состоявшая из звона и карканья. Потом Динька вернулась к Питеру и сказала, указывая на брешь в стене слева от них:

«Белая башня — там!»

— Вороны говорят, что к Белой башне — туда, — сообщил Питер Молли.

— Да, я знаю, — сказала Молли, ныряя в отверстие.

«Ну конечно! — хмыкнула Динька. — Все-то она знает!»

Они поднялись по зеленому, поросшему травой склону и несколько минут спустя уже стояли у подножия центральной Белой башни. Ее массивные стены в девяносто футов высотой уходили вверх и исчезали в ночном тумане. Снаружи башня была темной везде, кроме небольшого пятачка справа, где факел на стене озарял нижние ступени крутой каменной лестницы. Молли с Питером подошли к лестнице, еще раз опасливо окинули взглядом нависшую над ними каменную махину и начали подниматься наверх.

Звук собственных шагов помешал им расслышать отдаленные крики воронов. Мудрые птицы снова засуетились и галдели куда громче, чем раньше. Динька это услышала, но ей не хотелось бросать Питера, поэтому она предпочла не обращать внимания на воронов.

А между тем тот, кто так взбудоражил воронов, уже скользил по набережной вдоль стен Тауэра, ища вход внутрь.

Моряки, освещая себе путь парой тусклых фонарей, бежали трусцой следом за черным силуэтом Омбры, стремительно скользившего вдоль реки. Налево от них возвышался Тауэрский мост, от которого была видна только одна башня, ближняя. Вторая полностью утонула в густом тумане, клубившемся над Темзой. А справа вздымались могучие каменные стены Тауэра.

Омбра остановился у прохода в стене. Проход был перекрыт деревянными воротами с железной решеткой. За воротами виднелись каменные ступени, ведущие на улочку внутри самого Тауэра.

— Ворота предателей, — сказал Сланк Нерецце. — Через них сюда вводили самых высокопоставленных узников. И даже королева Елизавета прошла сквозь них, когда Мария Кровавая заточила ее в Тауэр.

Черный капюшон повернулся в его сторону — и Сланк тут же пожалел о том, что распустил язык.

— Избавьте нас от уроков истории! — простенал Омбра. — Капитан Нерецца, отведите своих людей ко входу в Тауэр, но держитесь так, чтобы не попасться на глаза охране. Мистер Сланк, вы подойдете к стражнику и втянете его в разговор. Когда увидите, что приближаюсь я, поднимите фонарь повыше.

Сланк с Нереццей кивнули и повели людей дальше вдоль стен, ко входу в Тауэр. Обернувшись назад, в сторону Ворот предателей, Сланк обнаружил, что Омбра исчез.

Под нижнюю балку ворот, покривившуюся от времени и собственного веса, просочилась бесформенная черная клякса, похожая на гонимую ветром лужу. Миновав ворота, клякса взметнулась вверх, обретая объем и форму человеческой фигуры, закутанной в плащ. Последними появились руки и капюшон.

Карканье воронов умолкло. Даже эти птицы, обычно очень беспокойные, сейчас сидели абсолютно тихо.

Омбра беззвучно и стремительно поднялся по ступеням Ворот предателей и, выйдя на улицу, повернул налево. Держась вплотную к стене, он устремился к той башне, через которую Молли вошла — а Питер перелетел — всего несколько минут назад.

Под аркой, спиной к Омбре, стоял одинокий стражник. Омбра прилип к стене и принялся ждать. В темноте его было совершенно не видно.

Несколько минут спустя стражник встрепенулся: он услышал приближающиеся по мосту шаги. Потом появился Сланк с фонарем в руке.

— Тауэр закрыт! — объявил стражник.

— 3-знаю, знаю! — сказал Сланк, запинаясь и мямля, как будто пьяный. — Из-звините, что п'беспокоил вас, сэр, но я, каатся, заблудился!

Говоря так, он продолжал надвигаться на стражника.

— Куда бы вы ни направлялись, — ответил стражник, перехватив обеими руками свой посох, — вам явно не сюда!

— Не-не, я и не собирался! — сказал Сланк, подойдя еще ближе. — Я токо думал, может, вы мне дорогу укажете?

В этот момент стражник ощутил, как в спину ему повеяло пронзительным холодом. Но не успел он обернуться и выяснить, в чем дело, как Сланк вскинул фонарь вверх. Тень стражника упала на мостовую у него за спиной. На миг она осталась неподвижной, потом, извиваясь и корчась, принялась втягиваться в черную фигуру Омбры. Тот подхватил ее и запихал в свой холщовый мешок. Лишившись тени, стражник застыл неподвижно, лицо у него сделалось безжизненным.

— Зовите остальных! — приказал Омбра.

Сланк обернулся и помахал фонарем. Вскоре на мосту появился Нерецца, а за ним и остальные. Когда они подошли, Омбра сказал:

— Мальчишка с девчонкой направились в Белую башню. Сюда!

И он утек обратно под арку. Моряки направились следом. Каждый из них старательно огибал стражника, который стоял неподвижно, все еще сжимая свой посох, и смотрел в пространство пустыми глазами.

Молли с Питером поднялись по каменной лестнице и уперлись в массивную дубовую дверь. Молли подергала железную ручку — дверь оказалась заперта. Девочка постучала, подождала, постучала снова — никто не ответил. Она секунд пятнадцать изо всех сил барабанила в дверь кулаками. Все было тихо.

Девочка уже хотела стучать снова, но тут изнутри послышались шаги. И вскоре посреди двери открылось маленькое двухдюймовое окошко.

— Кто там?

Голос был мужской, визгливый, очень подозрительный.

— Молли Астер, — ответила девочка. — Дочь Леонарда Астера.

В окошке появился фонарь.

— Покажись-ка! — велел голос.

Молли придвинулась к окошку вплотную так, чтобы фонарь осветил ее лицо.

— И в самом деле! — внезапно смягчился голос. — Это действительно ты. Здравствуй, Молли!

— Это… это мистер… Макгинн? — спросила Молли.

— Он самый! — отозвался голос. — Погоди-ка минутку.

И окошко захлопнулось.

Послышался скрежет тяжелых железных засовов, и наконец дверь распахнулась. Перед ребятами предстал дородный дяденька, ростом ненамного выше Молли, зато пузатый, как бочонок. На нем была замызганная ночная рубашка, седые волосы торчали во все стороны, на ногах болтались незастегнутые башмаки. Видимо, дяденька спал.