Елена Булганова - Девочка, которая любит

– Я думал, это ваш, – сказал я, когда лотт с питомцем скрылись за деревьями.

Биорд глянул на меня с ледяной усмешкой:

– Здешние так наивны. Легко отдают своих драконов в аренду и не задают лишних вопросов.

В его словах сквозило такое презрение к Древним, будто сам он не имел к ним никакого отношения. Хорошо же его выдрессировали пажисты!

Мы прошли рощу насквозь, и, когда уже в просвет между деревьями засияло закатное солнце, посланник предупредил:

– Сейчас будет граница. За ней лесок, а на шоссе ждет машина.

Ух ты, вот это было интересно, я давно хотел сбегать и посмотреть, как выглядят границы мира Древних!

Оказалось, ничего интересного. Едва мы вышли из-за деревьев, как со всех сторон ударил по глазам, почти ослепил ярчайший свет. Проморгавшись, я понял, что впереди нас по периметру опушки выставлены забором огромные стеклянные щиты, в которые било солнце. За ними угадывались силуэты военной техники, даже танков! Вот же глупость, разве это остановит Древних, захоти они расширить границы?

Биорд уверенно двинулся вперед, мы – за ним.

Один из щитов чуть отъехал в сторону. Из-за него выскочили трое военных с автоматами, нацеленными, понятное дело, на нас. Один крикнул:

– Стоять, руки над головой! Оставаться на месте, пока вас не осмотрят!

Тут я малость занервничал, но, наверное, биорд знал, что делает: он послушно замер на месте и поднял руки, мы тоже. Военные – молодые ребята в камуфляже – стали медленно и настороженно приближаться к нам, их глаза шарили по нашим лицам и одежде. И вдруг…

Метрах в десяти один из ребят, вихрастый и круглолицый, разглядел-таки биорда и пронзительно закричал:

– Парни, это не человек!

Словно в подтверждение его слов биорд резко опустил руки и полоснул по парню белым пламенем, – а я и не заметил, что у него в руке дафирк! Солдат, даже не успев еще раз крикнуть, волчком покатился по земле.

– Вы что творите?! – взревел я, тогда как посланник уже разворачивался к другим двум.

В следующий миг я просто перекинул Женьку через плечо, второй рукой схватил биорда за шиворот и понесся вперед, прямо на щиты. Позади затрещали очереди, захлопали какие-то одиночные оглушительные выстрелы. Ногой я снес щит и заодно какую-то установку с пушкой и мчался так довольно долго, виляя из стороны в сторону, хоть выстрелов больше не было слышно. Наконец, ворвавшись в какой-то лесок, я остановился, скинул Карамыша на снег – да, здесь все еще было в снегу. Биорда же, который, можно сказать, пролетел за мной по воздуху весь этот путь, я перехватил обеими руками и начал трясти, вопя при этом:

– Вы зачем его убили?! Я с самого начала мог вас так пронести, они бы даже не среагировали!

Но этот тип смотрел на меня пустыми глазами, без всякого волнения, и я отпустил его. Пробормотал:

– Это специально, да? Чтобы Древних считали чудовищами? Вы нами рисковали, кстати! Я сообщу об этом Верховному Пажу, или кто там ваш хозяин.

– Нет, – кратко ответил биорд, и я не понял, к чему это относится. Мне было так скверно при мысли о том солдате, что не было сил еще что-то говорить. Чтобы не убить гада, я просто отошел в сторонку, вроде как по нужде. А сам, справляясь с клокочущей в душе бурей, прижался лбом к березовому стволу.

– Ты чего, Игорек, палишься?

Этот чертов голос заставил меня дернуться, словно березка саданула меня многовольтным разрядом. Женька стоял позади меня, переминался с ноги на ногу.

– Что тебе от меня нужно? – прошипел я сквозь зубы.

– Но… но ты же не можешь сейчас быть в силе. Хорошо, если этот тип не врубился и никому позднее не расскажет. И парня он не убил, а только парализовал. Чего ты вообще разошелся?

Сквозь пелену ненависти я осознал Женькину правоту – хотя, чего уж теперь, поезд ушел. Карамыш так и сверлил меня глазами: он подозревал, он чуял неладное, просто пока не мог окончательно сообразить, в чем дело. Нужно было спасать положение.

– Я не люблю, когда в меня целят из автоматов, ясно?

– А в чем проблема? – распахнул свои хорьковые глаза Женька. – Вокруг нас было защитное поле, они эту технологию у каких-то ирландских Древних заполучили.

– Тому солдату оно не помогло…

– Поле одностороннее, да. Ты что, все это забыл?

Я потер ладонью лоб, изображая некоторое замешательство:

– Да, похоже… Я не хотел говорить при Гае, что меня ранили в ту ночь. Дырка в голове была основательная, вот и…

– Это тебя Громов так, да?

– Что? – снова дернулся я. – А, ну да, он.

– А ты его что? Убил?

– Само собой, – отрезал я. – То есть убить не убил, конечно. Но сорвал браслет и подержал в Пещере, даже не знаю, за кого он теперь себя считает.

И отвернулся, чтобы не видеть, каким торжеством расцвело узкое Женькино лицо.

Скоро мы снова двинулись в путь и, пройдя лесок насквозь, вышли на шоссе прямо к машине, в которой нас дожидался человек, немой или просто молчаливый, я не понял, но объяснялся он исключительно жестами. На его машине – какой-то бросовой «Ладе» – за полчаса доехали до заброшенного аэродрома, где нас ждала двухмоторная «Цессна-182». Перелет занял примерно два часа. Сначала я пытался ориентироваться, потом просто заснул и проснулся, лишь когда легкий толчок предупредил о посадке.

Здесь солнце тоже только клонилось к закату, значит, летели мы ему навстречу. Покрутив головой, я увидел с трех сторон воду, а перед собой – громаду острова: мы приземлились на длинном, узком пирсе. У схода с пирса нас уже дожидалось открытое транспортное средство по типу тех, которыми управляют рикши, только в наше был впряжен сонный циклоп с откровенно злобным видом. Биорд на него даже не глянул, расправил крылья – и был таков, а наш человеческий провожатый молча уселся впереди. Мы с Женькой устроились на просторном кожаном сиденье и стали смотреть по сторонам.

Остров здорово напоминал пирамиду с острой верхушкой: там на вершине горы красовался замок, сложенный из белого сверкающего камня. По отрогам горы, словно накинувшей на себя полосатое платье, стекали, перемежаясь, темно-зеленые полосы и вырубки, застроенные симпатичными ярко выкрашенными домиками. Для удобства эти зоны были выровнены и имели вид гигантских ступеней.

Наша повозка уже пересекла полоску песчаного пляжа и начала подъем в гору, но не по прямой, а по спирали, проезжая все эти деревеньки насквозь. Люди, в основном Древние, были заняты повседневными делами и даже голов не поворачивали в нашу сторону. Круги все сужались, и, когда мы въехали на срытую верхушку горы, циклоп всем своим видом дал понять, чтобы мы выметались.

Перед нами уносился башнями в темнеющее небо настоящий замок, надежно защищенный от внешнего вторжения: вокруг широкий ров, никакого намека на мост. Но провожатый позвонил по мобильнику, буркнул в него пару слов – умел все же говорить, – и с обеих сторон берега друг навстречу другу поползли из толщи земли металлические полосы. А когда сомкнулись, перед нами возник идеально ровный сверкающий мост. Ворота замка распахнулись, и двое циклопов-стражников склонили перед нами головы. Мы прошли по мосту, пересекли просторный двор, превращенный чьими-то заботливыми руками в подобие райского сада, и оказались под сводами замка.