Елена Булганова - Девочка, которая любит

– Когда ты исчез, отец чуть с ума не сошел, – чуть помолчав и не дождавшись от меня реакции, продолжал Карамыш. – Оставшиеся образцы ты тоже где-то хорошенько заховал. Прежде у приора на шее одна ампула висела, на всякий случай, но ее сорвала та девчонка, а попросить у тебя новую он не успел. В общем, он просто валялся на кровати весь месяц и слушал, что там у него в организме творится. И чуть что ему померещится – начинал с ума сходить, совсем себя не контролировал.

Последнюю фразу Женька произнес с таким пренебрежением, что я понял: любовь и трепет перед отцом испарились без следа, едва приор Гай дал слабину.

А потом я снова поймал на себе Женькин взгляд: внимательный, напряженный. Он что-то подозревал, и этот разговор только укрепил его подозрения. Даже интересно, догадается в конце концов или нет. Теперь, когда я знал, у кого попрошу бесценные ампулы, меня мало волновал вопрос конспирации.

– Так ты нашел лабораторию или нет? – почти шепотом спросил Женька.

– Нет. Но это уже и неважно, Верховник синтезировал эликсир. Собирается приторговывать им, чтобы вести борьбу с Древними.

Снаружи загромыхали шаги, и в нашу дверь просунулась голова циклопа.

– Прошу на ужин, – объявил он на чистом английском, и я посмеялся над своими недавними манипуляциями.

Есть, кстати, хотелось ужасно. Поэтому я немедленно рванул следом за огромной неуклюжей фигурой, Женька потрусил замыкающим.

Столовая поражала размерами. Стены и сводчатый потолок были выложены каменными плитками вкусного сливочного и изумрудного цветов, длинные дубовые столы выстроились рядами. Четыре стола в самом центре были составлены вместе, за ними привольно расположилась компания молодых людей от восемнадцати и старше. Столы уже ломились от кушаний, неприметные официанты-лотты подносили все новые подносы с едой и напитками, воздух звенел от взрывов смеха и возбужденных голосов. Конечно, я просек, что это и есть новициаты, хотя почему-то представлял их себе унылыми и настороженно зыркающими друг на друга. Хотя, если разобраться, они друг другу не соперники, да и акколада под присмотром Верховника обещает быть совсем несложной.

В стороне, возле дальней от кухни стены были также поставлены два стола, за которыми сидели ребята помладше. Вот они как раз выглядели испуганными и настороженными, налегали на еду и друг с другом почти не говорили. Туда циклоп указующим жестом отослал Женьку. А я пошел искать свободное место за основным столом.

Но при моем приближении разговоры и оживление как-то иссякли, улыбки схлопнулись, и над притихшей компанией зависла колючая настороженность. Еще по пути я запасся стулом и сейчас двигался вдоль стола, не зная, куда втиснуться: парни при моем приближении широко расставляли ноги и локти, некоторые оглядывались на меня, насмешливо скалили зубы. Лотт-официант следовал за мной по пятам с подносом в руках, и это напрягало, так что я в конце концов просто вбил свой стул между двумя другими и перепрыгнул через спинку прямо к столу. Тут же пришлось пожалеть о своей несдержанности: у бедняги-стула от такого напора подкосились ноги, теперь он надрывно скрипел при каждом моем движении. Хорошо же я держал в тайне свою силу!

Но я просто умирал от голода, так что сперва даже по сторонам не глядел, только хлебал, щурясь от удовольствия, острую ароматную похлебку. Однако стоило мне поднять голову и потянуться за куском хлеба, как я поймал на себе неотрывный кинжально-острый взгляд карих глаз.

Прямо напротив сидел парень с сильно выступающим подбородком и мощными надбровными дугами. В одной майке, видимо, чтобы все могли заценить его невероятную мускулатуру. Темно-рыжие волосы стянуты в кичку на затылке, с боков череп выбрит до блеска и густо покрыт татуировками. Поскольку отводить глаза под этим молчаливым, но весьма агрессивным напором мне не хотелось, я принялся их изучать: сплошь какие-то имена и даты. С левой стороны было интереснее. Я разглядел – когда парень на секунду повернулся к соседу – татушку в виде отпечатка крупной ладони и фразу вдоль линии роста волос: «Не смотри, действуй!» Шею и грудь пересекали три багровые борозды, которые я тоже сперва принял за татуировки, но потом понял, что это настоящие сравнительно свежие шрамы. Отложив в сторону ложку, парень пожирал меня взглядом. Мне это надоело, и я вернулся к еде.

Я не обижался на игнор, я понимал. Сложись все иначе, я бы и сам ненавидел и опасался Древних. Все эти парни много чего слышали об их коварстве и планах по захвату мира, а теперь узнали, что кое-кто эти планы уже осуществил.

Но скоро низкорослый рыхлый парнишка, сидевший за два человека от меня, навалившись на стол, взвинченным голосом задал мне вопрос:

– Эй, атлант, может, расскажешь нам о своей женушке? На нее хоть можно взглянуть без слез или ты каждую ночь просыпаешься от собственного крика?

Я неторопливо положил в рот кусочек круглого чесночного хлебца, поданного к супу, прожевал и только после этого ответил:

– Тебе следовало получше разобраться в этом вопросе, чтобы не болтать глупостей. У меня нет жены.

– Ну, не знаю, как вы там называете этих своих… Ведь ты все равно однажды женишься на ней, деваться-то тебе некуда, верно?

– Если доживет, – коротко уронил парень с тату, и по его резкому акценту я догадался, что он австралиец.

– Половинки, так их обычно называют, – прозвучал спокойный голос, я глянул туда и поймал оценивающий взгляд светло-янтарных глаз высоченного мулата. Выглядел он так, что зашибись: курчавые волосы на голове вытравлены до снежной белизны и выстрижены в форме руин древнеримского Колизея. Одна прядь волос выпрямлена, пересекает лоб и заправлена за ухо, в котором раскачивается что-то пирамидальное. Смотрел он на меня без злости или издевки, скорее – со жгучим интересом.

Австралиец напротив аж дернулся от этих слов, опустил наконец глаза и уставился в свою тарелку, тяжело переводя дыхание. Только я задумался над его реакцией, как прозвучал новый вопрос от худущего шкета, сидевшего наискосок:

– Я слышал, вы просто жить не можете друг без друга? Она, наверно, слезами обливается, что ты сейчас так далеко?

– Не больше, чем твоя мамочка, – бросил я сквозь зубы, и парнишка сразу притих, сдулся. Ну да, у них же всех наверняка с матерями проблемы, как у Женьки. Прежде я даже не догадывался о своем замечательном таланте наживать себе врагов.

Вновь засновали официанты, унося тарелки и накрывая сладкий стол.

– А что творится там, откуда ты прилетел? Правда, что рассказывают? – спросил мулат.

– А что рассказывают?

– Будто эти гады превратили людей в зомби и заставляют работать на себя.

Я заколебался: это было и так, и не так одновременно. Но вспомнил, что сейчас мои колебания никого не волнуют, и кивнул: