Елена Булганова - Девочка, которая любит

В этот момент я впервые осознал, что не все общины Древних похожи на нашу, видно, не всем удалось в относительно небольшом пространстве под землей научиться жить в мире и почитании закона.

– Если все так плохо, то почему вы сражаетесь только в одиночку? – спросил я. – Можно же обратиться за помощью к военным, к правительствам разных стран. Ведь существование Древних больше не тайна, верно?

– Ну да, и теперь в мире такое творится! Мы столько веков пытались этого избегать…

– А что в мире?

– А, да ты не знаешь, – сообразил Акила. – Ну, скажем так, мир сошел с ума. Процентов двадцать человечества напрочь свихнулись: кто в петлю лезет, кто бункеры строит, кто бежит прятаться во всякие недоступные места – так боятся Древних. А другие наоборот: кричат, придурки, о равенстве и братстве, требуют, чтобы Древние получили все гражданские права и стали частью человечества. И не понимают, идиоты, что Древним ничего этого не нужно, люди их интересуют только как рабы, обслуживающий персонал. А военные что теперь могут сделать? Да ничего, как оказалось.

– А вы что можете сделать?

– Ну, у нас для этих монстров кое-что припасено, конечно, – туманно заявил Акила. – Но делиться мы этим с военными точно не станем, не их это дело, только все испортят. Мы ведь знали, на что шли, – тихо добавил он.

Некоторое время мы молчали, но парень-то, похоже, не был молчальником, и вот уже он толкнул меня кулаком в бок, заглянул в лицо:

– Расскажи, что там у вас творится теперь?

Я стал рассказывать, упирая на то, что Древние никому не причиняют вреда, всячески заботятся о людях, и о том, как к лучшему преображается все вокруг. Но Акила слушал с напряженным и сочувственным лицом, мой посыл до него явно не доходил. И когда я закончил, подвел итог:

– Да, никто даже ожидать не мог, что главным очагом станет Россия. Все силы Ордена уходили на борьбу с австралийской и африканскими общинами, вот где действительно жесть. Да ты сам слышал, что Эйден вчера рассказывал… Верховник теперь винит себя, что, когда стало известно о Древних на вашей территории, он не придал этому особого значения, а просто сослал туда неугодного приора, чтобы с глаз долой.

«Ага, и он там все разворошил».

Я промолчал, а Акила вдруг разволновался:

– Только не обижайся, что я так о твоем приоре, у меня, честно сказать, язык без костей. Но он же не отец тебе, нет?

Я мотнул головой.

– А как… ну, ты как вообще к нам примкнул?

Я порылся в памяти, выуживая ту малость, что говорил о себе Печерский.

– Сначала меня нашел один атлант, который лагерь организовал для подобных ребят. Но потом кое-что произошло, и я стал ему больше не нужен. Я был в отчаянии, а приор меня вытащил и здорово помог, – говоря все это, я мысленно извинялся перед Соболем.

Акила на ходу понимающе кивнул белоснежной головой. Я спросил:

– А твой отец тоже приор, да?

На этот раз ответ последовал не сразу, и я даже испугался: вдруг с отцом Акилы тоже случилось что-то ужасное, как у Эйдена. Хотел сменить тему, но тут парень заговорил:

– Я об этом помалкиваю, но все равно все знают, и ты узнаешь рано или поздно. В общем, мой отец – Верховный Паж. Только ты не думай, это ничего не значит, в смысле, никаких поблажек!

– Ух ты! – восхитился я. – Значит, ты тоже можешь потом стать Верховником, так?

– А вот это едва ли! – Акила даже смешком захлебнулся от такого предположения. – Во-первых, у Винсента есть и другие сыновья. Во-вторых, это раньше нового Пажа выбирали среди потомков того, самого первого. А теперь архиприоры так больше не хотят, протестуют. Требуют, чтобы выбирали из тех достойных, у кого заслуги имеются, боевой опыт. Если отец на это согласится, то нас, потомков, станут метить, как всех остальных, и после смерти отца его место займет какой-то меченый.

Парень вздохнул и провел ладонью по своим идеально гладким щекам. Непроизвольно ускорил шаг, так что я с трудом поспевал за ним. Тащился и думал, как поступить теперь, когда все эти игры потеряли для меня всякий смысл. Я не собирался блуждать целые сутки по острову, я отчаянно хотел домой: узнать, что с Иолой, и предупредить Древних о возможности скорой интервенции. Но это было совершенно невозможно, даже оставайся я в силе, все равно выбраться отсюда было бы проблемой. Сколько я ни терзал свой мозг, придумать так ничего и не смог.

Путь нам перерезал ров метра в три шириной, тянувшийся в обе стороны, насколько хватало взгляда. Я подошел к нему и глянул вниз – глубина тоже была порядочная. Между высокими и совершенно отвесными краями рва стояла мутно-зеленая вода и пахла так, что я поспешил зажать нос и рот, но продолжал вглядываться: мне почудилось, что в воде что-то белеет. Кости?

– Чем так воняет? – спросил я у Акилы, почувствовав, что он стоит за моей спиной.

Он следом за мной шумно втянул носом воздух:

– Похоже на какую-то кислоту. Наверно, это оградительный ров, чтобы те, кто обитает на острове, не смогли прорваться к берегу. Судя по карте, он идет по всему периметру.

У меня как-то нехорошо заныло под ложечкой.

– Но ведь для биорда этот ров не преграда, и для циклопа, и даже для флэмма…

– Не факт, что на острове обитают именно представители этих рас.

– А кто тогда?

Честно сказать, иметь дело с привычными расами мне было как-то легче.

– Ну, в подземных норах Древних много кто водится, – хмыкнул Акила. – Всякие твари тоже участвуют в программах.

Мне стало совсем худо.

– Я слышал про один остров, где содержатся совсем уж невероятные существа, не люди и не животные, – с энтузиазмом продолжал мой напарник. – Может, именно здесь мы их повидаем. Да ты не трусь! – Тяжелая рука гулко хлопнула по моему поникшему плечу. – Повторяю, никто нас за просто так на смерть не пошлет, наверняка проводится очередной эксперимент в рамках программы, заодно и нас в него вписали.

– И как мы в нем поучаствуем, если ров тянется через весь остров? – Я постарался, чтобы голос не выдал моей потаенной надежды.

Акила явно не усматривал проблемы в происходящем:

– Значит, возможность перебраться все же есть. Пойдем сейчас вдоль рва и будем внимательно смотреть: ты в сторону леса, искать поваленное дерево или еще что для переправы, я – в ров, может, он где-то сужается.

Решив так, мы двинулись вперед. Я честно вглядывался в густые заросли, но видел лишь крепкие высоченные стволы да чахлый редкий налет кустарников возле корней.

– Стоп! – скомандовал парень, и я с готовностью замер на месте.

Меня мало волновало, что он там увидел, но лучше б ничего: была бы веская причина выйти из игры. Но тут же прозвучало требование:

– Загляни-ка в ров!

Зажимая рот и нос, я склонился над зловонной траншеей. И понял, что углядел там Акила: берег с противоположной стороны осыпался, частично перекрыв ров красноватой землей. Если прыгнуть прямо на оползень, то по насыпи есть шанс выбраться наверх.