Кирилл Кащеев - Выбор ведьмы

— Пусти меня, гад красномордый, Шешу тебе в глотку! — Неистовый юный Лун снова рванулся, со всей силы заехав Тату ногой по голени. Тот рыкнул сквозь зубы, заломил своему пленнику руки за спину, швырнув его лицом вниз перед валуном, — змееныш извивался и шипел как самый настоящий змееныш.

— Я подвел Повелителя. — Тат изо всех сил старался сохранить достоинство, но все равно не мог скрыть растерянности и даже паники. — Не выполнил обещанное. Мятеж подавили, а змееныши… Я принес тебе лишь трех: водного, воздушного и земляную. У нас нет огненного!

— Мятеж мне обещал не ты, а Муравьиный Гад… Гад такой! — Рык Пса звучал вовсе не снисходительно, скорее, пренебрежительно — дескать, где уж тебе. — А огненный у нас есть!

Лапища Старшего Медведя обрушилась Тату на макушку. Огненный змей сдавленно хрюкнул и ткнулся носом в слежавшийся прах поляны рядом со своим пленником. Юный Лун попытался вскочить, но Медведь тут же сгреб его в охапку, а выпрыгнувший из темного подлеска Кабан всей тушей придавил Тата, пока Кот с Лисом скручивали его черными веревками.

— Ты! Грязный Пес! Животное! Как смеешь… — Тат брыкался не хуже юного Лун.

Ирка почти не слышала, что происходит вокруг, — она думала так напряженно, словно ответ мог освободить ее и от черных веревок на руках и ногах, и от мертволесской стражи вокруг, и от каменюки под лопатками. Почему, почему, почему? Почему люди вообще имеют право на жизнь? Имеют ли они право защищаться — после того, что натворили?

— Слышь, Пес… Повелитель… — густым басом пробурчал Медведь. — Не по-медвежьи это как-то… Детенышей-то… И твою щенку тоже…

— Она же сказала: она не мой щенок, она наднепрянская ведьма, и у нее есть долг, — насмешливо хмыкнул Великий Пес. — Только у меня ведь он тоже есть!

Ирка не видела, она скорее чувствовала, как в камне Великий Пес задрал искалеченную голову и пронзительно, страшно завыл. Вой плыл над Мертвым лесом, вой стлался над землей и под небом Ирия.

— Убивайте! — говорил этот вой. — Не оставляйте в живых никого! Убивать, убивать, убивать!

Над рекой Молочной радужная драконица молча рухнула наземь, разметав бессильные крылья по зеленой траве. Толпы серокожих ринулись вперед — радужная драконица исчезла под нахлынувшей на нее серой волной. Раздался рев — жуткий, грозный… Из рядов отчаянно рубящихся богатырей вырвался витязь и понесся вперед, точно не чувствуя тяжести кольчуги на могучих плечах. Прыжок, второй, третий… по полю все наращивая и наращивая скорость, скакал громадный древний бык, из тех, что топтали славянские степи тысячу лет назад. Промелькнув сполохом рыжего пламени, Вольх Ярый Тур всей многотонной громадой врезался в толпу серокожих и прошел сквозь них, поддевая врагов на острые, как сабли, рога. И встал, пышущий яростью, над телом драконицы.

Серая волна опасливо обтекла его с двух сторон — и врезалась в боевые порядки богатырей. Аспиды в небе шли волна за волной…

— Есть! — В небе над Днепром шарик разрыв-травы шарахнул в морду твари, похожей на бабочку с крокодильей мордой. Взрыв оторвал твари крыло, ее закрутило в воздушных потоках, и она полетела вниз, на газон набережной.

— Кажется, все… — облегченно вздохнула Оксана Тарасовна. Не так и далеко их занесло от центрального проспекта, не так и сложно оказалось справиться с вторжением — со слухами справиться будет сложнее.

Мир дрогнул и заскрипел, как скрипит старое дерево, готовое вот-вот рухнуть поперек двора, придавив бабулек у подъезда и детишек в песочнице. Трещины поползли по асфальту, и в перерезавшую набережную расщелину ринулись бурлящие воды Днепра. Темные тучи смешались с легкими перистыми облаками, черно-белая пена прянула в разные стороны, открывая окно в небе. Хриплые вопли и трубный рев змеев пронеслись над Днепром, темным силуэтом промчался богатырь с копьем — плюмаж на шлеме длинной тенью протянулся по днепровским волнам. Сквозь открывшееся «окно», хищно впиваясь в темную воду реки, хлынули огненные потоки, а следом рухнул змей! Лиловая чешуйчатая туша свалилась на фонтан у берега — высокие струи хлестнули во все стороны. Визг накрыл набережную — орали не успевшие разбежаться прохожие, гудели клаксоны автомобилей, выли сирены. Змей шевельнулся, судорожно дернул крыльями… и по парапету набережной соскользнул к реке. Ухнул в воду, подняв тучу брызг. Из открывшегося в небесах «окна» на набережную хлынул огонь вперемешку с водой. Вспыхнул похожий на терем ресторанчик. Изнутри с воплями побежали люди. Набережную заволокло дымом и паром. В небе, среди огненных стрел, обломков оружия и чешуи, оторванных крыл и конечностей, отчаянно носились на метлах ведьмы…

— Аррррр! — Волк с огненным хвостом сомкнул челюсти на горле похожего на перекормленного енота всадника. Полосатая башка отлетела в сторону. Вук Огнезмей с яростным рыком рухнул оземь — на него со всех сторон накинулись серокожие, чужой топор полоснул бок. Припадая на лапу, Огнезмей кружился по скользкой от крови траве. Серокожие разлетались во все стороны, но новые враги, не живые, а значит, не боящиеся ни боли, ни смерти, равнодушные ко всему, кроме приказа своего Повелителя, перли со всех сторон, погребая яростного бойца под грудой серых тел.

— Appppp! — Змеица с пыльно-темной, облупившейся от старости чешуей рухнула сверху. Клочья серой плоти полетели из-под когтей. Волоча подрубленное крыло, змеица шагнула вперед, прянула облезлая голова на длинной жилистой шее, пробивая просеку в толпе врагов. Серый мечник кинулся на змеицу со стороны раненого крыла. Вынырнувшая из свалки огненная волчья пасть перехватила его в прыжке, бросила змеице под когти. Змеица немедленно перекусила другого серокожего, пытавшего ударить Вука.

— Красава, змейская бабка! — одобрительно рыкнул Вук. Взмыл в прыжке, отбивая аспида, атакующего сверху. — С такой сам-друг и помереть можно!

— Сначала они! — прохрипела змеица, принимая облик всклокоченной старухи в лохмотьях. — Прикрывай!

— Ишь, какая старушка-попрыгушка! Да с нашим удовольствием! — рыкнул Вук, кружа вокруг нее серо-огненным вихрем.

Старушенция открыла желтозубую пасть и пронзительно завизжала. Из глотки у нее попер черный туман. Его клочья поднялись вверх, окутывая голову ближайшего аспида. Летучий скакун судорожно задергал пестрыми крыльями и пал на землю бездыханный. Туман пополз дальше.

— Лаума Смертный Мор, — выпуская пучок ветвистых молний, рыкнула Дина. — Самая страшная ипостась Трехликой Дочери Ливня и Крови.

— Она ж вроде в твоей свите? — мечом срубая атакующего аспида и тут же поворачиваясь к следующему, спросил Андрей.