Олег Раин - ЗБ [litres]

Хмыкнув, я взглянула на Лизу. Она тоже улыбалась – видно, и ей попадались забавные признания. Но мой-то автор и впрямь учудил! Во всяком случае, оригинально. Хотя и подозрительно – откуда он взял эти 4015 дней? Вроде поменьше должно быть… Я достала калькулятор и скоренько все проверила. Получилось 2750 дней, а вовсе не 4015! И это без учета выходных и праздников! Значит, паренек в запале приписал к жизненным мукам и зимние, и осенне-весенние, и летние каникулы.

В самом деле намаял головенку от непосильной учебы, если считать разучился. По идее, можно было и выходные вычесть, но это получалось уж вовсе сурово. Тем более что и этот единственный вольный день недели нам разве не отравляют домашними заданиями?

Я продолжила чтение…

«Перебрал пять разных школ, так что могу сравнивать. Первые три были полным отстоем, а вот четвертая была получше. Жалею, что уехали оттуда, потому что наша школа тоже отстой, хотя, может, и не такой жесткий, как первые три. Было несколько учителей, к которым сохранил уважение. Библиотекарша Иечка – супер! Ей бы зарплату, как директрисе! Заслужила! А еще спасибо Майе Витольдовне – на своей гестаповской работе эта женщина сохранила ум и сердце. Что называется суровый, но справедливый командир. Возможно, если бы не она, легко бы свалил и из этой школы. А еще Юрия Николаевича хочу похвалить, учителя русского. Учитель с большой буквы, новатор. Он у нас всего год успел попреподавать, но вот запомнился! Были бы все такими – и школы стали бы действительно школами. А так… Уходишь – и больше радости, чем грусти. А ведь треть жизни потрачена!»

«Наверное, что-то очень и очень изменится в моей жизни. Пока голова кру́гом, не пойму – что. Но точно буду помнить нашего директора, испортившего нам столько нервов и выгнавшего в итоге душечку Юрия Николаевича. Скажу более поэтично (он это любил): Юрий Николаевич – золотое перышко на вороньем теле школы. Жалко, что он пришел так поздно. Здоровья ему и нормальных директоров! Пусть не поминает нас лихом».

«Заканчиваю школу со спутанными от недостатка сна мыслями о потерянных зря месяцах и годах. Надеюсь, следующий этап жизни станет более осмысленным и эффективным. Только сейчас ясно понимаю: мы ведь горы могли свернуть! Стать Ломоносовыми и Лобачевскими. А кого из нас слепили? Менеджеров средней руки, способных тыкать пальцами в клавиши и угадывать правильные ответы. Не хочу, чтобы вуз напоминал школу. Иначе тупик и полный капец – стану как все, а страна провалится еще на пару миллиметров в трясину ничегонеделанья. Преступно работать только на одну войну. Нет, я тоже за сильную армию, но я за сильную армию в сильной стране. А что из этих двух начал важнее, еще крепко стоит подумать».

«Писать о школе мне сложно. Моя мама тоже учительница. Если бы она преподавала в моей школе, был бы полный атас. Но, на мой взгляд, многих знаний нам недодали, а многие были явно лишними. Если можно было бы выбирать, я бы учился с одним Юрием Николаевичем, нашим последним учителем русского. Везет тем, кто будет у него учиться в других школах! К нам-то он пришел поздно и ушел рано. Но, видно, хорошего помаленьку и „не всё коту масленица“. Может, в академии, куда пойду учиться, мне встретятся такие же учителя. Посмотрим…»

«Вот и закончил школу… Это нас попросили так начинать сочинение. А о чем дальше-то писать? Сказали – полная свобода. Если так, то получайте! Потому что если по правде, то образование в нашей школе – полный мрак. В том смысле, что все допотопное и древнее, как при царе Горохе. Я не о партах с компьютерами, я – про учебники. Я помню, какими добрыми-светлыми, переполненными надежд мы приходили в школу на первый звонок. Ни одного не было угрюмого, ленивого, озлобленного! Но что-то, видно, с нами школа творит неладное. Уже через год мы становимся другими, а через пять многие из нас ненавидят учителей и школу. Но ведь так не должно быть!

Я много чего про это думал и в инете искал и понял, что это система. Может, даже общепланетная. Про детей-то мало кто думает, нас и в дети записывают, словно мы все недочеловеки. Ну и настоящих специалистов-учителей тоже мало – и в вузах, и в школах. Выживают те, кто ближе к системе, кто согласен с ней, а система в принципе не видит в детях личностей. Считается, что чем больше знаний упихают в наши головы, тем лучше, чем больше загрузят нас уроками и домашками, тем меньше мы будем безобразить. А научились ли мы дружить, слушать хорошую музыку, распознавать красоту – на это школе глубоко плевать. Действие рождает противодействие.

Школе плевать на нас, а нам плевать на школу. Дружбы, к сожалению, не вышло. У меня куча приятелей и ни одного настоящего друга. И так у многих, а это неправильно. Единственное теплое воспоминание – наш преподаватель по русскому, но он – белая ворона. Его, конечно, выжили, и, боюсь, долго он не задержится в любой другой школе. Ну а наша школа без него точно потускнела – значит, и мы уходим вовремя. А ведь еще Гельвеций писал, что никакие науки и никакие знания сами по себе не взращивают дух и потому первейшей задачей всех школ является воспитание явных и скрытых добродетелей. По-моему, предельно ясно изложено. Но что мы имеем сегодня? Акцент на знаниях – и всё. ЕГЭ для егецелов. Про дух и душу вообще забыли. Задумайтесь: за 11 лет протирания штанов я даже профессии будущей не выбрал. Значит, попросту не раскрылся. И я такой не единственный. Неужели мы все бесталанные? Не верю! Так что прощай, школа! No regrets, как пелось в одной песне».

Я подумала: не вырвать ли страничку? Для себя на память. Ия права: нас ведь тоже заставят писать нечто подобное. А этот отзыв мне показался интересным. Что-нибудь похожее и я бы, наверное, написала. Посомневавшись, вырывать страничку я все же не стала – решила, что главное запомню. Просто протянула молча Лизе, ногтем отчеркнула текст, а взамен взяла у нее другую стопку…

«Вот и заканчиваю школу, впереди последний барьер – ЕГЭ. Преодолею его, и тогда можно сказать: „Бай-бай“ и „Аллес нормалес“, после чего уйти в закат и в дамки, не опасаясь получить маслину от учителей и директрисы. Пока-пока, мои дорогие! Не скучайте, и я без вас тоже обещаю не скучать».

«Подруги говорили мне, что я буду жалеть и ностальгировать, а мне вот не верится. Как будто тяжелая ноша падает с плеч. Сдать только последний экзамен, и всё! Может, потом жизнь будет еще хуже, но куда уж хуже-то? Так что очень надеюсь, что дальше встретятся настоящие учителя, верные друзья, любимая профессия».

«Учителя здесь неплохие, особенно некоторые, вроде Юрия Николаевича, и ребята тоже некоторые ничего. И вообще, я все время хочу спать, а когда не хочу спать, то зубрю и зубрю. Устал как бобик».

«Уже сейчас начинаю грустить. Это как рана с пластырем. Вроде ноет, а привычно. Боюсь, когда уйду из школы да сорву пластырь, станет еще больнее. Есть люди, с которыми очень не хочется расставаться. Я и адреса уже сейчас собираю. И нашего завуча, Майю Витольдовну, буду обязательно поздравлять со всеми праздниками. Спасибо ей за все (она знает за что)!»