Макс Брэльер - Последние подростки на Земле

Я оглядываюсь на Большую Маму. Зомби повсюду, куда ни глянь. Они обступают пикап и окружают нас.

Все кишит ими!

Мы не можем ни убежать, ни попасть внутрь школы.

Видимо, это был не «самый лучший план за всю историю человечества».

Я вцепляюсь в ручку и тяну изо всех сил. Дверь не поддается. Черт! Черт бы побрал мои ни на что не годные ручонки!

Квинт чешет подбородок.

– Создав электрический заряд, я мог бы снести дверь с петель. Но на это уйдет не меньше…

ЛЯЗГ!!!

– Да, но я облегчил тебе задачу, – бормочу я, входя в здание школы. Позади раздается МЕТАЛЛИЧЕСКИЙ ЩЕЛЧОК – это Дирк установил дверь на место.

Я должен кое в чем признаться. Я ненавижу школу. Ты, наверное, тоже. Большинство ребят ненавидит школу. Но я ненавижу школу ГОРАЗДО сильнее, чем большинство ребят. Дело в том, что за свои тринадцать лет я успел поучиться в десяти разных школах. Каждый год я переезжал в новое место, где меня ждали новый дом и в придачу к нему новая школа.

Поэтому каждый раз, входя в школу, я вспоминаю, насколько все в моей жизни ненормально. Насколько я не похож на других – на обычных людей. Насколько я всюду не в своей тарелке .

Повторюсь еще раз: если вы думаете, что я пытаюсь вызвать к себе сочувствие или что-то в таком роде, то это абсолютно не так. Я хочу сказать лишь одно: как бы вы ни ненавидели школу, я ненавижу ее в 88 раз больше.

Войдя в школу и увидев, насколько она разорена, почти разрушена, я с удивлением понимаю, что огорчен.

Но кажется, я знаю, в чем дело. Понимаете, именно здесь я познакомился с Квинтом. С лучшим другом, который у меня когда-либо был, и, хотя я знаю его меньше года, это самая продолжительная дружба в моей жизни.

Еще я встретил здесь Дирка. Большого славного малого с лицом придурка, перевоспитавшегося хулигана Дирка.

И Джун.

Джун, которая сейчас где-то в этом здании, может быть, в ловушке, в опасности, возможно, ранена и отчаянно нуждается в нашей помощи. Джун, которой я даже не нравлюсь. Джун, которую я, несмотря ни на что, хочу спасти.

Мы углубляемся в школьные коридоры, а темнота вокруг сгущается. Вскоре мы уже почти ничего не видим.

Квинт роется в своей сумке и вытаскивает маленький налобный фонарик, куда Квинту без таких штук. И я не ехидничаю, это действительно здорово.

Фонарик Квинта загорается, и мы видим…

Ничего.

Пустота. Разруха. Пол усеян обрывками бумаги. Флаерами – приглашениями на вечеринку, которая должна была состояться в школе несколько месяцев назад. Ни зомби, ни монстров, никого.

Тишина.

Как говорят герои боевиков вроде меня, тут слишком тихо.

Пробираясь на цыпочках через вестибюль, мы слышим эхо наших шагов. Минуем пустой музыкальный класс. Пустой кабинет директора. Пустую аудиторию.

Еще два поворота – и мы оказываемся в длинном дальнем коридоре. Я осматриваюсь.

Тут царит беспорядок, на полу валяются рюкзаки, шкафчики распахнуты настежь. Но никаких зомби.

Никого и ничего.

И тут я слышу это.

Знаете, когда играешь в боулинг, и у тебя недолет – вот такой звук в сочетании с замогильным воем голодных зомби, который приближается откуда-то из темноты.

– Квинт, – говорю я, – дай-ка мне фонарь.

– Еще чего? Это мой фонарь. Заведи себе свой, приятель! – обиженно отвечает он.

Я вздыхаю и сдергиваю фонарь у него с головы. Направляю свет назад и пытаюсь рассмотреть в темноте холла, что за жуткие создания на нас охотятся. И то, что я увидел, я бы назвал…

СТРАХ.

Страх, какого я никогда еще не испытывал. Не просто страх смерти, но страх перед тем, что может нас убить. Страх перед ужасным, омерзительным злом, которое на нас надвигается.

Я так напуган, что не могу говорить. Я просто подталкиваю Квинта и дергаю Дирка. Я тороплю и подгоняю их вперед, и вот мы все уже мчимся, ускоряясь, по коридору.

– ПРОСТО БЕГИТЕ!

– ЧТО ТАМ, ДЖЕК? – не отстает Дирк.

– Это…

Это шар. Огромный шар. Огромный шар из конечностей. Огромный шар из переплетенных конечностей зомби: все они сгрудились в одну кучу, сцепившись руками, ногами и телами.

Лица, руки, ступни, ноги – все перекрутилось и перепуталось между собой.

Руки тянутся, хватаются, отталкиваются, и шар резво мчится за нами по пятам. Эта катящаяся масса неживых тел заполняет коридор от стены до стены – ни спрятаться, ни увернуться.

Мы сворачиваем за угол, взлетаем по лестнице на этаж седьмых классов, перескакивая через две ступеньки. Но ЗОМБИ-ШАР ГОНИТСЯ ЗА НАМИ! Он взбирается по лестнице, костлявые руки цепляются за каждую ступеньку, и он все ближе.

Мы забегаем за угол, влетаем в холл, и тут – ЯДРЕНА МАТРЕНА!

Натыкаемся на двойные двери. Дирк хватается за ручку и дергает. Бесполезно. Они заперты с той стороны.

Я оборачиваюсь.

Зомби-шар надвигается на нас.

Вот и все. Сейчас все закончится.

Он нас раздавит, а потом слопает – этот огромный шар из сцепившихся и переплетенных зомби!

Мы обречены. Обречены погибнуть от бесчисленных рук, тянущихся из зомби-шара.

КЛАЦ-КЛАЦ!

И вдруг двери открываются! Мы пятимся в дверной проем и опрокидываемся на пол.

Строгий голос приказывает нам: «ОТОЙДИТЕ ОТ ДВЕРИ!»

Я ползу по полу, подальше от быстро приближающегося шара смерти, и тут – КЛАЦ! – двойные двери захлопываются, щелчок замка раздается как раз в тот момент, когда…

– А ч… что это было? – лопочет Квинт.

– Кто открыл двери? – спрашивает Дирк. Кажется, я знаю ответ…

Я поднимаюсь, направляя луч фонаря.

Вот и она. Силуэт, выступающий из темноты.

Девушка, которую я пришел спасать. Девушка, попавшая в беду.

Джун Дель Торо.

Джун похожа на сногсшибательную амазонскую принцессу-воина. Из рукоятки метлы она выточила копье, а ее волосы развеваются, как будто на ветру, хотя никакого ветра, конечно, нет, просто они у нее такие классные.

Я, конечно, не раз представлял себе, как именно буду ее спасать.