Шеннон Мессенджер - Вечное пламя

Софи опустилась в то же мягкое кресло, где сидела, когда Алден объяснял ей, что придется усыпить свою семью и больше никогда ее не видеть, и попыталась убедить себя, что хуже новостей быть не может. Но потом она заметила на обычно гладком лбу Алдена глубокую морщину, и все увещевания улетели в молоко.

– Вижу, ты волнуешься, – сказал он через мгновение, – так что начну первым. Сегодня старейшина Кенрик посетил меня, чтобы сообщить о решении, которое Совет наконец-то принял насчет исцеления разума.

От опасения в его голосе на сердце потяжелело.

– Они не дадут мне вылечить Прентиса, да?

– На самом деле на этот счет они так ничего и не решили.

Он кашлянул и поднялся, вставая рядом с изогнутым окном и глядя на медленно садящееся солнце.

– Тогда что не так? – спросила Софи, ухватываясь за подлокотники кресла и готовясь к плохим новостям.

– Надеюсь, ничего. Но тут решать тебе, – он вновь обернулся к ней с абсолютно нечитаемым выражением лица. – Их решение может стать для тебя неожиданностью – для меня оно точно стало. И должен предупредить, что это приказ, а не просьба.

Софи сглотнула; во рту противно пересохло, а в голове тут же пронесся список наихудших вариантов.

И все же она никогда бы не подумала, что Алден скажет ей:

– Совет приказывает тебе исцелить Финтана.

– Почему?

Такое короткое слово – слишком короткое, чтобы содержать в себе лавину эмоций, бушующую у Софи в мыслях. Но она не знала, что еще сказать.

– Что почему? – спросил Алден через какое-то время.

– Не знаю, – Софи встала: ей нужно было двигаться, попытаться понять, почему отчасти хотелось рыдать, а отчасти – очень, очень сильно врезать куда-нибудь.

– Я просто не понимаю, почему Совет считает, что Финтан заслуживает исцеления, – признала она. – Вы ведь дали ему столько шансов на спасение, а он предпочел разрушенный разум.

Скорее всего, за такие слова ей должно было быть ужасно стыдно. Но она видела воспоминания Финтана. Она видела, как его жажда власти погубила пять пирокинетиков. Она видела, как он нелегально учит незарегистрированного пирокинетика разжигать Вечное пламя – скорее всего, того же пирокинетика, что похитил их с Дексом и начал пожар, из-за которого погибли сотни невинных людей. Она чувствовала его ненависть к Совету и знала, что он ни перед чем не остановится, чтобы разделаться с ними, даже если придется лишить рассудка и ее с Алденом тоже – и у него это почти получилось.

Алден вздохнул:

– Я не думаю, что кто-либо – даже Финтан – заслуживает провести бесконечность в безумной ловушке разрушенного разума.

Софи потянулась к его руке. Интересно, что он помнил из дней, проведенных в безумии?

– Но я понимаю, почему ты не хочешь исцелять Финтана, – тихо добавил он. – И я разделяю твои сомнения. Но у Финтана есть информация, которая может привести нас к мятежникам. Он сумел не подпустить нас к ней при взломе памяти, но благодаря тебе у нас появился второй шанс узнать, кого он покрывает. И ты лучше всех понимаешь, насколько важна эта информация.

Но одна только мысль о том, чтобы вновь оказаться в разуме Финтана…

– Я буду рядом, – пообещал Алден.

Софи тяжело опустилась в свое кресло.

– Просто это как-то… нечестно. Почему Финтана вылечат, а Прентис так и останется невменяемым? Единственное его преступление – попытка меня защитить!

Тень прошла по лицу Алдена, отчего он вмиг постарел на двадцать лет.

– Поверь, я лучше всех это понимаю.

– Простите, я не хотела…

– Я знаю – и не волнуйся, я не виню себя. Ну, по крайней мере не сильно. Просто меня это раздражает, как и тебя. На самом деле я сказал Кенрику о том же. Но он объяснил, что в этом и кроется проблема. С Финтаном легче. Исцелен его разум или нет, он виновен, и даже если бы он сразу нам все рассказал, мы бы изгнали его за его преступления. Но с Прентисом ситуация кардинально другая. Он не обязательно виновен, но и не совсем безвинный. «Черный лебедь» все еще считаются повстанцами. Да, они совершали хорошие поступки. Но они совершали их незаконно. И таким образом формально Прентис все равно преступник. Хотя фактически он дивного серого оттенка. А Совет умеет справляться лишь с белым и с черным.

– Значит, они навсегда оставят его безумным?

– Никто об этом не говорил, Софи. Но пока что очевидного решения нет, и Совет продумывает все возможные варианты и пытается понять, что лучше всего делать дальше. Кажется, ты не понимаешь, насколько плохо наш мир подготовлен к подобному. Перед Советом стоят дилеммы, с которыми никто не сталкивался за все тысячелетия нашей истории. Они признают, что пришло время меняться. Но они хотят убедиться, что изменения эти к лучшему, и перед тем, как двинуться дальше, им нужно больше информации, которой, будем надеяться, владеет Финтан. Поможешь нам ее получить?

– Я думала, что у меня нет выбора.

– Это приказ, да. Но это не означает, что я не спрошу твоего согласия. Ты очень талантливая девочка, и в результате на твои плечи возлагается огромная ответственность. Но все же тебе тринадцать. Если это слишком тяжело, то я пойду к Совету и заставлю их пересмотреть решение. Я уже предупредил об этом Кенрика – и он согласился.

Софи сомневалась, что Алден с Кенриком смогут их переубедить. Совет явно все сильнее расходился во мнениях относительно нее.

Впрочем, не важно. Как бы она ни боялась вновь встретить Финтана, он и правда был лучшим шансом остановить ее похитителей.

– Я его вылечу, – сказала она, но было бы лучше, если бы при этом все внутри не сжалось.

Алден печально улыбнулся:

– Ты никогда не перестанешь меня поражать, Софи. И обещаю, однажды твоя жизнь придет в норму.

Софи сомневалась, что вообще знает, что такое «нормальная» жизнь эльфа. Но она надеялась, что когда-нибудь это выяснит.

– Так когда мне его исцелять? – спросила она.

– Кенрик сказал, что Совет все еще договаривается. Учитывая, что произошло в прошлый раз, они хотят убедиться, что все предусмотрели и проблем не возникнет.

«Проблемы» – это еще мягко сказано.

Софи никогда не забудет пронизывающую боль, когда Финтан обжег ее запястье, чтобы нарушить концентрацию, или Алдена, лежащего на полу без сознания с алой раной на лбу.

– В этот раз ничего не случится, – пообещал Алден – и Софи постаралась ему поверить. Но когда она встала, собираясь уйти, ноги все равно задрожали.

– Погоди, разве ты не хотела о чем-то со мной поговорить? – спросил Алден.

– А, точно, – она поверить не могла, что забыла о Силвени.

Софи показала ему серебряный маячок, рассказала, где нашла его и как Грейфелл о нем узнал. С каждым словом Алден стискивал зубы все крепче.

– Ладно, – произнес он после бесконечной паузы. – Уверен, волноваться не о чем.