Шеннон Мессенджер - Вечное пламя

Киф закатил глаза, будто ему было плевать. Но Софи заметила, что перед тем, как двинуться за Юреком, он спрятал герб Сенсенов в складках плаща.

Софи молча пошла следом, разглядывая сверкающие цветы и пытаясь придумать, что сказать.

Через несколько неловких секунд Киф прокашлялся.

– Так где Блестящая Попка?

– Он о Силвени, – пояснила Софи. И она пыталась понять то же. На полях вокруг них были лишь пасущиеся мамонты, динозавры с перьями и огромные волкомедведи.

– Все кони на фиолетовых пастбищах, – объяснил Юрек, сворачивая с дороги и срезая путь прямо через холмы.

Длинное синее платье было скользким от росы, и Софи, побежавшая следом, постаралась не поскользнуться. К тому времени, как они перешли последний холм, она вся вспотела и выдохлась, но была вовсе не против, потому что мысли заполнил знакомый голос:

«Друг! Софи! Киф! Навещать!»

«Да», – передала Софи в ответ, ладонью прикрывая глаза от света и пытаясь найти ее.

На одном из покрытых фиолетовой травой полей скакала пара серебряно-черных единорогов, а по краям небольшой речки выстроились странные синевато-зеленые лошади, которые казались почти что скользкими. Но никаких сверкающих аликорнов не было видно.

– Она предпочитает пастись вот там, внизу, – сказал Юрек, а затем плюхнулся на траву и съехал по холму.

Киф тут же устремился за ним, но Софи смотрела на откос, даже не сомневаясь, что спуск по нему завершится визитом к Элвину.

Только когда Киф прокричал: «Давай, Фостер. Не распускай нюни!» – она села на землю и покатилась к ним.

Трава и грязь полетели в лицо – и она ощущала, что на несколько дней отбила себе все бедра, – но она подскакивала и подпрыгивала и каким-то образом благополучно добралась до низа.

Ну… почти благополучно.

Остановиться было сложнее, чем она ожидала, и в конце концов она врезалась в Кифа, отчего он на нее завалился.

– Знаешь, если хотела сразить меня наповал, можно было сделать это и менее болезненно, – сказал он ей, рассмеявшись, когда она попыталась подняться.

Софи отвернулась, чтобы скрыть покрасневшие щеки.

– Скатываться было обязательно? – спросила она Юрека.

– Нет. Но было весело, – тот откинул свои спутанные волосы, отчего вокруг полетела трава.

«Друг! Софи! Киф! Летим!»

Софи резко обернулась навстречу звуку и ощутила, как при виде сверкающей молнии, крутящей сальто в радужном небе, на глазах наворачиваются слезы. Софи немного боялась, что крыло Силвени так полностью и не восстановится. Но оно явно было как новое. И все такое же сверкающее.

– Она рада меня видеть, да? – спросил Киф.

– Не настолько, как она рада видеть меня.

Хотя Софи бы не отказалась, если бы в голове у нее было поменьше «Киф! Киф! Киф!». И она была отнюдь не в восторге, когда Силвени подогнула крылья и нырнула, приземляясь рядом с Кифом с буйным ржанием.

– Видишь? Блестящая Попка меня любит, – Киф потянулся погладить сверкающий круп, но Силвени отпрянула, огрызаясь на свой хвост.

– Я же говорила, она ненавидит это прозвище, – самодовольно сказала Софи.

Она попыталась подозвать Силвени к себе, но та была слишком занята погоней за собственным хвостом и не слушалась.

Киф нахмурился:

– Ты это чувствуешь, Фостер?

– Вроде как, – Софи закрыла глаза, пытаясь разобраться в головокружительных эмоциях, кружащихся в голове. Она и забыла, какой подавляющей может быть энергия Силвени.

«Спокойно», – передала она. Но Силвени продолжила крутиться, и чем больше она это делала, тем больше отрицательных эмоций ощущала Софи.

«Тебе страшно?» – спросила она, повторяя вопрос, пока Силвени наконец не остановилась и не посмотрела на нее.

Волна страха впилась в разум Софи когтями, как злобный верминион, и она шагнула назад, потому что стало сложно дышать.

– Чего она боится?

– Скорее всего… легче вам показать, – Юрек раскрыл свою сумку и вытащил пригоршню скрученных синих стеблей, заполнивших воздух острым коричным запахом.

Разум Софи затянулся туманом голода Силвени, но аликорн попятилась от угощения.

– Почему она…

Софи прервало оглушительное ржание, и Силвени встала на дыбы, а с неба обрушилось огромное расплывчатое серебряное пятно. Юрек едва успел оттащить Кифа, как на его место приземлился огромный аликорн с синими кончиками крыльев.

– Это Грейфелл, – сказал Юрек, кинув угощение новому аликорну, чтобы отвлечь его, пока накидывал золотое лассо на его массивную шею. Грейфелл забился и заборолся, но Юрек держал крепко. – Он наш местный самец. И вплоть до последних нескольких дней они с Силвени прекрасно ладили.

– И что изменилось? – спросила Софи, когда Силвени завизжала и взмыла обратно в небо.

– Понятия не имею, – Юрек попытался погладить Грейфелла по носу, но аликорн глянул на него самыми холодными карими глазами, что Софи только видела. – Именно это вам и предстоит понять – и чем быстрее, тем лучше. Иначе, боюсь, он убьет Силвени.

«Все в порядке, – передала Софи кружащей над головами Силвени. – Я не позволю ему причинить тебе боль».

Но когда Грейфелл вновь забился, чуть не роняя Юрека, она засомневалась, сможет ли сдержать обещание.

Все в Грейфелле дышало свирепостью. Его дикие глаза. Вздувающиеся могучие мышцы. Зубы, сверкнувшие, когда он попытался – к счастью, безуспешно – перекусить плотную веревку, удерживающую его.

И все же холодные волны, набегающие на сознание Софи, казались скорее страхом, чем яростью.

– Осторожнее, – предупредил Киф, когда Софи шагнула ближе. – Я прямо чувствую его желание на полном серьезе отгрызть руку тому, кто к нему прикоснется.

«Все хорошо, – передала Софи. – Я тебя не обижу».

Грейфелл забил копытом.

Силвени заржала, передавая: «Софи! Опасно! Летим!» Но Софи приказала ей не приближаться, жалея, что не может огородиться от панических мыслей Силвени.

Она закрыла глаза, и все вокруг отошло на задний план, а она представила, как ее сознание протягивается к Грейфеллу подобно пуховому одеялу. Большинство телепатов не умели открывать разум мыслям животных, но благодаря усиленным способностям Софи ее голова переполнилась видами покрытых снегом гор, высоких деревьев и озер таких чистых, что они казались зеркалами неба. Все было ярким, открытым и свободным, но все же чувства пронизывала пустотелая боль – Софи помнила, что такую же тоскливую пустоту она ощутила, когда впервые встретила Силвени.

«Ты больше не одинок, – сказала Софи Грейфеллу. – Друг».

Вместе со словами она послала изображения: как она заботится о Силвени, как она с ней летает, дает тыкаться в шею – все, чтобы убедить Грейфелла довериться. Она даже показала ему, что умеет телепортироваться, чтобы он знал, насколько глубока их связь.