Мэтт Хейг - Отец Рождество и Я [litres]

– А стоило бы! – с горечью отозвался Отец Топо. Его седые усы понуро повисли. – Теперь почти весь Эльфхельм читает «Снежную правду». Первый номер поступил в продажу всего пару часов назад, а газета уже стала самой популярной в городе. И то, что у «Ежеснежника» осталось каких-то семнадцать читателей, нисколько не помогает. Бедная Нуш.

– «Ежеснежник» скучный! – выкрикнул один эльф из толпы.

– И в нём никогда не пишут правду! – завопил другой.

– Верно, – поддакнул Сосулий. – Ни единого слова правды. Поэтому «Ежеснежник» такой скучный.

– В «Ежеснежнике» печатают правду и ничего, кроме правды. Во всяком случае, теперь, когда главным редактором стала Нуш, – заступился за правнучку Отец Топо.

Отец Рождество окинул взглядом разросшуюся толпу.

– Так-так, давайте-ка все успокоимся. Мы не должны верить выдумкам Отца Водоля про людей. Он годами сочиняет про них всякие небылицы. Эльфхельм не одобряет человекофобию.

– Что такое человекофобия? – послышался тоненький голос Малыша Мима. Я увидела, что он держит за руку своего прапрапрапрапрапрадедушку Отца Топо.

– Человекофобия – это беспричинный страх перед людьми, – объяснил Отец Топо, негромко, но так, чтобы ближайшие эльфы его услышали. Один из них – высокий, худощавый, слегка сутулящийся, выступил вперёд. Я сразу его узнала, и сердце застучало в груди, как испуганный барабан. Это был Кип.

– Может, этот страх вовсе не беспричинный, – сказал он.

Теперь все смотрели на него. Прочие эльфы считали Кипа немного странным. А он куда охотнее общался со своими учениками в Школе санного мастерства, чем со взрослыми собратьями.

– На самом деле, у нас есть множество причин бояться людей, – продолжил Кип.

Некоторые эльфы закивали и взволнованно зашептались.

Лицо Отца Рождество болезненно скривилось, будто он наступил на что-то острое.

– Но Кип, посмотри на меня, – сказал он. – Я ведь тоже человек.

– Как и твой отец, – ответил Кип. Толпа испуганно ахнула. – Все знают, что твой отец меня похитил.

Я сглотнула. Так вот почему Кип побелел как снег, когда впервые меня увидел. Я встала в дверях рядом с Отцом Рождество, чтобы поддержать его. Взглянув ему в лицо, я увидела, что глаза Отца Рождество блестят от слёз. Он старательно смаргивал их, не давая пролиться.

– Кип, ты знаешь, как мне жаль, что тебе пришлось через это пройти. Мой отец был непростым человеком.

Кип угрюмо покачал головой.

– Непростым похитителем.

Отец Рождество обернулся, чтобы проверить, не слышит ли нас Мэри. Но она уже занялась пирогом и складывала ягоды в кастрюльку, громко распевая на кухне. Отец Рождество повернулся к толпе – и Кипу – и заговорил:

– Послушай, Кип. Я – не мой отец. Бывают люди хорошие и плохие, а бывают хорошие люди, в которых есть плохое, и плохие, в которых есть хорошее. – Голос Отца Рождество набирал силу, так что теперь его слышали все. – Люди, знаете ли, не так уж отличаются от эльфов. Просто в жизни, лишённой волшебства, не много поводов для счастья. А несчастье порой толкает людей на дурные поступки. Не потому ли мы и решили помочь людям? Не потому ли решили хоть раз в год дарить им немного волшебства?

– Так и есть! – воскликнул Отец Топо.

– Так и есть! – поддержал его Отец Широпопс.

– Так и есть! – пискнул Малыш Мим.

– Так и есть! – поддакнула Матушка Брир, на руке которой висел новый кожаный ремень для Отца Рождество.

– Так и есть! – сказала Матушка Миро. Она уже натянула холст на мольберт и приготовилась запечатлеть эту сцену для следующего номера «Ежеснежника».

– Так и есть! – пропела Можжевелла, и к ней присоединились остальные «Бубенцы».

С Отцом Рождество согласились и другие эльфы, чьих имён я пока не знала. Ледяная глыба, придавившая моё сердце, начала потихоньку таять, но тут сквозь толпу протолкался чернобородый эльф в тёмной тунике. Бросая мрачные взгляды из-под кустистых бровей, Отец Водоль встал перед домом Отца Рождество и ткнул в меня пальцем.

– А вот и нет! – рыкнул он. – Эта человеческая девочка представляет опасность для всех нас. Моя газета не будет лгать о таких вещах.

Привлечённый шумом Капитан Сажа высунулся из-за моих ног и грозно зашипел на Отца Водоля. Отец Рождество решительно меня заслонил.

– Оставь её в покое! – сказал он. – Амелия – замечательный человек. Неужели ты забыл, что она спасла Рождество? То самое Рождество, которое ты пытался уничтожить при помощи Летучих Историкси и троллей.

– Ха! – фыркнул Отец Водоль. – Рождество! Рождество! Ну разумеется, человек пойдёт на всё, чтобы спасти Рождество. Ведь из-за Рождества эльфы обречены всю жизнь горбатиться в Мастерской и делать игрушки для человеческих детишек. Какому человеку это не понравится? Эта девчонка опасна! Она преступница и должна вернуться туда, откуда пришла.

Я выглянула из-за широкой спины Отца Рождество и увидела, что толпа разделилась. Половина эльфов одобрительно кивали, соглашаясь с Отцом Водолем, половина возмущённо качали головами. На нашу сторону встали пожилые эльфы, а также те, кто работал в Мастерской и потому много общался с Отцом Рождество. А вот остальные предпочли поддержать Отца Водоля.

Но чернобородый эльф ещё не закончил. Он повернулся к толпе и заговорил так громко, что встрепенулись даже олени на Оленьем лугу.

– Она уничтожила сани Кипа. И не просто какие-то сани, а «Снежную бурю 360» – величайший образец эльфийской технической мысли. Кип работал над этими санями целый год. Каждый день он трудился не покладая рук. Но теперь это неважно, ведь от саней осталась лишь груда обломков. А важно то, почему девочка их разбила. Вы хотите знать почему?

– Это был несчастный случай, – пробормотала я.

– Я вам скажу почему! – прогремел Отец Водоль. – Я вам всё расскажу!

Он выдержал эффектную паузу.

– Она целилась в эльфа!

– Что? – Слово облетело толпу быстрокрылой птицей.

– Подробности узнаете в завтрашнем номере «Снежной правды». Над статьёй работал один из моих лучших журналистов – Перчи. Мы же всем расскажем, что случилось, Перчи?

Из толпы высунулся светловолосый коротышка-эльф, фигурой напоминавший бочонок с сидром.

– Так точно, босс, – бодро откликнулся он. – Кип всё видел своими глазами. Это будет история недели – если не столетия!

Этого я стерпеть не могла. Злость захлестнула меня горячей волной. Я решительно вышла из-за спины Отца Рождество и встала перед толпой. Эльфы притихли и выжидательно посмотрели на меня. А я нашла взглядом Блитцена вдалеке, и мне показалось, что он одобрительно кивнул.