Рик Риордан - Меч Лета

Сэм передала мне удочку и подобрала перчатки себе.

Вдруг у меня в голове всплыло воспоминание, как, когда мне было десять, мы с мамой смотрели фильм «Челюсти», потому что она настояла на этом. Она предупредила меня, что он очень страшный, но всё время просмотра я или скучал из-за медленного темпа повествования, или смеялся над барахольной резиновой акулой.

—Пожалуйста, пусть я поймаю резиновую акулу-пробормотал я.

Харальд вырубил зажигание, и нас окутала тишина. Ветер стих. Волны исчезли, словно морс вдруг затаило дыхание. Лишь морось шуршала о лодку со звуком песка, ударяющего об лобовое стекло машины.

Сэм, стоя у поручней, метр за метром травила трос, и голова быка уходила все глубже в пучину. Наконец трос обмяк.

—Наживка уже на дне? - спросил я.

Сэм закусила губу.

—Не знаю, но думаю...

Договорить она не успела. Трос издал такой звук, словно кто-то изо всех сил вдарил огромным молотком по пиле, и натянулся. Сэм отпустила его и избежала того, чтобы внезапно улететь в космос. Удочку чуть не вырвало у меня из рук, но мне все же каким-то чудом удалось Её удержать.

Кресло скрипело с жалобным стоном. Ремни впились мне в ключицы. Лодка крепилась вперёд, едва не черпая носом воду. Борта угрожающе трещали, из них с громким хлюпаньем начали вылетать заклёпки.

—Кровь Имира! -возопил Харальд. - Мы разваливаемся на части!

— Нужен трос длиннее! - Сэм схватила ведро и начала поливать водой трос, который дымился от трения о поручень.

Я стиснул зубы. Мышцы мои превратились в тёплое дрожжевое тесто. Но в тот момент, когда руки мои уже готовы были разжаться, тянуть перестало. Трос гудел, как провод на высоковольтной вышке, и светился в воде, словно лазерный луч.

—Что происходит?- поинтересовался я. - Оно отдыхает?

Харальд,исторгнув ругательство на йотунском, добавил:

— Не нравится мне все это. Морские монстры обычно так себя не ведут. Даже самые крупные экземпляры...

—Крути катушку! - скомандовала Сэм. - Прямо сейчас.

Я повернул рукоятку. Представьте себе, что вы соревнуетесь в армрестлинге с Терминатором, и вам станет ясно, насколько легко у меня это получилось. Удилище гнулось. Катушка скрипела. Сэм поддерживала трос, чтобы он не тёрся поручень, но даже и с Её помощью дело у меня продвигалось туго. Плечи мои онемели. Спину скрутило от боли. Пот, несмотря на холод, лился с меня градом. Все тело дрожало от напряжения, и сил почти не осталось. Предположение меня посетило только одно: наверное, я тяну со дна затонувший в годы Второй мировой эсминец.

Сэм изо всех сил подбадривала меня воодушевляющими восклицаниями:

Время от времени, Сэм выкрикивала воодушевляющие вещи, вроде: «Нет же, идиот! Тяни!»

Наконец, в воде перед лодкой море потемнело по форме тёмного овала диаметром где-то в пятнадцать метров. Волны вскипали и бушевали.

Харальд, которому сверху, из капитанской рубки, было виднее, что происходит в воде, взвизгнул совсем не по-великански:

—Руби трос!

—Нет -решительно возразила Сэм. - Слишком поздно.

Харальд, схватившись за нож, кинул его в направлении носа, но Сэм метко сбила его полет своим топором.

—Прочь, великан! - проорала она.

— Но мы не имеем права вытаскивать это! - взвыл жалобно Харальд. -Это же...

—Да знаю я, знаю, -отмахнулась от него Сэм.

Удилище начало выскальзывать у меня из рук.

—Помоги! -крикнул я.

Сэм рванула ко мне и ухватилась за удочку. Она втиснулась рядом со мной в кресло, чтобы помочь, но я был слишком усталым и напуганным для того, чтобы чувствовать себя неловко.

— Может, мы все погибнем, - пробормотала она, - но определённопривлечём внимание Ран.

— Почему? -спросил я. Что мы такое поймали?

Наша добыча вылетела на поверхность и открыла глаза.

—Познакомься с моим старшим братом, Мировым Змеем, -ответила Сэм.

Вы думаете Змей открыл просто два обычных глаза? Да нет, он врубил два зелёных прожектора, каждый размером с батут. Радужки его глаз светились так ярко, что я был уверен: отныне всю свою жизнь, все вещи, которые я буду видеть, будут иметь оттенок желе из лайма.

Хорошие новости: «всей моей жизни», по-видимому, оставалось длиться недолго.

Бугристый лоб монстра и его сужающаяся к пасти морда придавали ему больше сходства с угрём, чем со змеем. Его шкура блестела, словно коричневые, жёлтые и зелёные лоскуты камуфляжа. (Это я его спокойно описал сейчас. Тогда же единственной моей мыслью было: «БОГИ! ГИГАНТСКАЯ ЗМЕЯ!») Монстр разверз свою жуткую пасть и оглушающе зашипел, исторгнув горячее облако пара, от которого у меня задымилась одежда, а дыхание спёрло коктейлем из вони протухшей головы быка и змеиного яда. Зубной пастой и освежающими полосканиями для рта эта тварь явно пренебрегала, а вот зубной нитью, похоже, пользовалась. Зубы Мирового Змея сияли двумя рядами ослепительнобелых треугольников. Впечатлял и размер самой пасти. В неё запросто поместилась бы лодка Харальда вместе с дюжиной ещё таких же.

Крюк для мяса прочно засел в глотке змея там, где у нас расположен маленький язычок. И мне показалось, что Змей был не очень рад этому.

Он пытался освободиться, наклоняясь то вперёд, то назад; трос скрежетал по его зубам; моя удочка завалилась набок; лодку мотало гак, что заклёпки вновь начали вылетать, борта трещали, но мы каким-то образом до сих пор оставались на плаву. Трос не рвался.

—Сэм, почему он нас ещё не убил? - тихонько спросил я.

Она прижалась ко мне так близко, что я ощутил Еёдрожь, и шепнула:

—Кажется, он к нам приглядывается, а может, даже пытается поговорить.

—И что же, по-твоему, он говорит?

Она шумно сглотнула.

— По-моему? «Как вы посмели?».

Змей опять зашипел, выплюнув порцию яда, капли которого зашипели и запузырились на палубе, точно серная кислота.

—Бросьте удочку, дураки, - проскулил за нашими спинами Харальд. -Из-за вас он нас всех убьёт.

Я попытался поймать взгляд змея.

—Привет, мистер Йормунганд! Можно я буду вас называть мистер Йо? Уж извините, что потревожили. Ничего личного. Просто нам с вашей помощью нужно привлечь кое-чьё внимание. Мистеру Йо слова мои не понравились. Он резко взметнулся вверх, голова его зависла нал нами, а затем резко ухнула вниз у самого носа лодки, подняв высоченные волны.

Мы с Сэм оказались в зоне этого водопада, и я вместо фалафели досыта пообедал солёной морской водой, а также ею надышался или верней, окончательно пришёл к выводу, что мои лёгкие не способны дышать морской водой. Глазам моим её тоже досталось в большом количестве. Но самое то прикольное, что лодка наша так и не потонула.

Когда качка наконец унялась, а плеск воды стих, я обнаружил себя по-прежнему крепко сжимающим в руках удочку, а монстра на тросе, который выдержал его натиск и не порвался. Змей в упор взирал на меня, и в светящихся его фарах без труда читался вопрос: «Почему ты вообще ещё жив?»