Виктор Селезнёв - Тайный агент Ника

- Конечно, может быть мой вопрос покажется вам несколько глупым, наивным и детским. Но всё же. Думаю, что я имею право его задать. Слишком много я увидела за свою жизнь жестокости, крови и смертей. Скажите, можно ли остановить это безумие? Ваша страна - Соединенные Штаты - сама является источником многих войн в современном мире. Вы ставите под себя весь мир. Вы развязываете войны. Можете ли вы, как президент, что-то изменить? Можете ли вы сделать наш мир чище и добрее?

Президент нахмурился. Он опустился на спинку своего кресла и задумался. Он просидел так почти минуту, не шелохнувшись.

- Твой вопрос, Ника, совсем не глупый и не детский. Над ним размышляли в своё время многие великие мудрецы и мыслители ещё со времен Древней Греции. Но с тех пор мало что изменилось. Мир не стал чище и добрее. Войны не прекращались никогда. А в наше время стали ещё более жестокими и кровопролитными. Можно ли это остановить? Может быть, когда-то на Земле и воцарится вечный мир. Но пока это невозможно. Пока существуют на Земле государства, пока пересекаются их политические и экономические интересы - войны будут продолжаться. В средние века воевали за новые территории и за золото. Теперь воюют за сферы влияния и за нефть. Могу ли я, как президент США, это остановить? Нет. Не потому что я хочу этих войн. Не потому что мне так нравится. Я ведь тоже не самостоятельная фигура. Здесь, в Белом Доме пересекается много внутренних и межкорпоративных интересов. Здесь ведут свою игру большие деньги и транснациональные корпорации. Одна торговля оружием чего стоит! Я уж не говорю обо всём остальном. Был один президент, который искренне хотел что-то изменить к лучшему в нашей внутренней политике. Это Джон Кеннеди. Но тут же столкнулся с конфликтом множества чужих интересов. Он не был настолько наивным, чтобы думать, что он может остановить войны. Он хотел сделать кое-что такое, о чем люди даже не догадываются. Но это изменило бы всю нашу жизнь на планете ещё тогда, если бы он смог осуществить задуманное. Это мешало многим влиятельным людям. Настолько мешало их планам, что они пошли на такое чудовищное преступление. В итоге получается, что президент - не единственный, кто руководит страной. Он тоже должен кого-то слушаться. Вот так то. Тебя удовлетворяет мой ответ, Ника?

- В общем-то, да. Я и сама это всё знаю. Не глупая, знаете ли. Но хотелось услышать ответ из ваших уст. И о Кеннеди я знаю. И знаю, за что его убили. Не за Карибский кризис и не за правду-матку. Тут кое-то другое замешано. Гораздо более страшное и глобальное.

Президент участил дыхание и слегка затрясся. Он поднес руку к дрожащим губам. Глаза стали влажными, будто он сейчас заплачет. Ника видела, что он что-то хочет ей сказать. Что-то гложет его изнутри. Что-то такое страшное и чудовищное, что не передать словами.

Он с трудом взял себя в руки. С трудом подавил нервную дрожь и натянул улыбку. Наклонился через стол к девочке.

- Ника. У меня к тебе есть предложение. Как ты отнесешься, если я тебе предложу охранять моих детей? То есть это та же работа в Секретной Службе, но несколько на другом уровне. Ты как раз будешь смотреться естественно с детьми. Никто ничего не заподозрит, если что. Думаю, что для тебя это будет очень хорошая работа. И детям моим будет интересно с тобой пообщаться. Это совсем не то, что общаться с большими рослыми мужиками-телохранителями. Понимаешь?

- Конечно. Мне это интересно. Я согласна. Без вопросов. - Ника улыбнулась.

- Ну вот и хорошо. Тебя оформят. Кстати, ты не хочешь взять небольшой отпуск? Съездишь - отдохнешь с твоим Мишей.

Ника подумала и кивнула:

- Конечно, хочу. Но ненадолго. На недельку. А то мне нельзя долго засиживаться. За месяц растеряю квалификацию и никого не спасу.

- Понятно, - кивнул президент и улыбнулся.

- Кстати... - обратился к ней президент, но его перебил надрывный телефонный звонок.

Президент вздрогнул и опасливо покосился на отдельно стоящий от других телефонов черный аппарат без кнопок. Казалось, он ненавидел этот аппарат больше всего на свете. Президент поморщился и взял трубку.

- Слушаю.

Он долго слушал, что ему говорят в трубку. Его лицо вдруг нахмурилось и всё осунулось, будто он не спал два дня. Глаза задрожали. Президент сглотнул тугой комок.

- Хорошо, я немедленно выезжаю. - Он положил трубку и провел дрожащей рукой по лицу.

- Что-то случилось? - обеспокоено спросила Ника.

Президент посмотрел на неё больным взглядом. Тяжело развернулся в своём кресле к окну за спиной и посмотрел куда-то высоко и далеко, поднимая глаза к самому небу.

- Серые твари. Как они мне надоели! - сказал он, будто высматривая кого-то в высоких небесах.

Ника обогнула стол и подошла к президенту. У него на глазах стояли слезы. В его глазах застыла какая-то непостижимая чудовищная боль.

Девочка подошла к нему вплотную, чуть присела и мягко положила свою теплую ладошку на его руку, будто успокаивая.

- Я понимаю... - тихо сказала она.

Президент посмотрел на неё дрожащим взглядом. Она смотрела на него серьезно и сочувственно. Он понял, что она знает причину и понимает его боль. Она знает этот страшный секрет. Секрет, который затрагивают всю нашу планету. Ника знает об этом чудовищном договоре с... стоп! об этом нельзя говорить.

- Спасибо, - чуть слышно сказал президент, благодарно глядя в ее ярко-голубые глаза.

Президент провел её из кабинета, мягко придерживая за плечо. В коридоре его уже ждал какой-то человек.

- Ваш вертолёт готов, господин президент!

Президент кивнул ему и наклонился к Нике:

- До свиданья. Может ещё свидимся. Если что, вот мой прямой телефон. - Он дал ей карточку. - Звони, не стесняйся. Удачи!

- Спасибо. И вам всего хорошего.

Они распрощались. Через пять минут Ника возвращалась в лимузине домой. Тяжелое чувство после разговора с президентом отходило, уступая место радостной мысли о скорой встрече с Мишей. Сегодня вечером она вылетит к нему в Орегон. К мальчику, который нравится ей больше всех на свете. Она улыбнулась.

Вечер. Огромное красное солнце нависло над океанским горизонтом. Небо нахмурило брови. Сверкающая полоса колышется блестками по воде. Медленно накатывает задумчивая волна. Нетронутый пляж спрятался между скал. Влажный песок лежит ровной полосой. По бокам нагромождение огромных камней.

Ника ловко перепрыгивает через широкую щель на следующий камень.

- Здесь ноги поломать можно. Зачем мы сюда пошли? - недовольно говорит Миша.

Ника оборачивается и протягивает руку:

- Смелей. Я тебя поймаю.

- Только ради тебя, Ника. Если что, моя поломанная нога будет на твоей совести.

Миша собрался и прыгнул к ней. Приземлился на левую ногу и дернулся вперёд по инерции. Ника подхватила его прямо на себя. Сильно обхватила руками, не давая ему упасть. Они коснулись носами. Звонко рассмеялись.