Михаил Самарский - Зов памяти

– «Надолго» по-вашему – это насколько? – поинтересовался Яр.

– Это сложно сказать, – тяжело вздохнул профессор. – Но не на недельку-другую. Вот мы прожили здесь пять суток, что изменилось? Вы видите, что нет никакого просвета? Мы не можем уйти далеко от нашей пещеры, а в радиусе полудня всё уже обследовали. Признаков жизни, имею в виду, разумной, нет. Я хотел определить наше место расположения по звёздам, так вы заметили, каждый вечер небо заволакивает так, что ни звёзд, ни луны не видать. Вы как считаете, где мы сейчас находимся, на каком континенте?

– Я тоже об этом думаю, Ки, – ответил Яр, – и тоже не могу найти ответа.

– Мы так постепенно превратимся в дикарей, – грустно произнёс профессор, – если не интеллектом, то образом жизни. Там, в двадцать первом веке, мы называли себя, образно, конечно, дикарями, когда выезжали на природу пожарить шашлыки, покупаться в речке, позагорать на берегу…

– Это всё сохранилось и у нас, – сказал Яр. – В этом отношении ничего не изменилось. Покупаешь лицензию и выезжаешь на природу. Без лицензии тоже можно, но запрещено разводить огонь, рыбачить, охотиться. Можно только купаться и загорать.

– Тоже неплохо, – съязвил Кирилл Андреевич. – Хотя и маловато удовольствий.

Собеседники расположись у входа в грот, неподалёку носились Димка и Тоша. Дмитрий бросал палку, Тоша мчался за ней, пытаясь поймать её на излёте, иногда ему это удавалось. Кирилл Андреевич вспомнил своего лабрадора. Тот всегда приносил палку хозяину, а у Тоши палку нужно было отбирать и снова бросать. Яр и профессор увлеклись беседой так, что и не заметили, куда делись мальчик и собака. А они тем временем перебрались в грот. Неожиданно где-то там в глубине раздался страшный рёв. Мужчины вздрогнули и, не успев подняться, увидели выбегающего из пещеры взрослого тигра. Он остановился, осмотрел хищным взглядом людей и рванул в сторону реки.

– А где Дмитрий? – крикнул на ходу Кирилл Андреевич, вбегая в пещеру.

– Мы здесь, – раздался Димкин голос, и навстречу профессору выбежал Тоша.

– Что здесь случилось? – взволнованно спросил Кирилл Андреевич.

– Да вот он! – Димка указал пальцем на Тошу. – Я его посадил на тумбу, а он забрался на верхнюю полку и свалил оттуда колбу. Вы видели, кто из неё появился? Какой-то саблезубый тигр.

– Это не саблезубый тигр, – возразил профессор.

– Но он такой громадный! – Димка показал рукой рост, явно преувеличивая размеры животного.

– У страха глаза велики, – сказал Кирилл Андреевич, – это наш амурский тигр.

– Серьёзно? – Димка округлил глаза. – Так они, эти… ну, кто нас сюда всех привёз, и тигров наших покрали?

– Выходит, так, – сказал профессор. – А вот за то, что разбили колбу, вам, Дмитрий, объявляю выговор.

– Извините, Кирилл Андреевич, я… Тоша… в общем, виноват я, чего тут оправдываться. Больше не буду, честно слово. Вот не подумал как-то…

– Сами себе создаём проблемы, – сказал недовольно профессор.

– А как вы определили, что это амурский тигр? – спросил Димка.

– Очень просто, – ответил профессор, – я, перед тем как уснуть на тысячелетие-другое, работал вместе с Оксаной Пушкиной в Центре «Амурский тигр».

– Это телеведущая? – удивлённо спросил Димка.

– Да. Она на тот момент занимала должность заместителя директора центра. А я был в качестве консультанта на общественных началах. Так что ошибиться с тигром я не мог.

– Круто! А он на нас не может напасть? – Димка спросил и зажмурил глаза, видимо, представляя какую-то жуткую картину.

– Ну, почему не может? – развёл руками Кирилл Андреевич. – Это зверь, ему что кабанчика съесть, что человека, какая разница. Хотя амурский тигр редко нападает на человека, он всегда старается избегать встречи с людьми.

Вечером за ужином Кирилл Андреевич ещё раз при всех отчитал Димку и предупредил остальных о недопустимости вольного обращения с посудинами.

– Поймите, в конце концов, – говорил профессор, – в эти колбах может быть всё, что угодно, вплоть до слонов и крокодилов. Не хватало нам ещё развести здесь крокодиловую ферму. Это хорошо, сегодня появился тигр, рыкнул да убежал. А теперь представьте, если в этой пещере проснётся индийский или африканский слон да начнёт громить склянки направо и налево. Что мы с вами будем делать?

Неожиданно Кирилл Андреевич заметил на стене рисунки оленей. Он подошёл к ним и долго-долго их рассматривал.

– Откуда взялись здесь эти произведения искусства? – язвительно спросил профессор.

– Это я нарисовал, – виновато произнёс Трухин. – Извините, если нарушил Правила. – Честное слово, я без задней мысли. Это от скуки. Простите…

– Нет-нет, что вы, Николай Борисович, no problem! Никаких проблем, просто мне эти рисунки кое-что напомнили. Дмитрий, взгляните, что скажете?

Димка подошёл к стене и вдруг радостно объявил:

– Так это же рисунки кроманьонцев! Мы проходили это по истории.

– Вы это рисовали по памяти? – спросил профессор у Трухина.

– Да нет, – пожал плечами Николай Борисович, – просто из головы.

– А чем? – спросил Кирилл Андреевич. – Чем вы это рисовали?

– Недалеко от реки есть кусочки породы красного цвета, – принялся объяснять художник, – она такая, знаете, хрупкая. Ну, я растёр кусочки меж двух твёрдых камней, потом смешал всё это с рыбьим жиром, получилась краска…

– А где вы подчерпнули эти знания? – спросил Кирилл Андреевич. – Кто-то подсказал? Научил?

– Чисто интуитивно, – смущённо ответил Трухин.

– Невероятно! – воскликнул профессор. – Это невероятно! – повторил он спустя некоторое время. – Всё это впервые сделали кроманьонцы тридцать-сорок тысяч лет до нашей эры. Вы понимаете это?

– Но я… я… честное слово, тут ни при чём! – стал снова оправдываться Николай Борисович.

– Ну, что вы, коллега, – рассмеялся профессор, – вас никто ни в чём не обвиняет. Просто невероятное совпадение. Пещерные люди и современный человек… Это невероятно…

– Да ладно тебе, Андреич, – язвительно произнёс Лёха. – Какие же мы современные? Вон Ярополк считает нас древними.

– Ярослав, – поправил Яр. – Моё полное имя Ярослав.

– Извини, брат! – Лёха ударил себя в грудь кулаком. – У меня что-то с памятью стало, всё время забываю. Слушай, а тебе какая разница, как тебя называют, ты же понял, о ком я говорю.

– У нас псевдонимы запрещены, – сказал Яр.

– У кого это у вас? – хмыкнул Лёха. – Ты же и сам не знаешь, сколько ты тут на полочке провалялся, как вяленый лещ?

– Впрочем, вы, Алексей, правы, – согласился Яр и добавил: – А с памятью у вас проблемы, видимо, из-за архивирования. При архивировании возникают проблемы с памятью. Хотя какая-то внеземная цивилизация и достигла в этом вопросе больших результатов, видимо у них тоже возникают иногда сбои.