Евгений Гаглоев - Спящая во льдах

– Эй! – возмутился Эдик. – Я тоже хочу в редакцию!

– Нечего тебе там делать!

Ирина помчалась к лестнице, ведущей на третий этаж. Аглая Тимофеевна ухватила мальчика за рукав и усадила рядом с собой.

– Кроссворды умеешь отгадывать?

– А то! – важно ответил Эдик.

Ирина выбежала в вестибюль и остановилась, переводя дух. От пацана она избавилась, теперь можно не торопиться. Она вытащила из сумочки фотоаппарат и проверила, есть ли свободное место на карте памяти. Для макета должно хватить.

В коридоре было темно хоть глаз выколи. Если бы не слабое свечение, исходящее от экрана камеры, Ирина вообще бы ничего не различала. Она поравнялась с дверьми, ведущими в зимний сад. В лунном свете, проникающем через стеклянную крышу, растения выглядели какими-то неживыми, призрачными. Лишь странные желтые цветы словно светились в сумраке.

А рядом с ними кто-то стоял. Заметив темную фигуру в плаще, Ирина удивленно замерла. Человек ее тоже заметил, вернее – свет, падающий от экрана фотоаппарата, – и плавно заскользил к ней по гравийной дорожке.

Ирина испуганно отшатнулась от прозрачных дверей. Черный человек уже почти добрался до выхода. Его лицо было скрыто низко надвинутым капюшоном, и она не могла его разглядеть. Тогда Ирина вскинула фотоаппарат и сделала снимок.

Ослепительная вспышка на миг ослепила и ее, и преследователя. Он взвыл от ярости и бросился к ней. Ирина побежала. За ее спиной с грохотом распахнулись двери. Шаги топали где-то за спиной.

Девушка достигла лестницы и понеслась наверх. И вдруг позади послышался странный шипящий голос:

– Не торопись так, Ирина. Я лишь хочу, чтобы ты отдала мне свою камеру. А поговорю я с тобой позже, дрянная девчонка!

Ирина уже выдыхалась, но тут ужас придал ей сил. Она понеслась с такой скоростью, что мышцы заныли от напряжения. Незнакомец продолжал что-то угрожающе шипеть внизу, но она его не слушала.

Девушка выскочила в коридор третьего этажа и что есть сил рванула к редакции, доставая на ходу ключи. Незнакомец преследовал ее по пятам. Добежав до редакции, Ирина с размаху ткнула ключом в замочную скважину. Одним движением отперла дверь, влетела внутрь и попыталась захлопнуть ее за собой. Но не успела.

Рука, затянутая в черную перчатку втиснулась между дверью и косяком. Ирина с истошным визгом навалилась всем весом на дверь. Человек в плаще рявкнул что-то невразумительное, а затем начал протискиваться внутрь, шипя от ярости. Ирина не могла его удержать.

Человек в плаще с силой толкнул дверь. Девушка покачнулась, но на ногах удержалась. И все же этого хватило, чтобы он просунул в редакцию голову, затем толкнул сильнее. Ирину отбросило к окну, дверь распахнулась. Человек в черном плаще замер на пороге и ехидно захихикал.

– Ну, вот и все! – сказал он. – Тут-то все и закончится.

– Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь! – воскликнула Ирина.

Она схватила стул Оксаны и швырнула его в преследователя. Тот легко уклонился, а затем шагнул к девушке.

– Отдай камеру! – требовательно произнес он.

– Вот уж нет!

– Это самая глупая ошибка в твоей жизни!

Полы плаща взметнулись, словно крылья, когда он бросился на нее. Черная рука вцепилась Ирине в горло и толкнула назад. Ирина попыталась вырваться, но ее попытки ни к чему не привели. Человек оказался гораздо сильнее. Его плащ пах гарью и керосином; вцепившись в камеру, человек стал выдирать ее из пальцев Ирины. Борясь, они столкнули со стола редакционный компьютер. Монитор разбился. Ноги Ирины запутались в проводах, и девушка упала, ударившись спиной о подоконник.

Камера оказалась в руках пришельца, и он моментально расколотил ее, бросив на пол и растоптав ногой.

– Гад! – всхлипнула Ирина, поднимаясь на ноги. – Ты понятия не имеешь, сколько она стоит! И что дальше? Ты получил, что хотел! Теперь убирайся отсюда!

– Мы с тобой еще не закончили! – прошипел тот.

– Что?

Черный плащ вдруг оказался совсем рядом. Ирина и глазом не успела моргнуть, как тонкие, но сильные руки вцепились в воротник куртки девушки, приподняли ее и вытолкнули в окно.

Стекло разлетелось с громким звоном.

Истошно закричав, Ирина вылетела наружу.

Аглая Тимофеевна подняла голову от кроссворда и удивленно прислушалась.

– Слышал что-нибудь, Эдик? – встревоженно спросила она. – Как будто кричал кто-то?

– Да, – кивнул Эдик. – На улице…

– А ну пойдем, посмотрим!

Аглая Тимофеевна достала из ящика стола небольшой фонарик, включила его, и они с Эдиком вышли из здания.

Поначалу они ничего не увидели. Темнота надежно скрывала все вокруг. Пришлось вернуться в вестибюль и включить уличное освещение. И только после этого, обойдя вокруг корпуса, они заметили, что на третьем этаже разбито окно. А прямо под ним, на газоне, лежало, не шевелясь, нечто большое и темное.

Старушка осветила странный предмет лучом фонарика.

– О господи! – испуганно выдохнула Аглая Тимофеевна.

В понедельник утром страшная весть о том, что на Ирину Клепцову напали прямо в редакции «Прожектора», разлетелась по всей школе. Виновного так и не нашли, и вскоре местные болтуны начали распускать слухи о том, что юные журналисты перешли кому-то дорогу, и это не что иное, как месть. Преподаватели, завучи, да и директор, сами не знали, что сказать. Все были подавлены и напуганы случившимся.

Никита, Артем и Ксения отпросились у Елены Владимировны со второго урока, чтобы навестить Ирину в больнице. Учительница не стала возражать. По пути ребята зашли в супермаркет и купили Ирине апельсинов, которые она обожала.

Клепцову поместили в отдельную палату. Она не унывала, храбрилась и даже пыталась шутить, но, глядя на нее, с ног до головы забинтованную, бледную, с красными заплаканными глазами, было понятно, что ей сейчас несладко.

– Как ты? – спросил Артем.

– Замечательно! Решила вот воспользоваться случаем и отдохнуть от уроков! – съязвила Ирина. – Не хотите присоединиться? Может, прямо сейчас прыгнете из окошка все втроем?

– Нет уж, спасибо, – сказал Никита, присаживаясь на стул возле постели. – Мы не такие экстремали!

Ксения выкладывала в вазочку принесенные фрукты.

– А вообще, у меня ничего хорошего, – произнесла Ирина. – Сломана левая рука, – она пошевелила загипсованной конечностью, – трещина на ребре. Еще сотрясение мозга. У меня голова постоянно болит, и температура не снижается.

– Все же тебе повезло, что ты осталась в живых, – сказала Ксения. – Что бы мы без тебя делали?

Ирина слабо улыбнулась:

– Кто бы учил вас, болванов, уму-разуму? Я жалею лишь о том, что не успела отнести макет газеты директору. А еще о том, что не врезала хорошенько этой твари!