Евгений Гаглоев - Аграфена и Братство говорящих котов

Ребята нашли еще одну лодку и втроем забрались внутрь. Аграфена и Триш взяли в руки весла и оттолкнулись от причала.

– А почему кладбище устроили на том берегу? – недоуменно спросил Триш.

– Скорее всего тогда здесь еще не было озера, – важно изрек Пима. – Вокруг деревни постоянно то исчезают, то появляются водоемы, видимо, здесь почва такая.

Вскоре они достигли противоположной стороны. Склон был пологий, так что в свете луны уже с берега виднелись старинные каменные надгробия заброшенного кладбища. Вся почва вокруг имела странную белую окраску. Аграфене даже показалось, что на земле лежит снег. Но потом ребята поняли, что раньше на этой равнине стояла вода, теперь же землю покрывала соль.

Они подошли к старому кладбищу и увидели дом Коптильды. Старинный мрачный особняк в три этажа с высокой черной крышей стоял на небольшом пригорке позади этого мрачного места. Все окна наглухо закрыты ставнями, краска на стенах совсем облупилась. Когда-то дом окружала чугунная ограда, теперь забор повалился и местами врос в землю.

Аграфена поднялась на скрипучее крыльцо и подергала дверную ручку.

– Заперто! – сообщила она.

– Кто бы сомневался, – ухмыльнулся Пима.

– Давайте обойдем дом, – предложил Триш. – Может, хоть одно окно открыто?

Они двинулись вокруг дома. Но все окна, как и предсказывал Казимир, были закрыты и заперты на защелки. Задней двери у дома не оказалось. Место, где она когда-то была, скрывали толстые доски, наколоченные друг на друга.

Единственный способ попасть внутрь – войти через парадную дверь.

– А может, выломаем замок? – предложил Триш.

– Коптильда сразу узнает, что тут кто-то побывал! – возразила Аграфена. – Она вызовет жандармов, и тогда нам всем не поздоровится!

– Не надо ничего ломать! – запротестовал Пима.

Он сунул руку в карман своего халата, вытащил оттуда что-то похожее на кусок мыла и принялся энергично разминать его пальцами.

– Что это? – заинтересованно спросила девочка.

– Мягкий воск! – пояснил он.

– И что ты собираешься с ним делать? – спросил Триш.

Пима приложил воск к замочной скважине и навалился на него всем телом.

– Сниму слепок, – пропыхтел мальчик. – Завтра попрошу Дормидонта выковать нам по нему ключ, и вернемся сюда вечером!

– Хорошая мысль! – обрадовалась Аграфена. – Ты просто гений!

– А то я не знаю! – произнес довольный собой Пима.

– А у Дормидонта получится?

– Конечно! Он настоящий мастер своего дела!

– Главное – мы нашли этот проклятый дом! – сказал Триш. – А теперь давайте возвращаться в приют, пока нас действительно не хватились.

Обратный путь они преодолели без приключений.

Ребята привязали лодку на старом месте, затем направились к приютскому холму. Все трое шагали в приподнятом настроении. У них наконец-то появилась надежда, что они на самом деле смогут избавиться от ошейников и покинуть ненавистный приют. А ради такого дела, Аграфена, Пима и Триш готовы были горы свернуть!

Вернувшись, друзья обнаружили, что их ботинки покрыты белой засохшей глиной с того берега озера. Пришлось им задержаться у водокачки, чтобы отмыть обувь перед тем, как войти в здание. Иначе комендантша сразу бы догадалась, где они побывали этой ночью.

Утром следующего дня Коптильда вновь вызвала Триша в свой кабинет. Когда он явился, она сидела на табурете в центре комнаты с задранным к потолку носом, в своем парадном кителе, вся увешанная орденами и револьверами.

Триш сначала не понял, в чем дело, но потом увидел, что она позирует. Господин Ледоносий, деревенский скульптор, маленький лысый дядька в брезентовом комбинезоне, расположившись у окна кабинета, лепил ее бюст из белой глины.

– Только не шевелитесь, мадам Коптильда! – воскликнул мастер. – Я как раз ухватил нужное положение вашего носа!

Он зачерпнул в ведре горсть глины и начал прилаживать статуе нос.

– Поскорее бы! – сказала комендантша. – У меня уже шея затекла! Придется потом отлупить кого-нибудь, чтобы размяться!

– Вызывали, ваше высокоблагородие? – осведомился Триш, вытянувшись по стойке «смирно» у двери.

– А, это ты Хмыш! – Коптильда скосила в его сторону глаза, стараясь не двигаться. – Глянь-ка на мою скульптуру! Похоже выходит?

– Так точно! – отчеканил тот.

На самом деле бюст ничего общего не имел с физиономией комендантши. Что и было похоже, так это ордена и эполеты. Они скульптору удались на славу.

– Покажу имперским ревизорам, что и мы не лыком шиты, – сказала Коптильда. – Я вот зачем тебя вызвала. Старосте понравилась наша клубника. Уж не знаю отчего, но его дочурка Кризельда просто без ума от моих ягод. Так что иди на плантацию, бери еще две корзины и тащи их в его дом!

Триш похолодел.

– Но почему опять я! – воскликнул он. – Попросите Миссу, Кухарку или еще кого-нибудь!

– Они просили, чтобы ягоды принес именно ты! – отрезала Коптильда. – Видать, им показалось, что физиономия у тебя честная. Дурачье! Они-то не знают вас, как знаю я! Так что отправляйся в деревню и не забудь взять с них деньги за ягоды. Все понял, остроухий?

Тот удрученно кивнул головой.

После занятий у Федусея, все еще пребывавшего в трансе после своей недавней встречи с чертями, Аграфена и Пима выбрались из приюта через дыру в заборе. Они собирались сходить к Дормидонту, чтобы попросить его выковать дубликат ключа.

Триш вышел через главные ворота. Он с поникшей головой нес две корзины ягод, еле переставляя ноги. Они встретились у подножия холма и дальше зашагали вместе.

– Подождите меня у Дормидонта, – попросил Триш. – Я скоро! Если Кризельда меня не слопает.

– Хорошо, – согласилась девочка. – Все равно придется ждать, пока он выкует нам ключ.

На развилке Аграфена и Пима повернули в сторону кузницы, а Триш отправился к дому старосты.

Его худшие опасения подтвердились. Парень как в воду глядел. Кризельда уже поджидала его на террасе дома, попыхивая своей трубкой. Со времени их последней встречи она, казалось, стала еще толще. На ней так и трещало по швам пышное розовое платье, расшитое гигантскими желтыми цветами. Едва Триш вошел во двор, она выплюнула трубку и бросилась на него с поцелуями.

– Любимый! – взревела Кризельда. – Что же ты так долго?!

Парень приготовился удирать, но она повисла на нем всей своей массой и придавила спиной к забору, так что ему было не выбраться.

– Красавчик-леший, – шептала она. – Я еще никого так не любила! Я еле смогла перенести нашу разлуку! Попрошу-ка я мамашу, чтобы забрала тебя из приюта лакеем в наш дом. Тогда мы всегда будем вместе.

– Нет! – в ужасе выдохнул Триш, стараясь увернуться от ее толстых губ.