Юрий Томин - Карусели над городом

Пока первая смена барахталась в воде, Борис и Феликс наблюдали за ними с берега. Феликс смотрел с завистью. Он вообще не мог смотреть равнодушно, если собиралась группа ребят и они что-то делали вместе.

– А когда мы будем купаться? – спросил Феликс.

– Не наша смена, – сказал Борис.

Вторая смена залезла в воду. Веселья и шуму было не меньше, чем в первой. Если закрыть глаза, то можно было подумать, что в озеро с ходу ввалился большой табун [26] Одна лошадь – одна лошадь; две лошади – две лошади; много лошадей – табун. . Но Феликс глаза не закрывал.

– Опять не наша смена? – спросил он.

– Опять, – ответил Борис. – Ты же видишь, что я не купаюсь.

На этот раз Борис соврал. Смена была их с Феликсом. Борис не хотел, чтобы Феликс пошел купаться. Попробуй уследи за ним в такой толчее. Его могли схватить за ноги и опрокинуть, могли окунуть головой в воду и держать там, пока он не начнет задыхаться (популярная шутка под названием "огурец"). Да мало ли что мог выкинуть и сам Феликс в этой новой для него стихии. Он и на воздухе-то один раз чуть не задохнулся.

Наконец, и третья смена, отшумев, вылезла из воды.

– Опять не наша? – спросил Феликс.

– Не наша, – вздохнул Борис.

– А больше смен нет.

– Мы будем купаться завтра.

Но Феликс был уже не тот Феликс.

– Боря, ты меня обманул, – сказал он. – Купались все. Только мы не купались. Зачем ты меня обманул?

– Я за тебя боялся. Ты мог утонуть. Я тебя обманул, чтобы с тобой не случилось ничего плохого.

– Это я уже знаю – сделать плохо, чтобы стало хорошо. Но мне совсем не хорошо. Ты хотел для меня сделать плохо и сделал. Почему?

– Потому что я твой друг, – пробубнил Борис.

– Значит, у них друзей нет? – Феликс показал на остальных ребят. – Они все купались, их никто не обманывал.

– Далось тебе это купание! – сказал Борис. – Я вот не купался, и мне ничего.

– Тебе ничего, а мне – чего, – возразил Феликс. – Разве я хуже их?

– Ты не хуже.

– Тогда я сейчас пойду купаться.

– Одному нельзя. Тебя сразу заметят, и тебе попадет.

– Пусть попадет, – заупрямился Феликс. – Мне попадет, но зато мне объяснят, почему я один не купался.

– Я тоже могу объяснять, но долго рассказывать.

– Я могу слушать долго.

– Ты все равно не поймешь.

– Не глупее тебя, – сказал Феликс. – Я хочу знать: почему только ты один отвечаешь на мои вопросы? Я хочу знать: кто отвечает на вопросы других ребят? Я хочу знать: почему я не пойму то, что ты понимаешь? Разве я не такой, как ты?

Вот такой небольшой мешок вопросов высыпался на голову Бориса. На любой из них был совершенно точный и четкий ответ. Но каждый ответ вызывал бы новый вопрос. Даже для того, чтобы объяснить Феликсу, кто он такой, нужно прочесть ему краткий курс астрономии. К такому подвигу Борис не готовился. Да и бесполезно все это. При характере Феликса он начал бы мучиться оттого, что он не такой, как все. Борису уже становилось ясно, что эти умники с планеты Феликса чего-то там недодумали, посылая его на Землю.

Но Борис уже знал и прием, с помощью которого можно выйти из положения. На время, конечно, потому что Феликс ничего не забывал. Его можно отвлечь, как отвлекают маленьких детей. Опыта в воспитании детей Борис не имел. Но за последнее время кое-чему научился.

– Ладно, – сказал Борис, – пойдем, будешь купаться.

Феликс захлопнул рот, из которого уже показался кончик следующего вопроса.

– Так бы и говорил, – сказал он. – А то придумал: "утонуть", "не поймешь". Шутить тоже надо с умом.

Борис слегка обалдел. Ничего подобного он Феликсу не говорил.

– Это откуда же ты взял такие слова?

– Взял, – таинственно сказал Феликс. – Ты все равно не поймешь.

Решение, принятое Борисом, было грубым нарушением дисциплины: купаться в одиночку да еще в стороне от пляжа запрещалось категорически. Но ведь правила не предусматривали инопланетных гостей. Они были написаны для нормальных утопленников.

Борис повел Феликса на дальний конец озера. Там деревья и кусты подступали к самой воде, берег довольно круто опускался в озеро. Место для купания неудобное – для обычного купания. Для тайного – лучше не придумаешь.

Небольшая полянка оказалась занятой. Неподалеку от воды на синем костюме чистой шерсти лежала Тома с книжкой в руках. Костюм подруги валялся рядом, но самой ее не было видно.

– Привет, – сказала Тома, не отрываясь от книги.

Они уже виделись за завтраком, но Феликс поздоровался еще раз. Как всегда, когда он обращался к девочкам, в голосе его слышалось непритворное удовольствие.

– Пойдем отсюда, – сказал Борис.

Еще минуту назад, заслышав шаги, Тома хотела, чтобы ребята прошли стороной. Но Тома не привыкла к тому, чтобы знакомые мальчики поступали так, как им вздумается. Чтобы уйти спокойно, Борису нужно было захотеть остаться. Он же захотел уйти, и сделать это теперь оказалось не так просто.

Тома отложила книжку и села. Она не торопилась: сначала откинула назад волосы, потом перетянула их лентой, затем сказала:

– Мальчики, не уходите, мне скучно.

Тома не смотрела на Феликса. Ей не нужно было на него смотреть она уже все знала наперед. Феликс все сделал так, как ему полагалось.

– Мы не уйдем, если ты не хочешь, – сказал Феликс. – Ты мне нравишься.

Это было уже чуть больше, чем полагалось. Знакомые мальчики никогда не говорили о таких вещах прямо. Они чаще говорили совсем противоположное. Один мальчик говорил только противоположное. Именно он и ходил за ней как привязанный.

Тома сделала вид, что последней фразы она не слышала.

– Хорошая сегодня погода, – сказала она.

Феликс согласился.

– Но немного жарко, – добавила Тома.

Феликс согласился и с этим.

Борис мрачно молчал, постукивая носком ботинка о землю.

– Феликс, пойдем купаться, – сказал Борис, упирая на последнее слово.

Феликс взглянул на Тому. Она отрицательно покачала головой.

– Сегодня слишком прохладно...

– Слишком прохладно, – повторил Феликс.

– Феликс не хочет купаться, – сказала Тома голосом влюбленной змеи. – Верно, Феликс?

– Не хочу, – подтвердил Феликс.

Борис начал злиться. Ведь столько сил он потратил на воспитание Феликса, но стоило девчонке шевельнуть пальцем – и все полетело к чертям.

– Ты можешь оставаться, а я пойду, – сказал Борис.

– Видишь, Феликс, тебе разрешили оставаться, – иронически заметила Тома. – Но, может быть, ты не хочешь оставаться?

– Я хочу остаться.

Тома вздохнула.

– Нет, уж лучше иди. Мне, конечно, будет скучно, но я привыкла, сказала Тома таким голосом, будто ее собирались оставить одну в пустыне Сахара.

Однако тут Тома слегка промахнулась. Она понимала, что власть ее над этим мальчишкой велика. Но она не знала, что каждое ее слово равносильно приказу.