Пол Стюарт - Джо Варвар и Чвокая Шмарь

— Изо всех самых низких, поистине змеиных шуток, которым меня подвергали, эта — самая отвратительная! — Разгневанный волшебник повернулся к Джо. — А тебе пусть это будет уроком. Никогда — слышишь? — НИКОГДА В ЖИЗНИ не верь ни единому слову Рогатого Барона, какими бы острыми ни казались тебе его рога!

— Но все-таки это документ, расписка… И здесь все как полагается: „Остаюсь должен такую-то сумму…“ и так далее, — сказал Джо. — Даже если ты не смог найти ничего лучше, чем эти панталоны, у тебя все равно есть подпись барона. Все-таки расписка с подписью что-нибудь да значит!

Рэндальф побагровел.

— Давай, давай! Покажи ему свои штанишки, — развеселилась вдруг Вероника. — Ну же, Рэндальф!

И Рэндальф протянул Джо кружевные панталоны.

— „Остаюсь должен восемьдесят больших золотых монет…“ — читал Джо. — Ну вот. И подпись: Великий граф Йорк…

— Ну что? — Рэндальф выхватил у него панталоны и жалким отчаянным взглядом уставился на фальшивую подпись, — Ах, я чересчур доверчив! — вздохнул он, — А Рогатого Барона хлебом не корми — дай только смошенничать! И это после всего, что я для него сделал!..

— Точнее, после всего, что для него сделала Марго, — заметила Вероника. — Каким все-таки замечательным драконом она оказалась! И к тому же настоящая леди! Щедрая, благородная! — Вероника хвалила Марго от всего сердца. — Сделала нам такие замечательные подарки. Норберт получил новые противни для пирогов, Джо — доспехи героя-воителя… О себе я уж и не говорю! Ведь мне она подарила восхитительную птичью клетку… — Вероника, не удержавшись, позвонила в крошечный колокольчик и ласково посмотрела на себя в зеркальце. — Мой собственный маленький домик! — Она вздохнула. — А скажи-ка, Рэндальф, — спросила она, поворачиваясь к волшебнику, — что она подарила тебе?

Рэндальф злобно пнул пресловутый Ночной Горшок Тринна и тут же вскрикнул от боли.

— Но этот горшок очень подойдет к твоим новым штанишкам! — разумно заметила Вероника.

— Ох, заткнись, Вероника! — горестно покачал головой Рэндальф.

Из кухни доносились знакомые звуки: свист, шарканье ног, громыхание кастрюль.

— Однако все могло быть гораздо хуже, — сказал Рэндальф. — Норберт несомненно стал лучше готовить, Да и ты, Джо, мой мальчик, в новых доспехах выглядишь настоящим героем! Жаль, конечно, что шлем так искорежен. А что, эти крылышки так и должны торчать, да?

Джо улыбнулся.

— Мой шлем будет отличным сувениром, когда я вернусь домой, — сказал он. — Вот только КОГДА я туда попаду, а, Рэндальф?

— Я займусь этим сразу же, как только смогу, — сказал Рэндальф, вдруг чрезвычайно заинтересовавшись какими-то изображения ми на стенках Горшка Тринна.

— Но когда все-таки? — спросил Джо. — Разве я мало здесь сделал?

Рэндальф провел пальцем по шву, прикреплявшему широкое дно горшка к его стенкам, оправленным в серебро.

— Какая удивительно тонкая работа, — прошептал он.

— КОГДА? — резко повторил свой вопрос Джо.

Рэндальф осторожно принюхался к горшку.

— Придется снова мыть бороду, — пробормотал он.

— Рэндальф! — рассердился Джо. — Когда ты собираешься отправить меня домой?

Волшебник наконец повернулся к нему.

— Ты же знаешь, как обстоят дела, — сказал он. — Нужно ждать определенного момента, особого расположения звезд и так далее… А наши луны должны образовать на небосклоне…

— Нет! — вскричал Джо. — Хватит! Ты прекрасно знаешь, что все это вранье! И нужный момент может наступить и миновать, а ты по-прежнему будешь не в состоянии что-либо сделать, потому что не знаешь нужного заклинания! Придется все-таки нам отправиться в Эльфийский Лес и отыскать Роджера Морщинистого с его Великой Книгой Заклятий. По-моему, это единственный способ.

— Парень прав, — сказала Вероника. — Даже если нам придется встретиться с доктором Бл…

— Вероника! — вскричал Рэндальф. — Я же запретил тебе произносить его имя в моем присутствии!

— И кроме того, — продолжала Вероника, весело раскачиваясь на своих качелях, — если ты хочешь когда-нибудь получить свои восемьдесят больших золотых монет, тебе все равно придется пойти в Эльфийский Лес.

— Почему это? — спросил Рэндальф.

— А куда, как ты думаешь, этот гардероб унес Ингрид? — ответила ему вопросом на вопрос Вероника.

— Неужели ты хочешь сказать… — простонал Рэндальф.

— Да ведь у него — пусть он пока останется безымянным! — находятся Великая Книга Заклятий и все волшебники! — воскликнула Вероника. — И это он держит в плену Роджера Морщинистого! А теперь к его „коллекции“ прибавилась Ингрид. Совершенно ясно, что таково общее направление его действий.

— Значит, выбора просто нет, — твердо сказал Джо. — Мы немедленно должны отправиться на Хихикающую Поляну.

— Да-да, Рэндальф! И лучше не выпускай из рук свой ночной горшок, — съязвила Вероника, — ибо, судя по выражению твоего лица, он тебе очень скоро понадобится!

Одинокий гардероб неподвижно лежал на земле у дверей маленького домика, стоявшего посреди Хихикающей Поляны. Одна дверца гардероба была открыта; в углу валялась целая куча вешалок. Доктор Блинч некоторое время молча смотрел на него из окна, потом хихикнул и сказал:

— Молодец! Ты хорошо поработал, мой самодельный красавец из сосновых досок! — И, отвернувшись от окна, он скользнул в свой темный угол.

Находившийся там же Квентин с готовностью закивал.

— Это я его собирал, хозяин! — заметил он с гордостью. — Чертежи, правда, уж очень сложные, так что у меня три лишних болта осталось…

— В общем, все отлично! — Доктор Блинч, хихикая, потер руки. — Хотя, надо сказать, наши потери оказались весьма велики!

— Я же говорил, что на подготовку потребуется значительно больше времени, — заметил Роджер Морщинистый. — Уэльский комод, например, собрали только наполовину, и кто-то по ошибке послал в бой сундук, полный детского постельного белья с игрушечными мишками, и все твои стеганые одеяла.

— Ничего, сражения не обходятся без невинных жертв, — сказал доктор Блинч, и голос его слегка дрогнул. — Я, правда, так и не добрался до самого Рогатого Барона, зато заполучил не менее важную добычу! — Он захихикал. — Прекрасную добычу!

— О-о-о, какой ты противный, господин мой! — кокетливо воскликнул Квентин.

— Теперь он у меня в руках и будет послушен, как самая мягкая глина! — веселился доктор Блинч, — Ведь он все на свете сделает, лишь бы вернуть свою драгоценную Ингрид! И скоро сам, УМОЛЯЯ, постучится в мою дверь! А когда он это сделает…