Джозеф Дилейни - Битва Ведьмака

— Моей семье угрожает смертельная опасность. Выходит, выбора нет? Ладно, ты получишь все.

Маб расплылась в улыбке от уха до уха.

— Тогда давай ключи, и сделка заключена.

Она протянула руку. Настала моя очередь покачать головой.

— А где гарантия, что ты проведешь нас к темницам? Какая разница, что в туннеле ты будешь одна против двоих? За его пределами вас все равно больше. — Я махнул на ведьм, ловивших каждое наше слово. — Получишь ключи, когда освободим моих родных. Не раньше.

Маб повернулась спиной, возможно, чтобы скрыть эмоции. Я окончательно уверился в том, что она обманула бы меня.

Наконец она снова встала ко мне лицом.

— Ладно, будь по-твоему. Но придется трудно. Чтобы проникнуть в крепость и уцелеть, понадобится вся наша смекалка. Необходимо действовать сообща.

Я поднял с земли посох. Маб нахмурилась.

— Тебе не пригодится мерзкая палка. Оставь ее.

Понимая, что она терпеть не может рябину и видит в посохе оружие, я решительно покачал головой.

— Возьму его с собой, или сделке конец!

Вслед за Маб мы с Алисой обогнули башню по широкой дуге, двигаясь против часовой стрелки. Вскоре Вороний лес остался позади, однако крепость Малкин находилась примерно на прежнем расстоянии, заметно выделяясь на фоне светлеющего неба.

Вдали справа высилась громада холма Пендл. Внезапно мне показалось, что на вершине вспыхнул свет. Я остановился, всматриваясь. Алиса и Маб проследили за моим взглядом. На наших глазах огонек несколько раз мигнул, а потом загорелся ровно; с возвышенности он был виден на много миль.

— Похоже, кто-то развел костер на Пендле, — сказал я.

По всему Графству тянулась череда особых холмов, где в определенных случаях разжигали большие костры, сигнал передавался быстрее, чем с любым посыльным, не только пешим, но и конным. Некоторые так и назывались — Сигнальные холмы; один такой находился западнее Чипендена.

Маб посмотрела на меня, загадочно улыбнулась и пошла дальше. Мы с Алисой двинулись следом. Огонь развели не просто так, ясное дело. Интересно, это имеет отношение к ведьмам?

Спустя минут пятнадцать Маб указала вперед.

— Вход вон там!

Мы приближались к месту, которое папа называл «заброшенной чащей». Видите ли, большинство лесов прореживают раз в несколько лет, то есть срубают молодняк на дрова. Это полезно и для растений — оставшиеся деревья получают больше света и пространства, — и для людей. Однако здесь, среди достигших зрелости дуба, тиса и ясеня рос густой подлесок. Рука человека много лет не касалась дебрей; невольно возникал вопрос: почему?

Когда мы добрались до опушки, я заметил могильные плиты и понял, что среди деревьев и прочей растительности скрывается заброшенное кладбище.

На первый взгляд казалось, что пройти невозможно, однако в чащобу уходила узенькая тропинка, по которой Маб и зашагала не раздумывая. Это удивило меня — я знал, что она не в силах ступать на церковную землю. Наверное, епископ провел над кладбищем какой-то обряд и территория больше не была освященной.

Мы с Алисой гуськом последовали за Маб, и спустя несколько мгновений я заметил слева развалины, заросшие мхом и лишайником. Уцелели только две стены, и то они были мне где-то по шею.

— Что это? — спросил я.

— Останки церкви, — бросила Маб через плечо. — Большинство могил раскопали, кости, те, что нашли, перезахоронили.

В глубине чащи обнаружилась полянка с надгробиями — одни лежали, другие клонились под угрожающим углом; кое-где в земле были разрытые могилы. Никто не потрудился засыпать их, ямы заросли сорняками и крапивой. И там, среди памятников, стояло маленькое каменное строение. Его крышу проломил молодой платан, ветви и листья образовали нечто вроде зеленого полога. Стены окутал плющ, окон не было, имелась лишь прогнившая деревянная дверь.

— А это что? — спросил я.

На церковь не похоже — слишком небольшое сооружение.

— Это ск… — начала Алиса.

— Он меня спрашивает, — перебила Маб. — Это склеп, Том. Место наземного погребения, когда-то построенное для семьи, у которой денег было больше, чем мозгов. Здесь шесть полок, по одной на каждого покойника.

— И что, кости так и лежат? — спросил я, на всякий случай устремив взгляд между девочками. — Почему их не перезахоронили вместе с остальными?

— Эта семья не хотела, чтобы беспокоили мертвецов, — ответила Маб, подходя к двери склепа. — Однако их уже тревожили и еще не раз потревожат.

Она медленно открыла дверь. Под сенью платана царил сумрак, а внутри — и вовсе темнота. У меня при себе не было огарка и трутницы, но Маб достала из кармана платья свечу — из черного воска. На моих глазах фитиль сам собой вспыхнул.

Маб подняла огонек, и из мрака выступили каменные полки с останками мертвецов. Я понял, почему юная ведьма говорила, что кости «уже тревожили», — некоторые валялись на полу.

Когда все вошли, Маб закрыла дверь. От сквозняка пламя мигало, тени метались в глазницах черепа, и, казалось, кости шевелились в подобии противоестественной жизни.

Внезапно меня обдало холодом, из угла склепа донесся слабый стон. Кто это? Призрак? Дух?

— Не волнуйся, — сказала Маб, направляясь на зловещий звук. — Это всего лишь мертвая Мэгги, сейчас ее опасаться нечего.

Ведьма сидела в углу, прислонившись спиной к влажной стене. Щиколотки обхватывали ржавые кольца; отходящие от них цепи были пристегнуты к петле в каменном полу. Неудивительно, что она страдала — в железных-то оковах. Мэгги угодила в ловушку.

— Вроде пахнет кем-то из Динов? — дрожащим от боли голосом спросила она.

— Жаль видеть тебя в таком состоянии, Мэгги, — сказала Алиса, подходя к ней. — Это я, Алиса Дин…

— Ох! Помоги мне, дитя! Кости ноют, а уж как во рту пересохло! Цепи… Это невыносимо. Избавь меня от мучений!

— Не могу, Мэгги. Хотела бы, но здесь одна из Маулдхиллов, и у нее мой локон. Я не в состоянии ничего сделать.

— Тогда подойди ко мне, дитя, — прокаркала Мэгги.

Алиса наклонилась, и мертвая ведьма прошептала что-то ей на ухо.

— Никаких секретов! — воскликнула Маб. — Держись подальше от Мэгги!

Алиса тут же отодвинулась, но, хорошо зная девочку, я заметил в ее лице перемену: Мэгги сказала ей что-то важное, что-то такое, что поможет нам одолеть Маб.

— То-то! Давайте пошевеливайтесь! Делайте, как я. Тут тесно…

Опустившись на колени, Маб поползла по самой нижней полке, задевая кости. Мелькнули голые пятки, а потом девочка исчезла. Вместе со свечой, отчего склеп погрузился во тьму.

Сжимая посох, я стал пробираться по холодной каменной плите к узкой щели, всем телом ощущая под собой чужие кости. Вскоре пальцы нащупали мягкую землю. Заметив впереди мерцание, я полез дальше и оказался в небольшом туннеле, где ждала Маб. Она стояла на четвереньках — низкий потолок не позволял распрямиться.