Йон Колфер - Артемис Фаул - 7. Атлантический комплекс [Перевод любительский]

— У меня есть идея брат, — сказала она, — почему бы нам не попросить у Артемиса миллион долларов и не уйти в отставку? Ладно, я могу уйти в отставку. Ты бы был моим дворецким.

Дворецки сел рядом с ней.

— Честно говоря, я не думаю, что у Артемиса есть миллион долларов. Он вложил все в свой последний план. «ПРОЕКТ», — как он его называл.

— Что же он крадет сейчас?

— Ничего. Артемис ушел от криминала. Сейчас он спасает мир.

Рука Джульетты замерла, не успев кинуть камешек.

— Артемис Фаул ушел от криминала? Наш Артемис Фаул? Разве это не противоречит закону семьи Фаулов?

Дворецки точно не улыбался, но его напряженное лицо определенно смягчилось.

— Не время для шуток, сестра, — он выдержал паузу, — Но если хочешь знать, устав Фаулов фактически заявляет что у того члена семьи, кто пойман в уклонении от стези добродетели, будет конфискованы инструкция Доктора Зло и стетоскоп.

Джульетта усмехнулась.

— Стетоскоп…

Хмурость Дворецки быстро вернулась.

— Серьезно сестра. Мы сейчас находимся в очень зловещей ситуации. Преследуемые представителем волшебного народца по другую сторону планеты от моего патрона.

— А что ты вообще здесь делаешь? Кто ввязал тебя в эту погоню?

Дворецки уже думал об этом.

— Артемис ввязал меня. Может его вынудили, хотя оно так не выглядит. Возможно, он обманул меня.

— Обманул? Артемис Фаул? Он изменился.

Дворецки сдвинул брови, похлопывая то место где обычно весел его ремень с кобурой.

— Артемис изменился. Ты бы вряд ли узнала его сейчас, он совсем другой.

— Другой? Какой?

Дворецки еще больше нахмурился, между бровями пролегла глубокая складка.

— Он считает все. Шаги, слова, все. Я думаю пять — это значимое число. Кроме того, ряды. Он группирует все вещи вокруг него в небольшие ряды. Обычно по пять или десять.

— Я слышала о таком. Обсессивно-компульсивное расстройство. ОКР.

— И он — параноик. Он не доверяет никому, — голова Дворецки упала на грудь, — даже мне.

Джульетта кинула гальку далеко в озеро.

— Похоже Артемису нужна помощь.

Дворецки кивнул.

— Что насчет тебя? На тебя немало обрушилось за последний час.

Джульетта сгребла пальцами камешки с берега.

— Что? Ты имеешь в виду ту мелочь, когда за мной гонялось полчище загипнотизированных? И тот факт, что волшебный народец существует? Эти мелочи?

Дворецки заворчал. Он уже и забыл, сколько его сестра издевалась над ним и как ему удается мириться с этим.

— Да, эти мелочи, — сказал он, мягко толкнув ее локтем.

— Не беспокойся обо мне, брат. Я современная девушка. Мы крепкие и умные, разве не слышал?

— Понимаю. Ты справляешься, что ли?

— Нет, брат. Я чувствую себя отлично. Дворецки вместе и ничто не сможет противостоять нам.

— Новые воспоминание не сбивают тебя с толку?

Джульетта засмеялась, и от этого звука в сердце Дворецки потеплело.

— Сбивают меня с толку?(«Freaking out» — она намекает на хиппи, которые употребляли это выражение когда «обдалбливались») Где мы, в 1970-х? Нет, эти воспоминания не сбивают меня с толку. На самом деле, они… — некоторое время она думала о своем следующем предложении, — Они чувствуют себя уютно в моей голове. Они находятся там, где должны. Как я могла забыть Элфи? Или Мульча?

Дворецки достал из кармана пиджака солнцезащитные очки. Они были немного старомодными и с крошечными солнечными батареями на дужках.

— В побеге от волшебного народца, они нам могут понадобиться.

Джульетта вырвала их из его пальцев, и этот контакт пробудил волну воспоминаний.

Артемис сделал их из разработанных ЛеППРКОНом шлемов, чтобы мы могли видеть сквозь защитные экраны волшебного народца. В ЛеППРКОНе все хитрые, но Артемис хитрее.

— Я помню эти очки. Зачем ты вообще взял их с собой?

— Правило бойскаутов номер один: всегда будь наготове. Волшебный народец всегда нас окружает. Я не хочу случайно застрелить одного или пропустить кого-то, если уж на то пошло.

Джульетта надеялась, что ее брат шутит.

— Ты не стал бы стрелять в волшебный народец, — сказала Джульетта, натягивая очки на свое лицо.

Немедленно в ее поле зрения что-то появилось, будто вынырнув из тостера. Что-то, конечно не человеческого рода. Оно замерло, свисая со своего ремня и прицеливаясь выпуклым луковицеобразным оружием ей в голову. Чем бы оно ни являлось, оно было одето в комбинезон, сделанный, будто из тягучего смолообразного вещества, которое обволакивало его качающееся тело, покрывая каждый волосок на его косматой бороде.

— Стреляй! — шокировано вскрикнула она, — пристрели его!

Большинство людей подумали бы, что Джульетта шутит. В конце концов, каковы шансы того, что кто-то из волшебного народца появится в тот самый момент, когда она надела эти очки? Не говоря уже о том, что Джульетта была известна за свой неуместный юмор и постоянные остроты в минуты смертельной опасности.

Например, когда Кристиан Варли Пенроуз, ее инструктор в Агентстве Мадам Ко, потерял контроль на северном склоне Эвереста и падал к земле только с худенькой девчушкой между ним и верной смертью, Джульетта закрепила себя и крикнула своему сенсею пролетающему мимо: «Эй, Пенроуз, спасение вас стоит некоторой особенной похвалы»

Поэтому было бы вполне разумно предположить что, когда Джульетта крикнула «Стреляй!» она на самом деле дурачилась над своим старшим братом, но Дворецки не думал об этом ни секунды. Он был натренирован распознавать стресс, и даже не смотря на то, что Артемис не принуждал его слушать эти МP3 лекции в машине, он знал разницу между действительно испуганной Джульеттой и шутящей Джульеттой.

Поэтому когда Джульетта воскликнула «Стреляй!» Дворецки сделал выбор в пользу агрессивных действий за время, которое занимает у колибри взмах крыльев.

«Нет оружия, поэтому нет и стрельбы», — подумал он. Но есть и дополнительные варианты.

Вариантом, который выбрал Дворецки, стал: схватить сестру за плечо и оттолкнуть в сторону, так что она заскользила по галечному пляжу, и ее плечо покрылось царапинами от камней.

«Поцарапанное плечо. Я буду слушать об этом несколько недель».

Дворецки взмахнул обеими руками вверх и оттолкнулся, чтобы подняться и сломя голову наброситься на то, что так напугало Джульетту. На данный момент, он мог только надеяться, что оно было достаточно близко, чтобы схватить, в противном случае где-то здесь был представитель волшебного народца, смеявшийся ему в лицо и хладнокровно прицеливаясь оружием.

Ему повезло. Дворецки установил контакт с чем-то коренастым и округлым.

Это что-то боролось и брыкалось как свинья в одеяле, и источало специфический запах, какой мог возникнуть если бы этот субъект, был бы до такой степени неудачлив, что каким то образом оказался лицом вниз в средневековой куче отбросов.