Серж Брюссоло - Проклятый цирк

– Думаю, кто-то продал наш секрет, – шепнула сестре Мария-Женевьева. – Должно быть, начальнику полиции стало известно, что труппа цирка состоит из беглых преступников, за поимку которых обещана награда. Он собирается бросить нас в тюрьму или даже казнить. Если нас разлучат с животными, мы пропали! Вся наша защита, вся наша сила тут же пропадет. Мы даже сбежать не сможем!

Воздвигнутый на вершине холма королевский замок выглядел точь-в-точь как военная крепость: массивные серые камни, огромные башни, зубчатые стены, по которым шагали дозорные, – все это создавало впечатление, что король Никовода готовится в любой момент отразить вражеское нападение. Когда караван пересек подъемный мост и остановился во внутреннем дворе замка, Пегги заметила, что на угловых башнях устанавливают катапульты.

«Странно, – подумала она, – все выглядит так, будто с минуты на минуту должна разразиться война. А мы-то здесь зачем? Неужто сейчас и вправду подходящий момент смотреть цирковые представления?»

Перво-наперво артистов провели на кухню, чтобы они перекусили с дороги. Пока они воздавали должное громоздящимся на столе блюдам с отменным угощением, Пегги присматривалась к слугам, прибиравшим тарелки. Они о чем-то все время перешептывались, и лица у них были самые мрачные.

– Они напуганы, – сообщил синий пес. – Я проник в их сознание. Что-то приближается, какая-то страшная угроза. Я только смог понять, что они опасаются наступления стада слонов.

– Слонов? – удивилась Пегги. – Но, знаешь, какие бы огромные они ни были, они не смогут прорваться через ворота замка.

– Я знаю; это-то и странно. Во всяком случае, мысль о появлении этих слонов, похоже, приводит их в ужас.

Как только странствующие акробаты насытились, слуги провели их в просторный зал, куда принесли набитые соломой тюфяки, превратив его тем самым в общую спальню.

– Отдохните как следует, – приказал Фаззор. – Ваше выступление состоится сегодня вечером, во время парадного ужина. Постарайтесь оказаться на высоте. Его величество Астракос терпеть не может посредственных артистов.

Как только верховный маг удалился, Зига принялась распаковывать костюмы и готовить цирковой инвентарь. Отправившись покормить животных, она удостоверилась, что клетки зверинца разместили под окнами пиршественного зала: для того чтобы боги-животные могли установить нормальный контакт с людьми, между ними не должно быть слишком толстых стен и других серьезных преград.

– Все должно получиться, – сказала она со вздохом, вернувшись к встревоженной труппе. – Стены в замке очень прочные, но их пронизывает множество бойниц. Поток силы должен пройти беспрепятственно.

И все-таки выглядела она не очень уверенной в собственных словах, так что тревога артистов только усилилась.

Надев костюмы для выступлений, они в мрачном молчании уселись ждать, когда их позовут.

С верхних этажей доносилось приглушенное эхо шумного пира и пения приглашенных на праздник странствующих музыкантов. Запах жареного мяса щекотал ноздри, но желудки напуганных артистов так сжимались от страха, что заманчивые ароматы не пробуждали в них ни малейшего аппетита.

Когда Фаззор появился на пороге зала, все встали. Небрежным жестом колдун пригласил их следовать за собой. Пегги и Мария-Женевьева шагали во главе маленькой колонны. Одолев нескончаемую лестницу, артисты ступили в огромный зал, завешанный богатыми гобеленами и освещенный множеством факелов. За тремя столами, установленными в виде буквы П, сидело около трех десятков гостей. По их суровому виду и шрамам, уродующим их обветренные лица, было нетрудно догадаться, что все они – бывалые воины. Король восседал на троне в центре. Это был худой, нервный мужчина с пронизывающим взглядом, одетый с ног до головы в черное. На его наголо бритой макушке, рассеченной надвое плохо зажившим корявым шрамом, тускло поблескивала изящная корона превосходной работы.

– А! – саркастически воскликнул он. – Вот и наши ярмарочные звезды. Пусть же они поторопятся показать нам, на какие такие чудеса способны.

Поклонившись, акробаты начали представление.

Вопреки всем опасениям, выступления прошли без сучка без задоринки. Благодаря многочисленным бойницам в массивных стенах замка волны магической силы беспрепятственно соединяли людей и животных, оставшихся во дворе. Пегги и ее сестра выступили со всем блеском. Впрочем, у девочек возникло ощущение, что после их номера король совершенно перестал интересоваться остальной программой.

Наконец, когда череда головокружительных трюков завершилась, Фаззор выступил вперед и подал артистам знак удалиться. Аплодисментов не последовало. Покидая вместе со своими товарищами пиршественный зал, Пегги успела заметить, что их посеченные ранами зрители склонили друг к другу головы и начали оживленно шептаться. От этого по залу прокатился глухой ропот, похожий на далекие раскаты бури.

– Странное дело, – пробормотала сквозь зубы Зига, когда они наконец оказались в отведенном им помещении. – Эти люди пришли сюда не затем, чтобы позабавиться, сразу ясно.

Вся труппа с ней согласилась.

У них не было времени обсудить происходящее подробнее: появились слуги, накрывшие для них ужин.

Время уже было позднее, и усталые клоуны с трудом сдерживали зевоту.

– Давайте поспим, – решила цыганка. – Утро вечера мудренее. Посмотрим, что нас ждет завтра. Надеюсь, нас разбудят не для того, чтобы оттащить на костер.

Прижавшись к синему псу, Пегги так и не смогла по-настоящему заснуть. На рассвете Фаззор вошел в спальню и, приблизившись к тюфяку, на котором отдыхала Зига, шепнул ей на ухо несколько слов.

Седоволосая цыганка тут же поднялась и, повернувшись к Пегги и ее сестре, тихонько сказала:

– Скорее одевайтесь, вас ожидает к себе король!

Девочки поспешно натянули на себя костюмы для выступлений – больше у них не было никакой достойной одежды. Фаззор уже проявлял признаки нетерпения. Наконец, затянув последний шнурок, Пегги и Мария-Женевьева стали пробираться между тюфяками к выходу под встревоженными взглядами остальных артистов. Куда их уводят, зачем? Может быть, им придется предстать перед судом? В делах о колдовстве здешнее правосудие иногда проявляло удивительную расторопность. Все чаще ходили разговоры о воинствующих фанатиках, требовавших запрета на всякую магическую деятельность и стремившихся немедленно карать за нее смертью на костре. Может быть, король Никовода тоже попал под влияние этих «свежих» идей? Пегги не знала, что и думать.

Монарх ожидал их в тронном зале один, глядя в огромный камин и заложив руки за спину. Вид у него был озабоченный.