Борис Карлов - Карлуша на Луне

Потеряв когда-то всё свое состояние на игре с акциями, Скупердфильд с понятным недоверием следил за шумно развернувшейся вдруг кампанией по продаже акций «Космических поставок». А когда из репортажей Буравчика он узнал, что этим делом тайно заправляют главари преступного мира Жмурик, Тефтель и Ханаконда, решил и вовсе держаться подальше от этой затеи. Каковы же были его удивление, растерянность и испуг, когда все заговорили о том, что единственный пока ещё действующий прибор невесомости принадлежит ему и находится внутри электромагнитного подъёмника в цехе готовой продукции! Забыв про свой страх перед преступным миром, Скупердфильд радостно потирал руки, предполагая, что выручит за прибор никак не меньше миллиона фертингов.

И действительно, не миновало и суток, как к нему явились два юриста, представлявших интересы акционерного общества «Космические поставки». После утомительных переговоров обе стороны сошлись на десяти миллионах и разошлись, чрезвычайно довольные этой сделкой.

Столь значительная сумма объяснялась несоразмерно большей стоимостью всего проекта. Десять миллионов были всего лишь крошечной песчинкой в этой умопомрачительной по размаху финансовой игре. И от этой песчинки теперь целиком зависел успех всего многомиллиардного предприятия.

Когда слегка оглушённый внезапно свалившейся на него суммой Скупердфильд стал из любопытства читать публиковавшиеся в газетах материалы о «Космических поставках», он вдруг понял, что, продав прибор за десять миллионов, глупейшим образом продешевил и что если бы он затребовал пятьдесят, то легко получил бы и такую сумму.

Открытие привело его в такое смятение, что он едва не заболел. Он ходил по фабрике мрачнее тучи, ничего не разбирая перед собой. Постоянные размышления об утраченных сорока миллионах надоумили его на одну рискованную идею, суть которой была в следующем.

Поскольку десять миллионов уже были на его счету, а прибор новые хозяева забирать не торопились (конструкторы ракеты опасались пока что вынимать его из благоприятного для хранения электромагнитного поля), Скупердфильд мог выкрасть его, а затем продать «Космическим поставкам» ещё раз, но уже не за десять, а за сорок миллионов, заполучив таким образом желаемую сумму. Совершить эту сделку можно было через подставное лицо, так чтобы ни у кого не возникло подозрений по его адресу.

Для осуществления непосредственно кражи Скупердфильду были необходимы сообщники, которые в случае разоблачения отвечали бы за всё, а он сам опять же остался ни при чём. Он знал, что в цехе готовой продукции каждую ночь работают два уборщика, нанятые чаще всего из слонявшихся по территории в поисках случайного заработка безработных. Подкупить за пустяковую плату парочку таких растяп и подговорить их выкрасть прибор из подъёмника было бы плевым делом. А для того, чтобы запутать последующее разбирательство, Скупердфильд придумал заменить исправный прибор старым, списанным, но внешне ничем не отличающимся от исправного. Затем, когда обнаружится, что прибор в подъёмнике пришёл в негодность, возникнет некое подставное лицо и предложит «Космическим поставкам» ещё один исправный прибор, о происхождении которого можно будет придумать подходящую легенду.

Продумывая в деталях этот план, Скупердфильд заметно повеселел, у него улучшился аппетит, он все время что-то возбужденно бормотал про себя и удовлетворенно потирал сухие ладошки. Он подобрал на свалке старый, списанный прибор невесомости, почистил его, упрятал в сейф и стал дожидаться подходящего случая для осуществления своего замысла.

В конце каждого рабочего дня он садился перед компьютером в своем кабинете и просматривал данные на гномов, нанятых на работу в ночную смену. Он ждал момента, когда на работу заступят новички, которых будет легко обвести вокруг пальца.

Прошло несколько дней, и на экране высветились два новых имени: Рохля и Лопушок. Из сведений о них значилось только то, что днем они обучаются на бухгалтерских курсах и не имеют постоянного места жительства. Скупердфильд решил, что лучших кандидатур он вряд ли дождется, и решил действовать незамедлительно, этой же ночью.

С наступлением полуночи Скупердфильд, стараясь быть незамеченным, направился в сторону цеха готовой продукции. Свою фабрику он знал вдоль и поперёк, поэтому найти дорогу без посторонней помощи не составляло для него труда. Несколько тусклых фонарей почти совсем не освещали территорию, и Скупердфильд постоянно влезал в глубокие лужи, набрав полные ботинки воды. Чертыхаясь и стуча перед собою тростью, как слепой, он кое-как допрыгал до склада и отпер дверь собственным ключом.

Если на улице хоть как-то светили фонари, то на складе была почти совсем кромешная тьма. Скупердфильд постоянно стукался о ящики, спотыкался и проклинал всё на свете. В довершение всего, набив себе шишек и уже оказавшись в цехе готовой продукции, он опрокинул на себя поддон с мукой.

— Ну что же вы стоите как идиоты! — разорялся Скупердфильд, белый, как снеговик. — Вот, возьмите щётки, и за работу. Что… что вы делаете! Эта работа после, потом! Меня, меня отряхните!..

Совершенно растерявшиеся, Мига и Кролл приблизились вплотную к хозяину фабрики и начали счищать с него муку.

— Вы ночные уборщики? — обратился к ним Скупердфильд, не желая терять времени.

В ответ уборщики ещё усерднее замахали щётками, согласно закивали и замычали что-то невразумительное.

— Рохля и Лопушок?

На секунду уборщики замерли в недоумении, а затем громче прежнего замычали «угу» и замахали щётками с удвоенной энергией.

Ещё днем в конторе им рассказывали, что Скупердфильд любит ходить по цехам, переодевшись в фирменный комбинезон, и следить за тем, кто как работает и кто о чем говорит. Разумеется, хотя он и прятал лицо, хитрость не удавалась и о его приближении узнавали ещё до того, как он появлялся на рабочих местах. После этого всякие перерывы прекращались и все начинали работать так хорошо и слаженно, что придраться было совершенно не к чему.

Скупердфильда удивляла такая замечательная добросовестность, потому что во времена, когда он сам стоял у пресса или тестомешалки, рабочие вели себя совершенно по-иному: частенько бросали работу, халтурили, болтали и смеялись. Теперь же работа ни на секунду не прекращалась, а если кто-нибудь и заговаривал, то исключительно ради того, чтобы похвалить хозяина фабрики за доброту, справедливость и знание своего дела. Такая обстановка на фабрике Скупердфильда, с одной стороны, радовала, но с другой… казалась ему чрезвычайно странной.