Алексей Слаповский - Пропавшие в Бермудии

– А как?

В это время Ник чувствовал странный зуд в пальцах. Ему нестерпимо хотелось что-то взять в руки.

Ник поднял небольшой гладкий камень, повертел его и отбросил. Огляделся.

Роджер внимательно посмотрел на него.

– Я нашел тебя там, где игральные автоматы, – задумчиво сказал он. – Когда пропал, ты хотел поиграть на компьютере, так? Ха! Парень, ты влетел, как и я! Теперь ты будешь вечно хотеть играть во что-нибудь! И никогда не наиграешься! Хочешь поиграть, да? Хочешь?

– Да, – признался Ник. – Может, поблизости есть какое-нибудь местечко?

– Найдем! Эх, если бы мы были взрослые и если бы мы были в ЦРУ!

– Где?

– ЦРУ – Центральное Рациональное Управление. Там люди умеют все что угодно делать из воздуха!

– А как?

– Силой воображения! То ли у них способности такие, то ли секреты знают. Представят, например, кусок пиццы – и, пожалуйста, он у них в руках, можно закусить! – Роджер даже облизнулся. Похоже, он опять хотел есть.

– Здорово! – восхитился Ник. – А ты так не умеешь?

– Нет. Двести лет тренируюсь – никакого толка. Понимаешь, у меня отличная соображалка, но никакого воображения! Постой! – Роджер поднял палец, что означало, видимо, возникновение идеи. – Заставить что-то исчезнуть – это не так уж трудно, хотя я и этого не умею. Но, когда я тебя нашел, у тебя был бутерброд. Ты что, сам его создал?

– Нет. Просто я оказался в аэропорту, а там…

– Все ясно, – Роджер махнул рукой. – Представить себя в таком месте, где есть жратва – легко! Плохо то, что там будет только то, что будет. А если захочешь чего-нибудь особенного… Я вот, например, пиццу сейчас хочу. Попробовать, что ли?

Роджер застыл, уставился в одну точку, потом медленно вытянул руку. Надул щеки, поднатужился, лицо его покраснело. Ник едва не засмеялся, потому что вид у рыжего Роджера стал уморительный. Но Нику хотелось увидеть результат, поэтому он не рассмеялся – чтобы не помешать.

И вот на ладони Роджера лежит треугольный ломоть пиццы. Выглядит очень аппетитно – румяная корочка, кусочки колбасы.

– Вот это да! – оценил Ник.

– Попробуй! – радушно предложил Роджер.

Ник удивился его щедрости и даже самоотверженности, учитывая аппетит Роджера, но взял пиццу. Очень уж любопытно. Пицца на ощупь была приятной, теплой. Запаха, правда, не ощущалось. Ничего, попробуем на вкус. Ник осторожно откусил и скривился. Не то чтобы вкус был плох или противен – его вообще не было. Похоже на… Да нет, вообще ни на что не похоже! Резина, пластик – и те имеют какой-то вкус, скорее всего химической краски, которой их красят (этот вкус Ник помнит с детства, когда возился с игрушками). А тут – совсем ничего.

Роджер рассмеялся, но тут же стал грустным.

– В этом и дело. Не получается!

– А как же ты находишь еду?

– Я же сказал: представляю место, где она есть. Или просто туда прихожу. Кафе, рестораны, тут, слава богу, этого полно. ЕС – Единая Система воображелания. Все же есть хотят. Но лучше всего кормиться у Бонса. Правда, он всегда в разных местах.

– Как это?

– А так. Тут все меняется то и дело. И с пространством тоже какие-то заморочки. Один раз я специально проехал три дня в поезде, кстати, кормили там отвратительно, и пока ехал, видел и тропики, и пустыни, и леса, и снега всякие, а приехал, здравствуйте, на соседнюю улицу! А бывало, сворачивал в переулок где-нибудь в Лондоне, да еще в веке так примерно шестнадцатом, а оказывался в каком-нибудь Вавилоне – в пятом веке до нашей эры. Очумеешь.

– Так можно и потеряться, – сказал Ник.

– Есть система связи, – Роджер достал из кармана трубку обычного мобильного телефона. – Правда, ненадежная – тут вечно помехи. Но все-таки кое-как действует.

– Можно посмотреть?

Ник вертел телефон, нажимал на кнопки, быстро разобравшись в меню и настройках. Как человек опытный, понимающий в таких вещах, он сразу понял, что телефон хороший. Полифония, видеокамера, емкая память, много игр с хорошей графикой. Ник тут же нашел одну из лучших и начал играть.

– Э, э, хватит! – сказал Роджер.

– Еще минутку! – взмолился Ник.

– Свой надо иметь. Хотя настоящий тебе выдадут только через неделю, после карантина. А сам ты ничего вообразить не сможешь. Воображалки не хватит.

Ник обиделся. Уж чего-чего, а воображалки у него всегда хватало. Он, когда еще был маленький, такого мог себе навоображать, тайком насмотревшись фильмов ужасов, которые очень любил, что потом боялся заснуть и не выключал свет. Мама даже советовалась с врачом, тот долго беседовал с Ником, раскладывал какие-то картонные фигуры, прося Ника сказать, что они ему напоминают, потом заставил рисовать картинки, произнося ничего не значащие слова вроде «свобода», «хочу», «песня». Как ты их нарисуешь? Ник все же постарался что-то изобразить, а потом врач сказал маме, что Ник недостатком воображения не страдает, больше того, оно у него слишком живое, поэтому его надо почаще занимать простыми и конкретными делами.

– Ковры, что ли, пылесосить? – спросил Ник.

– Было бы очень неплохо, – всерьез ответил врач.

Пока Ник размышлял таким образом, в руке его что-то зашевелилось – будто туда попал жук. Он разжал ладонь и увидел маленький мобильный телефон.

– Ого! – удивился Роджер. – Только он у тебя недоделанный какой-то. Ты напрягись, представь такой, какой тебе хочется!

Ник напрягся, и телефон стал меняться. И получился очень похожим на тот, что Ник видел недавно в одном журнале – со всеми наворотами, которые только можно представить. Ник уже не напрягался, но телефон продолжал жить своей жизнью – видеокамера меняла объективы, корпус менял цвет, дисплей становился то больше, то меньше.

– Долго это еще будет? – спросил Ник.

– Надо сказать «стоп». Штука в том, что тут же нет ничего самостоятельного, своего, понимаешь? Отражается то, что есть где-то там, – Роджер махнул рукой вверх и в сторону. – А там ведь все постоянно дорабатывается, улучшается. Каждую минуту. И у тебя всегда самая новая модель.

– Круто! – обрадовался Ник и стал наблюдать.

Телефон продолжал меняться, становясь все лучше, лучше и лучше.

– Хватит уже! – сказал Роджер, не скрывая досады и зависти. – Чем тебя этот не устраивает?

– Сейчас, еще немного!

Сказать «стоп» оказалось очень трудно. И Ник решил:

– А пусть он так и останется. Пусть меняется все время. Ничего, разберусь.

Правда, разбираться было не в чем – телефон оказался пустым. То есть никакой информации, никаких игр, вообще ничего, пусто. Он был похож на настоящий, но было невозможно проверить, работает он или нет, поскольку – не подключен.

И Ник сунул его в карман, где он продолжал шевелиться. Это было даже приятно – будто там что-то живое.

– А я уж подумал, что ты ГВ, – сказал Роджер.